Так реагировать на то, что у меня будут месячные, а у него не будет секса, не нормально.

Скорее всего, это наша последняя встреча, потому что я не намерена терпеть такое отношение к себе. Если он не напишет, то я писать первая точно не буду. Пусть ищет себе другую девушку для секса без обязательств, у которой не будет месячных, чтобы он мог трахаться без остановки. Сказать, что я злая, ничего не сказать. Я просто в бешенстве.

Андрей

— Ты и так моя, — фраза, которую я сказал Ане, абсолютно не подумав, крутится у меня в голове. Но чувства, которые я испытал, сказав ей про то, что она принадлежит мне, накрыли с головой. Ощущение того, что она моя, приводило меня в восторг и заставляло мое сердце биться чаще.

Но Анино «пока что» быстро спустило меня на землю и расставило все по своим местам. Все правильно. Меня с ней связывает только секс. Аня не моя, и никогда моей не будет, потому что я этого не хочу.

После того, как Аня сказала, что мы не будем видеться неделю, я чуть ли не взвыл от досады. Я хотел было предложить ей встречаться просто так, можно было гулять или сходить в кино, ресторан или в парк развлечений, который обожала Аня. С моих губ практически сорвалось это предложение, но я запихнул все слова обратно в себя. Мы с ней только спим и точка. Если я предложу ей это, то будет такое ощущение, что мы встречаемся, и Аня может начать надеяться на что-то большее, помимо секса, а я ей это дать не могу. Поэтому я молча поднялся с кровати и пошел на кухню.

Черт! Как же все сложно. Я достал пачку сигарет из шкафа, оставшуюся с незапамятных времен, и прикурил одну сигарету. Мне хотелось предложить ей встречаться просто так, ведь как оказалось, с Аней мне нравилось проводить время и вне постели. Она завораживала меня тем, что могла быть разной. Аня и сильная, упрямая, гордая, независимая ни от кого девушка, и в то же время ранимая, нежная, мягкая. Я знал, что ей нравится нежиться в моих руках после секса, хотя она сама никогда об этом не скажет, и что ей нравится, когда я делаю массаж. Я уже изучил ее тело и точно знал, на какие точки надавить, чтобы доставить ей удовольствие. Но мне этого было не достаточно. Теперь я хотел знать ее чувства, мысли, мечты.

Осознание этого шарахнуло меня по голове такой силой, что я выпал из реальности. Даже не помню, как за Аней дверь закрыл и остался один в квартире.

Опомнился я уже, когда полез за очередной сигаретой, а в пачке оказалось пусто. Я с удивлением посмотрел на пепельницу, в которой лежало несколько окурков.

— Бл*дь! Я же зарекался никогда больше не курить!

Я мерил шагами комнату и то и дело нервно проводил рукой по волосам. Нет. Так дело не пойдет. Мы договаривалась только на секс. Ничего другого мне от нее не нужно. Никогда ни от одной девушки не было ничего нужно, вот и от Ани тоже ничего кроме секса мне не надо. Внутренний голос нашептывал мне, что я обманываю сам себя, но я только отмахнулся от него, и решил, что больше не буду загоняться по этому поводу.

Аня говорила про то, что мы не будем видеться неделю. Так даже лучше. Я остыну, и эта непонятная тяга к ней утихнет. Может быть, я даже перестану хотеть ее и переключусь на какую-нибудь другую девушку.

Решено. Завтра же пойду в бар и подцеплю кого-нибудь, а про Аню и думать забуду.

***

Прошло четыре дня. Четыре гребаных дня, в течение которых каждую минуту я боролся с самим собой, чтобы не набрать Ане или не примчаться к ней. Но это не глушило во мне крошечную надежду, что она сама может мне написать. С каждым днем эта надежда таяла, так как я вспоминал, с какой обидой уходила от меня Аня. Я был так занят своими мыслями, что до меня не сразу дошло, что она могла обидеться из-за моей реакции. Она, наверное, подумала, что я конченный ублюдок, которого не устроило, что у нее месячные, и мы вынуждены из-за этого прекратить заниматься сексом.

Собственно, не только это останавливало меня, чтобы написать Ане. Я был уверен в том, что если я напишу ей и предложу встретиться просто так, то мы перейдем на другой уровень взаимоотношений, который пугал меня. Ведь я никогда ни с кем не встречался, да и до сих пор был убежден, что мне этого не нужно.

Но вот четыре дня спустя я сижу в баре и кручу телефон в руках, подавляя в себе желание, написать или позвонить Ане. Ко мне должен присоединиться Артем, но он опаздывает. И с каждой минутой мне все труднее держать себя в руках. Я безумно скучал по стервочке. Хотелось услышать ее голос, смех, увидеть наглую улыбку на лице и опять о чем-нибудь поспорить с ней.

Артем заходит в бар и, увидев меня, направляется к барной стойке. Я со вздохом откладываю телефон, надеясь на то, что друг отвлечет меня от мыслей об Ане. Поздоровавшись, Артем сразу заказывает себе пиво, пока я допиваю свое.

— Слышал новость, что Петрович все-таки уходит на покой? — спрашивает Артем.

— Да ладно?! — удивляюсь я.

— Ага. Он сам мне сказал.

— Круто. Леха должен обрадоваться.

— Да. Он заслужил.

— Это точно. Как дела вообще? Тебя в последнее время никуда не дозовешься, — говорю я другу, слегка упрекая.

— Зато ты часто везде появляешься. За последние дни уже дважды в баре засветился, — язвит он.

— Ну и что с того? Мне же нужно как-то расслабляться.

— Помнится, ты делал это в компании какой-нибудь хорошенькой девушки.

Я содрогнулся от воспоминаний о том, как сходил в бар позавчера. Я мог переспать с любой, но вот мой член думал по-другому. Он желал только одну Аню и никак не реагировал на других. Даже когда я изрядно накидался и целовался с первой попавшейся девушкой в туалете бара, сознание не покидало образ Ани, а поцелуй казался пресным и ничего во мне не трогал. Поэтому я просто остановился и ушел из туалета, так ничего и не объяснив девушке, лицо и имя которой я даже не запомнил.

— Кто бы говорил! А сам-то когда в последний раз зависал с какой-нибудь девицей?

— В последнее время не хочется со всякими девицами время проводить, — говорит Артем, странно улыбаясь.

Я внимательно присмотрелся к другу и понял, что дело тут не чисто.

— Таааак. И кто она?

Артем усмехнулся и покачал головой.

— Не буду говорить, но ты удивишься.

— Да? Боюсь представить, кем окажется твоя избранница.

— Ты даже не представляешь.

— Ты меня пугаешь, друг.

— Не представляешь, каково мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Но я так понимаю, ты мне ничего не скажешь.