Соня вспоминала:

«Переезд в Одессу? Это была киноэкспедиция фирмы Харитонова. Вера взяла с собой меня и одну из своих дочерей – Женю, а сестра Надя и вторая дочь Веры, Нонна, остались в Москве с Владимиром Григорьевичем. Сообщение с Москвой было нерегулярным – от оказии к оказии. Здесь, в Одессе, я уже начала выступать в балете Оперного театра – мне было тринадцать лет. Вера всегда опекала меня и фактически была мне матерью.

Когда Одессу заняли французские войска, Вера начала получать одно за другим приглашения иностранных фирм. Ее звали за границу. Дмитрий Иванович Харитонов предложил ей стать компаньоном его “дела” за границей. Фирмы обещали ей огромные гонорары, но Вера решительно все отклоняла. Уезжали многие актеры, соблазняясь и деньгами, и перспективной работой. В Одессе становилось все труднее снимать картины – не было пленки, химикалиев. Вера опубликовала заявление в печати, в котором публично заявила, что ни за что не покинет свою Родину в тяжелое для нее время, и призывала других артистов тоже последовать этому решению. Ответы были разные: кто остался, кто, как Мозжухин, эмигрировал.

Наша жизнь в Одессе с момента прибытия была подчинена задаче ограждать Веру от поклонников и поклонниц. Если и в Москве Верина жизнь осложнялась этими людьми, то в Одессе это стало настоящей катастрофой. Жили мы вначале в гостинице, потом в доме Попудовой на Соборной площади, как она тогда называлась. Вера была занята с утра до вечера. Харитонов быстро выстроил ателье на Французском бульваре, и там кипела работа – снимались один за другим новые фильмы».

(Из воспоминаний сестры, С. В. Холодной, записанных А. Каплером)

Первый раз Вера захворала еще в ноябре 1918 года – простудилась, воспалились миндалины, потом образовался нарыв.

Съемки были прерваны на целых три недели.

У актрисы пропал голос – впрочем, для немого кино это не имело значения. Но из-за сильной боли в горле Вера почти не могла есть и сильно похудела за время болезни. Это сейчас худоба в моде и любая актриса даже радовалась бы такому «последствию» болезни, но в начале века любили женщин с формами, с нежным округлым овалом лица… Когда Вера пошла на поправку, ей понадобилось усиленное питание – чтобы вернуть былую прелесть. И еще две недели, пока Вера силилась вернуться к прежнему облику, ателье практически простаивало – снимались какие-то промежуточные сцены, в которых «королева экрана» задействована не была.

Наконец она вернулась к съемкам и концертным выступлениям. Снова – благотворительные спектакли, сборы от которых шли в пользу Одесского отдела Всероссийского союза увечных воинов, в пользу безработных москвичей, находившихся в Одессе, и безработных артистов Одесского городского театра, на оказание первой помощи военнопленным, в пользу семей павших воинов… Параллельно в ателье Ханжонкова досняли «Цыганку Азу», «Мисс Кетти» и «В тисках любви», начатые до болезни актрисы. Затем поставили новые фильмы – «Песнь Персии» и «Дама с камелиями».

Сниматься в «Песне Персии» Вера привела свою сестру Соню. Вера играла прекрасную пленницу Султана – сохранились фотографии ее в «восточном костюме» и экзотических украшениях, а четырнадцатилетней Соне доверили маленькую роль танцовщицы во дворце…

Что касается «Дамы с камелиями», то сыграть роль Маргариты Готье было давней мечтой Веры Холодной. Еще с гимназических времен, когда и речи не было о кино и Верочка мечтала сыграть страдалицу-куртизанку на сцене хотя бы в любительской постановке! И вдруг теперь эта мечта воплощалась… Были сшиты роскошные костюмы, Вера волновалась больше обычного и репетировала дольше обычного, и окружающие начали замечать, что она снова словно побледнела и осунулась, но думали: просто так глубоко погрузилась в роль.

Маргарита Готье умирала от чахотки и неправедной жизни, осложненной еще и любовью.

Вера Холодная репетировала ее трагическое и прекрасное умирание, выступала на благотворительных концертах. Уставала.

В Одессе было страшно холодно.

В середине зимы старшая дочка Женечка заболела скарлатиной, и всю семью попросили выехать из гостиницы – скарлатина считалась смертельно опасной и очень заразной болезнью. Екатерина Сергеевна и Соня вместе с больной девочкой вынуждены были перебраться в частную квартиру в доме Попудова на Соборной площади. Вера, до того жившая отдельно от семьи, на вилле на Французском бульваре, вместе с другими актерами, недалеко от помещения киноателье Ханжонкова, переехала вместе с ними – чтобы ухаживать за дочерью.

Женечка поправилась, и Вера с сестрой Соней снова переехали в гостиницу – так было дешевле и удобнее, но только в другую, в гостиницу «Бристоль» на Пушкинской улице. В один из лучших номеров – просторный, с мраморной ванной и огромным венецианским окном. Правда, в такую холодную зиму, да при нехватке топлива, вся эта роскошь казалась безрадостной и неуместной.

Температура в номере держалась минус девять градусов.

III

Восьмого декабря 1919 года Вера Холодная выступала на концерте в пользу фонда профессионального Союза театральных художников города Одессы.

Концерт состоялся в театральном зале литературно-артистического общества – нынче там располагается Одесский театр музыкальной комедии.

А в феврале 1919 года театр практически не отапливался и публика не раздевалась – так и сидели в пальто и шубах.

А артисты выходили на сцену в костюмах и концертных платьях. В крайнем случае допускалась тонкая шаль на плечах у дамы… Но – не больше. Искусство требует жертв. Больших жертв.

Еще до начала концерта Вера почувствовала себя нехорошо. Ее бил озноб. Она попросила позволить ей выступить первой – хотелось поскорее вернуться домой.

Дома она сразу легла.

Всю ночь промаялась в жару.

Утром испуганная Соня побежала за врачом.

Веру перевезли в квартиру матери.

Диагноз был поставлен сразу – «испанка». Особая форма гриппа, завезенная, как считалось, из Испании.

В 1918 году в Европе от «испанки» умерло, по разным данным, от трех до шести миллионов.

В Одессе эпидемия «испанки» вообще-то миновала уже в октябре, да и вообще в сильные холода гриппом болеют редко. Но доктора все-таки решили, что у «королевы экрана» именно «испанка», осложненная воспалением легких, отчего и протекала она как легочная чума – с сильным жаром, удушьем и болью.

Лечить подобные болезни в те времена еще не могли. Не было пенициллина, а без него любое воспаление в организме грозило гибелью, тем более – такое опасное, как воспаление легких. Кололи камфару, натирали камфорным спиртом, делали согревающие компрессы от боли в груди, чередуя их с прохладными обертываниями – от жара. Положительных результатов такое лечение не приносило.

Вера Холодная проболела восемь дней.

Хотя ее лечили лучшие врачи Одессы – Усков, Коровицкий, Бурда, Тальпин, Зильберберг.

День и ночь дежурили у ее постели мать и сестра. Сменяли друг друга. В соседней комнате сидели испуганные, притихшие девочки.