Валентино высоко вскинул брови.

– С чего ты это взяла! – резко бросил он.

– Не случайно же ты сейчас появился! В этом кафе.

– Конечно не случайно, – ответил он спокойно. На губах у него показалась насмешливая улыбка.

Нелли встала.

– Ну знаешь ли! – начала она возмущенно.

– Чао, Валентино! – раздался громкий голос баристы.

– Чао, папа! – сказал Валентино и, не обращая внимания на Нелли, направился к стойке, чтобы поздороваться с баристой.

Нелли глядела на это, не веря своим глазам. «Чао, папа»? Наконец она сообразила, и щеки ее залились румянцем.

– О! – воскликнула она. – Господи, надо же!

– Ecco![104] И кто же кого тут преследует? – спросил Валентино, садясь к Нелли за столик. Он принес бутылку граппы и с легким звоном поставил на стол два бокала. – Это за счет заведения. Поклон тебе от баристы!

– Так, значит, это кафе принадлежит твоему отцу? – Нелли повернулась к человеку за стойкой и с улыбкой помахала в знак благодарности рукой.

– Все верно. – Валентино удобно прислонился к спинке стула. – Так что видишь – никаких причин подозревать, что тебя преследуют. Но как ты вообще сюда забрела? Уж не наводила ли ты справки обо мне и не решила ли меня тут выследить? – сказал он с ухмылкой. – Ведь «Settimo Cielo» расположено далеко не в центре туристических маршрутов.

– Ну знаешь ли, я же не придерживаюсь исключительно туристических маршрутов, – ответила Нелли.

– Ах да, я и забыл – ты ведь ходишь по следам своей бабушки.

– Ну да. – Нелли откашлялась.

Странно, что он это запомнил. Она задумчиво посмотрела на Валентино. В первое мгновение она даже подумала, не рассказать ли ему про надпись в книге. Но это было сложно сделать, не поведав всю историю целиком, включая кольцо, выгравированную на нем надпись, свою боязнь полетов, профессора, «Бурю», возможность аварии. Нет уж, спасибо! Это как ящик Пандоры, и Нелли не собиралась его открывать. Она покачала головой.

– Если честно, то я сегодня ходила в Академию.

– Без меня? – Карие глаза смотрели на нее с укором.

– Да, без тебя. И не смотри на меня так!

– Но до Академии же отсюда вон как далеко.

Нелли смущенно кивнула:

– По дороге домой я каким-то образом заблудилась. Моя карта города – это не карта, а сущая катастрофа. Маленькие улочки на ней вообще не найти.

– Вот видишь! Тебе нужен чичисбей.

– Чичи… Кто нужен?

– Чичисбей. Так раньше назывался целомудренный спутник венецианских дам, который следил, чтобы к даме никто не приставал и она целой и невредимой могла вернуться в свое палаццо.

– Как интересно! – засмеялась Нелли. – Полагаю, у тебя уже есть кто-то на примете для этой роли.

– А как же! – Он поднял бокал и кивнул ей. – За лучшего чичисбея из всех, какие есть в Венеции. И за то, чтобы ты в конце концов нашла здесь то, что ищешь.

Они чокнулись.

Крепкая граппа непривычно обожгла горло, по телу разлилось тепло. А что, кстати, она ищет в Венеции? Старую историю или новую историю? Или, может быть, и то и другое? Нелли и сама в этом немного запуталась.

– Скажи-ка, пожалуйста, почему это кафе назвали «Settimo Cielo»? Откуда это название?

Валентино снова налил в бокалы граппы.

– Разве ты не догадываешься? – Он обвел рукой стены с картинками. – В честь всех этих воздушных шаров, поднимающихся в небо.

– На картинки я, конечно, обратила внимание. И на фотографии. Но какое отношение это имеет к кафе?

Валентино повертел в руках ножку бокала.

– Кафе раньше принадлежало моему дедушке Джакомо Бриаторе. А у него были две великие страсти – его жена Эмилия и воздухоплавание.

И пока Нелли блестящими глазами оглядывала картины, Валентино рассказал ей о своем дедушке, который владел старым монгольфьером, холил и лелеял его, как любимое дитя.

Еще в молодости Джакомо Бриаторе полюбил воздухоплавание, и каждый год во время Венецианского кинофестиваля его полосатый, красно-сине-золотой воздушный шар выставлялся напоказ и пользовался большим успехом. На длинном тросе он взмывал над Лидо, и в его корзине звезды кино поднимались на седьмое небо и фотографировались во время полета. Воздушный шар – монгольфьер служил в пятидесятые годы знаменитым аттракционом. А сам Джакомо был молодец хоть куда, и своей Эмилии с черными как смоль волосами он, как гласит молва, сделал предложение, вознесшись с нею на небеса.

– Как романтично! – прервала Нелли его рассказ. – Надо же было такое придумать!

Валентино улыбнулся:

– На деле все прошло не совсем гладко. В тот момент, когда дедушка хотел надеть невесте на пальчик кольцо, корзину качнуло резким порывом ветра, дедушка пошатнулся, и колечко упало в лагуну. Пришлось ему покупать новое кольцо, и дедушке это совсем не понравилось, потому что он всегда был бережливым человеком, – добродушно усмехнулся Валентино. – Таков был неудачный зачин очень удачного супружества, которое продлилось до самой бабушкиной смерти, она умерла четыре года назад, а дедушка до сих пор иногда зовет во сне свою Эмилию и просыпается огорченный, потому что ее больше нет в их общей постели. Они прожили вместе пятьдесят три года, не разлучаясь ни на один день. – Он посмотрел на Нелли. – Сегодня такое даже трудно себе представить, правда?

Нелли кивнула:

– Я очень сочувствую твоему дедушке. Давай выпьем за них обоих.

Они подняли бокалы и чокнулись.

Затем Валентино встал и подвел Нелли к фотографии, висевшей на стене рядом с книжной полкой. На ней был запечатлен молодцеватый парень с сигаретой во рту. На нем была светлая рубашка и брюки с подтяжками, одной рукой он обнимал девушку. Она была в кружевной накидке на обнаженных плечах, а длинные черные волосы были подколоты спереди заколкой. На чистом лице выделялись огромные глазищи и красиво очерченные брови.

Разумеется, эта пара тоже стояла на фоне монгольфьера.

– Вот моя бабушка и мой дедушка, – сказал Валентино.

– Красивая пара, – отозвалась Нелли с мечтательной улыбкой.

– А вот мои родители.

Он показал на фотографию высокого мужчины с черными волосами, в котором без труда можно было узнать Алессандро Бриаторе, рядом с ним стояла миниатюрная женщина.

– Моя мама пользуется этим временем года, чтобы навестить родных в Неаполе. В это время у нас тут затишье, а она не любит зимнюю Венецию. «Слишком мало солнца и слишком много воды», – говорит мама. – Он улыбнулся, и Нелли улыбнулась в ответ.

– А мне нравится Венеция зимой, хотя я и думала, что тут будет гораздо теплее.