вид, и ну совсем на герцога не смахивает. Больше всего он похож сейчас на усталую лошадь, к которой зачем-то лишние детали присоединили.

— Здравствуйте, герцог Иксион. Я Вальдор. У Вас какие-то проблемы?

Кстати, что, кроме меня ему и помочь некому? Я, может, скоро и помещения убирать начну? А что? Может, я и с этим тоже лучше всех справлюсь.

— Простите, Ваше величество, — бормочет Иксион, изображая поклон, — я не знал, к кому еще обратиться. Понимаю, что сейчас, возможно, я не совсем в том виде… Простите… Моя просьба касается именно этого….

И сколько времени я должен выслушивать это его заикание?

— Я Вас слушаю, герцог.

Иксион застенчиво опускает ресницы.

— Я так долго был в пути, а еще и плен…

Я слова из него щипцами должен вытягивать?!

— Я слушаю. Очень внимательно. Не стесняйтесь, если я могу Вам помочь, я непременно это сделаю, — проговариваю, стараясь зубами особенно сильно не скрипеть.

— Ваше величество, не могли бы Вы… приказать… учитывая некоторые отличия кентавров от людей…

Я его сейчас убью!

— Понимаете, Ваше величество…

— Что случилось?! — рычу я, уже не сдерживаясь.

Лицо кентавра смущенно розовеет.

— Я хотел бы помыться.

— И все?!

— И все.

Так, тихо, Вальдор, тихо. Подумаешь, тебя отвлекли от дел, потому что это животное хочет искупаться. Неважно, что оно не смогло сразу сформулировать свой запрос. Вальдор, все это мелочи. Вспомни лучше о том, что эта живность — высокородный дворянин из другого государства. И неважно, что вы до сего момента не вступали с Кентарионом в дипломатические отношения. Это не повод для того, чтобы немедленно удушить кентавра.

— Гарлан!!!! — ору я.

Управляющий появляется рядом сию же секунду. Может, он тоже телепортироваться умеет?

— Да, Ваше величество?

— Отведи, пожалуйста, его светлость герцога Иксиона в купальню. И позаботься о том, чтобы ему предоставили все необходимое. Абсолютно все. Поняли меня?

— Да, Ваше величество, я немедленно все организую. Только, прошу прощения, но я должен сообщить Вам — прибыли визитеры.

— Кто?

— Эльфы. Госпожа Лиафель Залеска с сопровождением.

Этот день когда-нибудь закончится? Что? Кто? Лиафель Залеска? Гарлан шутит?

— Точно Лиафель? — переспрашиваю я, забывая дышать.

— Она назвалась именно так. Со мною разговаривала сама госпожа.

— Сколько с нею эльфов?

— Семь, Ваше величество.

— Ладно, Гарлан, распорядись разместить их где-нибудь. От меня подальше. И скажи, что я приму их завтра. Или послезавтра. Нет, ладно, завтра. Хорошо, сегодня. Я чуть позже скажу, во сколько. И да, про герцога не забудь.

Коротко кланяюсь кентавру.

— Простите, вынужден удалиться.

Тот также изображает поклон.

— Это я прошу прощения за то, что отвлек Вас, Ваше величество.

Я разворачиваюсь и сбегаю. Ну, совсем, совсем я не хочу видеть эльфийку, которая имела наглость назваться именем моей бывшей возлюбленной. А придется. О, боги! Кажется, то, что случилось ранее, вовсе не было неприятностями. Кажется, они для меня только начинаются.

Глава 13

Драконов в пещере не водилось. Там даже парочки каких-нибудь завалящих летучих мышей не проживало. Саффа что-то шепнула, и вход захлопнулся, будто створки лифта (есть такая штука в мире, где мать моя родилась. Долго объяснять, что это такое). Сверху легла защита, с виду похожая на тонкий слой льда.

— Кардагол нас не заметит. Переждем здесь.

— А Совет не будет тебя искать?

— Нет. Я клятву дала, — ответила волшебница и такое учудила, что я шарахнулся и вжался в каменную стену.

Она сняла этот свой балахон! Я же привык, что там, дома, она под ним ничего не носит. Ну, совсем ничегошеньки! Я даже зажмуриться хотел, но оказалось, что в этом времени Саффа так не делает. Под балахоном обнаружились рубашка веселенького бирюзового цвета и серые штаны, заправленные в сапожки. С ума сойти! Саффа не в черном! Такого я еще не видел!

— Ты чего испугался? — немного обиженно спросила она.

— Я не испугался, — проворчал я, — ты бы полегче тряпкой своей махала.

Саффа пожала плечами, что-то прошептала, и из балахона получилось толстое одеяло. Не качественная иллюзия, а настоящее изменение материи.

— Присаживайся, — гостеприимно предложила она, расстилая одеяло на полу.

Вообще-то, по-хорошему мне бы надо вернуться, подобраться поближе к лагерю и узнать, как там блонда моя. Может быть, ее уже спасать пора, а я тут прохлаждаюсь.

— Я пойду лучше, — решил я.

— Если будешь колдовать, выдашь нас Кардаголу. Он врежет по этой горе, не разбираясь, кто и зачем тут магичит. Ты не успеешь перенестись, — предупредила Саффа, устраиваясь на одеяле.

— А ты?

— И я не успею. Но мне все равно. Я дала Совету клятву не сбегать и воевать на их стороне. О том, что я приложу все усилия для того, чтобы оставаться в живых, речи не было.

— Ты чего это, птичка моя? — возмутился я. — Такая молодая, а уже жить надоело?

— Жить?! Это, по-твоему, жизнь?

— Ну сейчас все не очень хорошо у тебя складывается, но потом… потом…

Нет, не могу я ей ничего сказать! Вот просто не могу!

— Понятно, — тихо сказала она.

— Только ты не делай поспешных выводов! — спохватился я.

— Ты из будущего, ты меня не боишься. И то, как ты сказал "да хоть Озерная Ведьма"…как будто это присказка какая-то. В твоем времени меня нет, я для тебя история — почти забытое прошлое. Ведь так?

Спросила и смотрит на меня. С надеждой. А я отвел взгляд и промолчал. Разве она не понимает, что не могу я ей ничего сказать?

— Они все-таки убьют меня, — сделала вывод Саффа.

Она что, плакать собралась? Только этого мне не хватало! А собственно, что я ожидал от нее? Это же просто испуганная девчонка. Чужая в этом мире волшебница, которую все боятся. Но разбудили. Чтобы биться против Кардагола. И она согласилась. Даже не веря, что в случае победы они исполнят обещание и вернут ее домой. Да и я со своей траурной мордой только укрепил ее подозрения. Кажется, она приготовилась к смерти и ей даже в голову не приходит, что ее не убьют, а снова в сон погрузят. Что будет, если я ей намекну, что в итоге все хорошо у нее сложится? Нет. Говорить ничего нельзя!

Она все-таки заплакала. Осторожно так, кажется, надеясь, что я не замечу, попыталась слезы смахнуть. Ну и что мне с ней делать? Присел я рядом, обнял ее, по голове погладил, а она ко мне прижалась и сорвалась — разрыдалась в голос. Может быть, вот сейчас выплеснет все и успокоится? И вопросы задавать перестанет?

Я ей всякую ерунду шептал, гладил, пытаясь утешить. Наверно перестарался