знакомую злую усмешку. Ту самую, которую видела совсем не давно у «прынца».

Один в один.

Открыв рот в изумлении, я замерла, а он вдруг опять так знакомо подмигнул мне и уже пробрался к одному из моих сосков, больно ущипнув его. У меня возникло ощущение нереальности всей ситуации. С одной стороны, это был мой брат, глазами я это видела, но каким-то внутренним зрением я видела его – моего одногруппника. Который мне проходу не дает уже который день.

Нет… не может быть… или… может? Начала вырываться с новой силой, но почувствовала, как объятия стали словно стальными, и вторая рука … брата… нет это не он… того, кто в него вселился, уже пробиралась между моих стиснутых ног. Когда он прижал меня к стенке и начал просовывать колено между моих ног, я всхлипнула и поняла всю серьезность намерений того существа, что овладело им.

– Игорь, пожалуйста, пожалуйста, очнись, умоляю тебя! – уже громче закричала я.

Но он не слышал, просто не понимал меня. Только сильнее и грубее прижимал к стене. Когда сопротивляться сил уже не было, мой взгляд наткнулся на кран. Я дотянулась рукой и выключила горячую воду. Нас обоих окатило холодной водой. И я услышала мат моего брата. Мои ноги подкосились, я сползла по стенке, обняла колени, свернувшись, практически в клубок и закрыв лицо руками, заплакала.

Игорь выключил воду и замер. Я все же отважилась посмотреть на него. Вернулся ли мой брат? Или это еще не он, и сразу же выдохнула.

Мой брат был растерян, он стоял и озирался, а потом его взгляд наткнулся на скрюченную и заплаканную меня.

– Тоня, что? – он посмотрел на голого себя и его глаза расширились, а на лице был нарисован ужас.

– Я.…, что… я сделал? – все еще растерянным и тихим голосом спросил брат.

– Ты не успел…, я тебя водой холодной облила, – заикаясь и всхлипывая, проговорила я.

Он вышел из душа и подал мне халат, отводя виноватый взгляд.

Вышла и сразу же убежала в свою комнату, спрятавшись под одеялом. Искала ли я ему оправдания? Не знаю, но то, что я видела на его лице, в тот момент… Это как яркое отражение чужой сущности, а потом его неподдельная растерянность…

– Тоня, – услышала я его тихий голос совсем близко. – Расскажи, что я сделал, я ничего не помню, даже не понял, как в кабинке душевой оказался… Тоня?

– Уходи, я не хочу сейчас с тобой говорить, – глухо проговорила я, не вылезая из-под одеяла.

– Тоня, я, правда, ничего не помню, слышишь? Я был пьян, это какое-то дурацкое недоразумение, Тонь, я, наверное, спьяну подумал, что ты одна из моих подружек, Тонь, не обижайся на меня, я клянусь, что ничего не помню, – продолжал он нудить и медленно стягивать с меня одеяло.

– Чего тебе надо? – заорала я со злости, откинув одеяло.

Он вдруг притянул меня к себе и крепко сжал.

– Прости, меня, Тонь, пожалуйста, я, правда, не хотел тебя пугать, да я бы ни за что ни причинил тебе вреда, Тонь… – зашептал он мне в волосы.

Я попыталась вывернуться из его хватки, но он не пускал.

– Не отпущу, пока не простишь, – заявил брат.

– П-прощаю… – кое-как сказала, я, лишь бы отстал.

Хотя саму продолжало трясти от страха.

Он выпустил меня и еще какое-то время сидел рядом.

– Я принесу тебе успокоительное, тебя всю трясет.

После двух таблеток "феназепама", я заснула тревожным сном. Даже не пытаясь понять, откуда у него таблетки, которые выписывают строго по рецепту. И откуда я все это только знаю? Ах, это Вадик, после кокаина уснуть не может вот и "феник" пьет по десять штук за раз.

Утро было хмурым, хоть и ночь спокойная без сновидений. Не разговаривая с Игорем, я позавтракала и начала собираться.

– Тоня.

– Да?

Старалась не смотреть на Игоря, и одевать обувь, почему мне стыдно, а ему наплевать? Болтает, как будто ничего не случилось, или действительно ничего не помнит? Отговорки это или все же, то, чего не может быть? Хотя, с другой стороны, я ведь сама вселяюсь в других людей. Но все равно если это все же то, что я подумала, то, значит, я не одна такая? И этот ублюдок, он такой же и даже больше? Смог не просто войти в чужое тело, а смог им управлять? Боже, если все это правда, то даже страшно подумать, что можно сделать, имея такие возможности.

Нет! Игорь просто был пьян, он действительно спьяну решил, что я одна из его подружек и вот и начал приставать. А я уже придумала всякую чушь самой себе, чтобы оправдать его отвратительный поступок.

– Ты куда? – спросил меня брат.

– К Егору в больницу, – буркнула я.

– Давай отвезу?

– Не нужно, я на маршрутке доеду, – не глядя, хлопнула дверью.

Решила зайти в магазин и купить, напиток сладкий для себя. Егору то понятное дело нельзя. Но, как, назло, забыла, что под аркой работает Нинка.

Зашла и увидела знакомое недовольное и уставшее лицо.

А в голову опять посыпались картинки чужих воспоминаний. Секс с пьяным одноклассником Васькой, и он же орущий на Инну за то, что она спала со своим шефом, как последняя шлюха. А потом его уход к Лане. Беременность Нинки, ее сын, один в один похожий на Ваську и огромное желание найти его, чтобы тот помог хотя бы сыну устроиться, в городе учиться. Ведь он же – отец!

Наваждение спало, и я выбежала на холодный осенний воздух, хлопнув дверью. На улице никого не было, город, словно вымер. Еще бы, утро воскресенья. И никто не обратил на ловящую воздух губами, и взмокшую, словно лягушка, меня. Опять чужие судьбы сплетаются, и вновь судьба требует от меня решений?

– Нет! – громко сказала я себе. Пусть сами разбираются. – Нет! Они взрослые люди! – еще раз прокричала я пустой улице.

Мне бы в своих проблемах разобраться…

К Егору в таком состоянии ехать не хотелось. Решила съездить домой.

Позвонила в дверь и на мое удивление открыла незнакомая девушка.

– Просите, а Светловы? – проблеяла я неуверенно.

– О, так мы у них квартиру покупаем, почти документы все готовы.

Я растеряно смотрела на девушку. Неужели? Как быстро, даже недели не прошло.

– Простите, что побеспокоила.

Позвонила маме, та не взяла трубку, тогда позвонила папе.

– Папа?

– Тонечка? Что-то случилось?

– Нет, я просто, домой пришла, а тут…

– Так мы ж почти продали квартиру то уже, ты, что же не позвонила?

– А как