А еще пустота. Как будто все краски жизни резко померкли, оставив в душе одно сплошное серое пятно.

И я знала с чем это было связано. Словно я вернулась в день семилетней давности. Придя в себя, я сразу поняла, что одна. Мой малыш меня оставил. Как и тогда.

Я больше не чувствовала того тепла, исходившего из глубины души. Я снова одна. Я испытывала такую душевную боль, что мне просто не хотелось просыпаться.

Открыла глаза и уставилась взглядом в белоснежный раздражающий потолок больницы. Все тело болело так, словно его пропустили через мясорубку. Во рту сухость, дышать тяжело.

Но все это меркло на фоне гнетущего одиночества. В душе звенела тоскливая пустота, отдаваясь в голове тупой болью — болью потери, будто существовало в ее жизни что-то заветное, светлое, чем она очень дорожила, и внезапно лишилась этого навсегда.

Я смотрела в потолок, а по моим щекам текли обжигающие крупные слезы. Одиночество — видимо это то, что уготовано мне по судьбе.

Я больше ничего не чувствовала. Я сломалась, только в этот раз окончательно.

Не знаю сколько так пролежала, но, когда заглянула медсестра, чтобы проверить меня, началась беготня. Кто-то заходил в палату, кто-то выходил, проверяли приборы, осматривали меня. А мне просто хотелось, чтобы все они исчезли также быстро, как и заполонили мою палату, оставив меня одну.

— Как Вы себя чувствуете? — задала вопрос врач, что-то помечая в медицинской амбулаторной карте.

— Словно мое тело пропустили через мясорубку, — ответила женщине безжизненным голосом.

— Меня зовут Алевтина Анатольевна, — представилась, наконец, довольно миловидная женщина, чуть за 40, — Я Ваш лечащий врач. Скажите, что именно Вас сейчас беспокоит?

— Его ведь не спасли, так?

Женщине тяжело вздохнула, отложив карту и опустила взгляд. Пару минут она собиралась с мыслями, прежде чем продолжить.

— Ранение было слишком серьезное. Когда Вас доставили в больницу, уже произошел выкидыш. Мы чуть было не потеряли Вас на операционном столе.

— Насколько все серьезно?

— Когда у Вас открылось сильное кровотечение, врачам пришлось принимать решение слишком быстро, — женщина замолчала, по всей видимости не зная, как сказать следующее, — Вам удалили матку. Мне очень жаль.

— Я поняла, — ответила еле слышно, — Оставьте меня пожалуйста одну.

— Хорошо. Если Вам будет что-то нужно или Вас что-то будет беспокоить, на тумбочке около кровати лежит пульт с кнопкой вызова медперсонала. Сейчас вернется медсестра и поставит укол обезболивающего.

— Я в частной палате?

— Да, Ваши друзья распорядись, чтобы Вас сюда оформили и сразу все оплатили.

— Могу я кое о чем попросить?

— Конечно.

— Если ко мне кто-нибудь придет, не впускайте. Я никого не хочу видеть.

— Вы уверены? Вам сейчас нужна поддержка.

— Я справлюсь сама.

— Ну хорошо, — неуверенно согласилась врач, — Как скажите.

Врач ушла сразу же, через несколько минут пришла медсестра, поставила укол и убрала систему. А я наконец смогла дать волю эмоциям, давно рвущимся наружу.

После первой потери, мне было трудно справиться, но у меня получилось, хотя и было очень больно. Я не могла забеременеть, но по крайней мере чувствовала себя женщиной. Сейчас же я сомневалась, что смогу вернуться хотя бы к тому, какой была до приезда в Россию. Ведь сейчас меня можно смело назвать неполноценной. Я даже больше не смогу тешить себя надеждой, что может произойти чудо.

Вот так в один момент может разрушиться мечта. В моем сердце образовалась огромная дыра, через которое сквозил ветер.

Как бы мне не хотелось находиться в такой важный день рядом со своим мужем, но мне пришлось улететь в Монреаль, для урегулирования некоторых вопросов с фирмой, с которой мы заключили контракт. Нам нельзя было облажаться, а так как Вадиму необходимо было присутствовать в Москве, в командировку отправилась я.

Быстро решив все интересующие меня вопросы, взяла билет на самолет на 2 дня раньше, чем изначально планировалось. Настроение было чудесным.

Уже сидя в самолете, с моего лица не сходила улыбка. Совсем скоро я увижу дорогого моему сердцу человека и сообщу ему радостную новость. Мы так долго этого ждали, и наконец дождались.

Пару дней назад после обеда почувствовала недомогание, сидя в своем номере пыталась понять причину и поняла. А тест, купленный в аптеке в паре кварталов от гостиницы, в которой я остановилась, подтвердил мою догадку.

Я беременна. Господь наконец нас наградил, и совсем скоро мы станем родителями. Мы очень долго пытались зачать малыша, но у нас не получалось. Со здоровьем у нас с Вадимом было все в полном порядке, и врачи предполагали, что дело скорее всего в отрицательном резус факторе, больше причин не было.

Нам посоветовали просто отпустить ситуацию и чудо само придет в нашу семью. Так и произошло.

Только, увы, мое счастье длилось совсем недолго.

Глава 17.Разрушенная мечта.

«Когда у меня горе, я боюсь поделиться

им с теми, кого люблю, чтобы не причинить

им боль, и не могу признаться тем, к кому

я равнодушна, потому что их

соболезнования мне безразличны.

Шарлотта Бронте»

Вадим.

— Здравствуйте, меня зовут Мальцев Вадим, я бы хотел узнать о состоянии Красовской Агаты, — обратился к медперсоналу на ресепшене.

— Подождите пожалуйста пару минут, я приглашу ее лечащего врача.

— А могу я подождать в ее палате?

— Боюсь, что нет. Вам все расскажет врач.

— Хорошо. Спасибо.

Ждать лечащего врача Снежаны пришлось 20 минут, за которые я накрутил себя страхами.

— Доброе день, меня зовут Алевтина Анатольевна, — представилась женщина.

— Здравствуйте, Вадим. Как Агата? Она пришла в себя?

— Да, в себя она пришла еще утром. Девушка выкарабкалась, чему мы рады. Состояние удовлетворительное. Только меня очень волнует ее психологическое состояние.

— Что Вы имеете в виду?

— Новость о ребенке Агата перенесла довольно стойко, спокойно я бы даже сказала. Не было ни истерик, ни эмоционального срыва. Должна признать, я впервые такое наблюдаю. Девушка