Гирин чешет нос, искоса оглядывая свежие повреждения на моем лице. Однако, едва я разеваю рот, чтобы выдать свою версию событий, шеф прижимает палец к губам. Я послушно замираю и кручу в голове, как бы половчее доложить о вчерашнем.

– Ты не находишь, что это становится доброй традицией? – из ванной спрашивает Ксана. – Стоит нам заняться сексом, как в городе кого-то убивают…

Официально я не обязан отчитываться Гирину о ходе расследования ежедневно, тем более что, с точки зрения бизнеса, ничего ужасного не происходит. Со страховщиками Костадиса нашли общий язык, проблемой Милены Харвик занимаются федералы, они чересчур поспешно заявили, что убийство актрисы никак не связано с телевидением. Сценарии расходятся, несмотря на бешеную цену. Уже пошла в продажу «Нуга», где задействована целая команда перформеров, и аналитики рынка заговорили о тенденциях спроса на будущий год. Никто почти не вспоминает о несчастном случае с Тео Костадисом, слишком много свежих новостей, слишком много насилия. Вот, к примеру, сегодняшнее миленькое убийство, не далее как полчаса назад. Диктор лучится счастьем, точно рассказывает о праздничных гуляниях:

«…Мне принесли свежую информацию. Средства слежения зафиксировали, как две женщины, обе в черных очках и темных париках, бегут из офиса к лифту. Возможно, что вторая, та, что полнее и ниже ростом, ранена или пьяна. Возможно также, они хотели добраться до сейфа, но их спугнул охранник, открывший огонь на поражение. Однако обеим предположительным преступницам удалось скрыться…

Охранник признался, что нарушил инструкцию, – перед окончанием ночной смены отправился мыться в душ, находящийся по соседству с комнатой отдыха главы корпорации. Он услышал странные звуки, крики и постучал в дверь, а когда ему не открыли, воспользовался аварийным противопожарным выключателем замков. Войдя внутрь, он обнаружил тело, а затем погас свет, и его заперли снаружи. Как ни странно, именно халатность ночного сторожа спасла содержимое сейфа… но, к сожалению, не спасла жизнь патрона… Он заявил в интервью нашему агентству, что понятия не имел о присутствии шефа на рабочем месте. Как считалось ранее, продюсер приехал после десяти вечера и поднялся на служебном лифте прямо из паркинга. Но в таком случае он бы никак не прошел незамеченным. Один из подчиненных подполковника Фор сообщил нам, разумеется, неофициально, что прорабатывается новая версия. Поскольку непонятно, как женщины-убийцы проникли в здание, следует предположить, что жертва сама их провела…

Воздействие психотропных препаратов исключается, поскольку на всех входах в здание расположены датчики дыхания и анализаторы крови. Однако, войдя внутрь, продюсер своими руками отключил сигнализацию и систему слежения, что делать категорически запрещено. Очевидно, что убийцы планировали воспользоваться личным принтом, тем не менее удивляет жестокость… Продюсер умер сразу…»

– Кто это? – Я разглядываю запрокинутый кадык и залитую кровью скулу. – Что случилось? Я не знаю этого парня?

– Знаешь, знаешь, – с неожиданной хищной радостью сообщает шеф. – Это Рон Юханов, совладелец кабельной сети и некоторых других… активов. Полчаса назад он убит в своем офисе. Со всех сторон передают, что убийцы пытались проникнуть в сейф, но не успели. Нам плевать на сейф и на его принты: важно, что Юханову не успели прострелить глаз!

– Так он же… Елки-палки! – Я начинаю, не глядя, застегивать на себе одежду.

– Верно, он купил у нас «Лукум». Полонский, позвони этому носорогу в юбке. – Гирин указывает на застывший в его скрине профиль Клементины. – Ты же с ней в теплых отношениях, если не ошибаюсь? Меня она не послушает, я для нее никто, но наши техники уже там.

– О чем ее просить?

– Чтобы их пустили через оцепление. Федералы еще не прибыли, у нас есть несколько минут.

– Вы хотите, чтобы Клео допустила нас к трупу?

– Слушай внимательно! У Рона Юханова в черепе стоит чип. Не перебивай меня! Приходится говорить это по открытому каналу… Я хочу, чтобы парни сняли его стрим, и чтобы ты перехватил его. Там уже шестеро наших из отдела безопасности, но не могут пройти. Уговори носорога, Януш…

– Шестеро?! Шесть человек? – Я говорю с ним, уже усаживаясь в автомобиль, и набираю адрес Клементины. – Кого мы боимся, Георгий Карлович?

– Шевелись, дружочек! Федералы как пить дать приедут со своим скраббером, и снимать уже будет нечего! Я хочу, чтобы чип со стримом забрал ты, а техники под охраной пусть едут назад своим путем. Чтобы ни у кого не возникло сомнений…

– Я буду подставной уткой?

– Ты будешь молодцом и получишь сладкую конфету. Шевелись!

Я набираю Клео. Она меня видит, но не хочет говорить, это отвратительно. Посылаю ей голосовое сообщение, плевать на секретность, хотя теперь я почти наверняка уверен, что всю мою почту перехватывают. Я жму на педаль, рулю сквозь проливной дождь и думаю о Ксане и о новых соседях за стенкой.

– Полонский, ты идиот!

Это Клементина, кто еще может быть.

– Полонский, мне позвонил человек, сам знаешь, о ком я…

Да, я знаю. Я киваю пустому экрану. Клео нарочно остается в сторонке, позволяя мне разглядывать темноту.

– Мне позвонили и сказали, что благодаря тебе угроблена машина стоимостью в двести тысяч! Какого черта, Януш?

– Я полагал, что машина застрахована…

– Естественно, иначе бы я уже читала некролог на твоей могилке. Но когда ты меня просил о содействии, кажется, речь не шла о колумбийском трафике? Ты не предупреждал, что схватился один на один с картелем!

– Клео, у меня неплохая идея! Я сейчас подскочу и все-все расскажу как на духу, а ты за это…

– И тебе хватает наглости? Я за твои бредни еще что-то обязана?! А кстати, откуда ты знаешь, где я нахожусь?

– Новости смотрю.

– Вот сукины дети!

– Клео, хочу облегчить суровую долю твоих ребят. Этот парень с пробитой головой – еще один наш клиент. Эта штучка, которую вы нашли, скраббер, она нужна для того, чтобы расплавить чип прямо на радужке…

Госпожа подполковник молчит секунд десять, невероятно долго для нее. Я успеваю завести машину на рельс и взлетаю над озябшим городом.

– Черт подери, Януш… Так это правда, что под вас копают? До меня дошли слухи…

– Например?

– Например, что Сибиренко и компания очень хотели бы представить гибель Милены Харвик как обычную бытовуху, а на самом деле это следствие безумия, в которое впал один из клиентов.

– Но это бред. Ее заказчика и рядом не было.

– Тем не менее он сбежал.

– Черт… Об этом тоже шепчутся?

– Мало того, Януш. Шепчутся и о том, что сбежавший заказчик нашел подпольную студию, снял там запись собственного стрима и передал ее кому-то из открытых перформеров. А их в городе не так много… – Клементина глядит не моргая.