На вершине холма стоял Форт-Пойнт, построенный во время войны между Севером и Югом для защиты от нападения южан, нападения, которое так и не состоялось. Джейкоб замер на мгновение перед красной кирпичной стеной форта, окидывая оценивающим взглядом бойницы, расположенные в строгом порядке. Санни попыталась было встать на ноги, однако Джейкоб не выпустил ее. Вместо этого, прижав ее одной рукой к себе, другой свободной начал цепляться за уступы на стене, и вскоре они очутились на крыше форта. Только здесь наверху он опустил Санни на ковер из слежавшихся листьев. После быстрого бега и подъема на крышу форта с ношей в руках Джейкоб даже не запыхался.

Санни упала на спину, захлебываясь от смеха. Она хохотала до тех пор, пока слезы не выступили из глаз. Джейкоб встревоженно наклонился над ней.

— Что тебя так рассмешило?

Санни помотала головой из стороны в сторону, безуспешно пытаясь подавить смех.

— Мне… не… смешно, — выдавила она.

— Понятно, — ответил Джейкоб с таким видом, будто ему ничего не понятно.

Наконец Санни более или менее успокоилась, хотя из ее груди все еще вылетали звуки — нечто среднее между смехом и икотой.

— Это же фантастика, Джейкоб, разве ты не понимаешь?

Он задумчиво поскреб себя пальцем по подбородку.

— Фантастика? Нечто удивительное или, скажем, невероятное?

— Да, да, — горячо согласилась Санни. Ее дыхание было по-прежнему быстрым и прерывистым, но теперь вовсе не от смеха. Джейкоб находился рядом, более того, совсем близко. Его вьющиеся волосы ниспадали на лоб, в синих глазах блестел лунный свет. Он облизал губы, и Санни показалось, будто при свете луны блеснули клыки. Джейкоб придвинулся к ней. Охваченная внезапной нежностью, она также подвинулась к нему.

— Нет-нет, Санни, я не могу, — сдавленным голосом ответил Джейкоб на ее немой призыв. Он схватил ее за плечо, но как-то нетвердо. Нельзя было понять, то ли он хочет оттолкнуть ее от себя, то ли, напротив, привлечь к себе.

— Нет, ты можешь, — прошептала Санни. — Я ведь не человек. Ты же сам знаешь, что не можешь причинить мне зла.

— Еще как могу, — возразил он, но как-то неуверенно.

— Но ты же не собираешься этого делать.

Джейкоб нагнулся над ней, приподнял ее голову, и его горячие губы прижались к ее губам. Он обнял ее, и внутри Санни вдруг зазвучала непонятная сладостная мелодия, заполнившая в один миг всю ее целиком. Она вся затрепетала от неслышных звуков.

Казалось, их сердца бьются в унисон, они стали одним целым, как две соединившиеся половинки, каждая из которых не могла жить без другой.

Внезапно Джейкоб отстранился от нее.

— Ты хочешь выпить моей крови? — спросила Санни.

Он кивнул.

— Но я не хочу напугать тебя. Не хочу, чтобы ты плохо обо мне думала.

— А у кого ты пьешь кровь? У женщин или у мужчин?

— Большей частью у женщин.

— А как они реагируют на твои укусы?

Джейкоб покраснел и отвернулся.

— Это довольно приятно и не лишено наслаждения, разумеется, если вампир не намерен причинить зла. Это заложено в нашей природе, в наших хищнических инстинктах. Мы можем вызывать у людей желание добровольно отдаваться нам.

— Окажи мне любезность: не говори больше о хищнических инстинктах.

— Хорошо, — улыбнулся Джейкоб.

— В таком случае действуй. Я хочу, чтобы ты это сделал.

Санни решительно придвинулась к нему. Его губы прикоснулись к ее шее, и острые клыки совсем не больно вонзились в ее плоть. Кровь застучала в ее висках, горячие волны хлынули на нее, затопляя сознание. Она ощущала себя маленькой, беззащитной — зверьком, пойманным крупным хищником.

Джейкоб не торопился, он понимал, что все надо делать не спеша, дабы не испортить доставляемое им наслаждение. Ошибся он только в одном: не предупредил ее о том, насколько сильны, глубоки и красочны будут ее ощущения. Санни словно балансировала на краю бездны — между жизнью и смертью, отчего острота ее переживаний усиливалась многократно. Каждая жилка, каждый нерв внутри ее дрожали от невыразимого наслаждения. Дурманящее состояние охватило ее целиком — от головы до пят. Все тело вибрировало от удовольствия, превратившись в сгусток сплошного наслаждения. Они слились с Джейкобом, нет, не в обычном плотском соединении, а в каком-то глубочайшем нераздельном соитии. Слияние тел и сердец оказалось настолько полным и органичным, что Санни поняла: ее жизнь переменилась навсегда. Теперь, что бы ни случилось, она уже никогда не станет прежней.

Джейкоб бежал, огибая толстенные стволы эвкалиптов, перепрыгивая через поваленные деревья и низкорослые кустарники. Его ноги едва касались земли, так стремителен был его бег. Спящую Санни он оставил на крыше форта. Сидеть рядом с ней и ждать, когда она проснется, у него не было терпения. Все его нервы натянулись до предела, и он решил, что охота за каким-нибудь животным поможет сбросить нервное напряжение. Но даже во время бега его не покидали беспокойные мысли о Ричарде и Совете, над которыми иногда брало вверх тайное, но огромное желание сделать Санни своей.

Погоня за шестилетним красавцем оленем — вот что увлекло Джейкоба. Он летел, улавливая обострившимися до предела чувствами разные лесные звуки — и далекий стук дятла, и скрип термита. Олень напрямую продирался через кусты, надеясь оторваться от своего преследователя. Но все его усилия были тщетными. Уставшее животное не могло соперничать с быстроногим Джейкобом. Он просто наслаждался охотой, радуясь возможности дать волю своим способностям. Выбившийся из сил олень перешел на шаг. Джейкоб настиг измученное животное и, повалив, отпил немного крови, затем отпустил на волю. От избытка энергии и жизнерадостности Джейкоб не подпрыгнул, а скорее взлетел над землей словно птица.

Но вдруг им овладела тревога, как будто разлитая в воздухе. Джейкоб припал к земле и замер, прислушиваясь. Олень, с треском раздвигая ветви, уходил все глубже в чащу. Джейкоб напряженно ждал, готовый отразить нападение.

Из-за огромного дерева вышел улыбающийся Энцо Риццоли, поправляя винно-красный галстук на фоне рубашки шоколадного цвета. Как обычно, он удивлял своей безвкусицей. На пальцах блестело три золотых кольца, а на запястье матово сиял золотой браслет. Они обменялись учтивыми поклонами, которые были в ходу в те далекие времена, когда Энцо и Джейкоб еще были людьми.

— Потрясающее зрелище, Джейкоб. Давненько я не видал ничего подобного.

— Не издевайся, — проворчал Джейкоб, но без всякой злобы.

Энцо похлопал его по плечу.

— Ты был несколько медлителен.

— Что ж тут удивительного. Я охотился ради удовольствия, — парировал Джейкоб. — Итак, что тебя привело в эти места?

— Тебя хочет видеть Сципио.