Переведя взгляд на легкую шубку, котораялежала рядом с женщиной, я облегченно вздохнула и издевательски улыбнулась.

— Хорошо, что вы еще не успели толкомпереодеться и разложить свои вещи — пришлось бы потом все заново собирать.Кстати, улететь отсюда вы можете таким же манером, как прилетели. Вы же сказалимне, что все эти годы Анатолий поддерживал вас материально. Значит, у васдолжны быть какие-то деньги.

— Да как… Да вы…— опешила Кира от моейнаглости. — Да как вы смеет говорить со мной в таком тоне?!

— Смею. Еще как смею! Анатолий обещал броситьк моим ногам весь мир. Он это обещал, и он обязательно выполнит свое обещание!

— Вы … если Толя и готов бросить весь мир кногам, то только к моим. Поверьте мне, только с этим условием его жизнь имеетсмысл.

Не долго раздумывая, я выскочила из гостиной,но, выглянув во двор, резко остановилась. У дома стояла машина нашего гида.Значит, Анатолий и Махмед только что вернулись. Поняв, что я должна опередитьКиру и встретиться с Анатолием первая, я бросилась в коридор, но, услышавмужские голоса уже в коридоре, тут же притормозила.

— Спасибо, Махмед. А я и не думал, что мысможем с тобой так нормально обо всем договориться. Мне казалось, что в Египтена каждом углу продается только одна наркота, но, чтобы тут продавалось оружие…Да, век живи, век учись.

— Если оно еще тебе понадобится, всегдаобращайся ко мне. У меня надежные каналы, — послышался голос Махмеда. — Ну,скажи, тебе понравился ствол, который ты приобрел?

— Ствол-то хороший, только цена кусается. Унас в России эта штука стоила бы намного дешевле.

— Возможно, только ты бы никогда не провез этуштуку сюда из России.

— Не скажи. Просто у меня абсолютно не быловремени этим заняться. Некоторые летчики перевозят оружие, за приличные деньгиконечно. Но их надо знать, за такое не всякий возьмется. Сам понимаешь, комуохота лет десять видеть небо в клеточку. А искать тех, кто занимается такимиделами, у меня просто не было времени. Но ты не подумай, мне не жалко денег. Япрекрасно понимаю, что я купил этот ствол не на московском черном рынке, а варабской стране.

Поняв, о чем идет речь и что этот разговор недля посторонних ушей, я спряталась за дверь и принялась ждать, пока онзакончится.

Они говорят про оружие, стучало у меня ввисках. Я не могу ошибиться. Они и в самом деле говорят про оружие. Но зачемАнатолию оружие? Какая такая в нем нужда здесь, в Египте? Какой с него прок?Тем более если Толя его купил, то он вряд ли перевезет его в Россию. Этоневозможно. Я думаю, что у нас в России его можно купить намного легче, чемздесь. Значит, он не собирается его перевозить. Значит, оно понадобилось емуздесь. Но зачем? Для каких целей? Быть может, он хочет защитить меня от ковбоя?Возможно, Толя не сказал мне всей правды и встретился с ним сам? А иначе чтоему вдруг приспичило обзавестись «стволом»? Быть может, он понимает, что этобыли не видения после стресса, что это была реальность, а потому он обязан менязащитить.

— Ой да, совсем забыл тебе сказать, мнесегодня звонили из Москвы, — послышался голос Махмеда. — Сюда вылетела какая-тоженщина.

— Какая женщина?

— Понятия не имею. Я предложил ее встретить,но она отказалась. Я так закрутился с этим оружием, что совсем про нее забыл.Она вылетела как-то экстренно, никого не предупредив. На фирме ей дали адресэтого дома. Она сказала, что возьмет в аэропорту такси и доедет сама.

— Куда? — не понял Махмеда Анатолий.

— На эту виллу.

— Сюда?

— Да.

— А как она сюда может приехать, если этувиллу арендовал я? Мне подселение на фиг не нужно. Такого в договоре нет. Язаплатил за то, что я здесь один и вилла только в моем распоряжении.

— Но эта женщина должна была лететь вместе стобой. Она не смогла, и ты поменял билеты. Мне так сказали на фирме. Ещесказали, что она неважно себя чувствует и очень сильно нервничает.

— Что?

— Иначе бы ее никто сюда не отправил. Всесверили и подтвердили. По бумагам она должна была лететь вместе с тобой. Онапередумала и вылетела, чтобы поселиться вместе с тобой на этой вилле.

— Кира сюда вылетела?!

— Правильно, ее зовут Кира.

— Но…

— Я и сам не понял, почему они ее сюдаотправили. У вас там люди какие-то непонятливые, хоть бы подумали о том, как тыс двумя бабами-то будешь. У нас многоженства-то уже нет. Оно только в дикихдеревнях осталось.

— Так она уже здесь?

— Не знаю. Быть может, две твои бабы уже другдругу волосы повыдирали.

— Ладно, Махмуд, до завтра.

— До завтра. Смотри, «ствол» спрячь надежно ипро нашу с тобой сделку никому не говори.

— Обижаешь.

— Это я на всякий случай сказал.

Толя прошел мимо двери, держа в руках темныйпакет, а я так и не смогла из-за нее выйти, а может, просто не успела. Я стоялакак вкопанная и боялась пошевелиться. Я понимала, что я не могу идти следом заним и смотреть на их трогательную встречу.

На глаза вновь накатились слезы, и эти глазабольше не смотрели в прошлое. Теперь они смотрели в будущее. Во мне тут жепогасла былая чувственность, душа стала как-то беззвучна. Я больше не хотеладумать о счастье, потому что просто перестала верить в его существование. Мечтыне сбылись, и если я еще сильна духом, то я должна суметь их забыть. А я должнабыть сильной, потому, что… Потому что я опять осталась одна. Я должна забыть ивычеркнуть из памяти то, что в мое одинокое сердце опять постучались любовь инежность, и то, что я вновь потерпела поражение. Я проиграла в этой страшнойигре под. названием «жизнь», где играют настоящими человеческими судьбами. Сомной опять остались холод и молчание, а в моей душе образовалась черная яма. Ия опять ничего не могу изменить в своей судьбе. Совсем ничего. И я вновьначинаю терять веру в себя.