Да уж, нехитрая! Я бы лучше сдала еще один экзамен по химии… Хотя нет, встречаться сейчас со своей учительницей… Не стоит, пожалуй!

– А вот заменить скатерть, если клиент прольет, например, вино, – это действительно высший пилотаж! – «обнадежила» меня Юлечка. – Но ты не бойся, тут главное тренировка!

– Почему высший пилотаж? – не поняла я. – Одну снять, другую расстелить…

– Э-э, подруга, не так-то все просто! Тебе нужно постелить скатерть так, чтобы крышка стола ни на одну секунду не осталась открытой!

– Ничего себе правило. Это почему же?

– Да уж так заведено. И не только у нас, а во всех приличных местах. Ну, кумекай, как это происходит.

– Очень просто, – сказала я, осененная. – Сначала стелешь чистую скатерть на…

– …на грязную, залитую вином или соусом, – елейным голосом поддакнула Юлечка. – Нет, дорогая, так не делается, это и в санитарных правилах записано! Смотри и учись, пока я жива! Допустим, эта скатерть грязная, так?

Юля подтянула «грязную» скатерть с торца так, чтобы противоположный край приходился ровно по краю стола. Затем вынесла чистую скатерть.

– Видишь, как она свернута? Вчетверо – вдвое, а потом параллельно еще вдвое! Двумя руками берем… Большими и указательными держишь за верхнюю кромочку, а остальными поддерживаешь середину. Теперь взмах!

Скатерть раскрылась, надулась воздухом и стала медленно опускаться. Незаметным движением опытного фокусника Юля опустила руки на крышку стола и, не выпуская из больших и указательных пальцев кромку скатерти, свободными пальцами резко рванула на себя нижнюю скатерть.

– Вуаля!

– Ничего себе… – только и могла я сказать.

– Ну, если пятнышко будет небольшое, можешь бумажной салфеткой промокнуть и полотняной застелить, – милостиво разрешила мне напарница.

И ведь не то чтобы я была полным профаном – в первом семестре у нас был небольшой практический курс официантского дела, я даже сдала зачет и получила заслуженную пятерку, потому что одна из всей группы сумела запомнить, что меню подается с левой стороны, и смогла правильно сервировать стол. Я даже научилась красиво сворачивать салфетки несколькими способами – «бриллиантом», «свечой», «лилией» и самым шикарным образом – «эльфийским сапожком». Но этот бесценный навык, которым я так глупо гордилась, не пригодился мне – в «Boule de Suif» было принято складывать салфетки попросту треугольником.

В общем, беспечное порхание от столика к столику в красивом платье и на высоких каблучках обернулось каторжным трудом. «У официантки и работа чистая, и одежда приглядистая, и сама вертится на виду, глядишь, понравишься какому-нибудь посетителю из холостых», – вспоминала я слова, как-то сказанные мамой, и усмехалась про себя. Даже мне, не самой слабой и, в общем-то, закаленной жизненными обстоятельствами девице, оказалось сложновато продержаться полдня – носить тяжелые подносы, везде и всюду успевать, порхать на каблуках, всегда и по любому поводу улыбаться (искренне улыбаться!). А ведь это я еще не приступила к работе, меня держали на подхвате! И в первый день отпустили с работы пораньше, чтобы я успела на свою электричку. Хотя, полагаю я, не забота обо мне руководила моими новыми коллегами, а желание спокойно разделить между собой щедрые чаевые клиентов…

́А вот вторая смена закончилась поздно. В разделе чаевых мне, правда, поучаствовать все равно не дали, сказали:

– Ты еще не наработала.

В кафе медленно гас свет, и в обратной пропорции росло мое беспокойство. Где же я буду ночевать? Может быть, можно прикорнуть в официантской, на коротеньком кожаном диванчике?

– Ты что-о! – ужаснулась Юля. – Кафе на сигнализации, датчики движения везде понатыканы. Чуть шевельнешься – сработает вызов.

– Да я не буду шевелиться. Лягу и подремлю до утра.

– Нельзя, – качали головами мои напарницы. – А если тебе в туалет, скажем, приспичит? Да и вообще – узнает Цыпочка, всех нас поувольняют. О чем ты раньше-то думала?

Я действительно допустила некоторое легкомыслие. О, разумеется, у меня была бабушка, которой было вовсе не все равно, где будет ночевать ее внучка, если не под надежным кровом дома в Перловке! Но бабушке-то я как раз и наплела про очень удобный диванчик в официантской и про то, что администрация кафе смотрит на эти ночевки сквозь пальцы.

– Как же мне быть? – чуть не плакала я. – Мне же ночевать негде! Последняя электричка ушла, знакомых у меня в Москве нет…

– Делов-то, – хмыкнула Надин. – Пойдешь с нами клубиться?

– Что делать?

– Ну, в ночной клуб пойдешь? У моего парня день рождения. Поедем вчетвером – я, он, Джулька и его приятель Димочка. Ну, это для Джульки.

– Надежда! – укоризненно воскликнула Юля.

– А что такого? Спешиал фо ю, как говорится! Поехали, Евдокси, поехали, тебе тоже кого-нибудь найдем. Будем зажигать до рассвета!

Я посмотрела на девиц с уважением. После такой тяжелой смены они еще собирались «зажигать»! Нет, я не чувствовала себя способной на такие подвиги. Да и не одета я была для выхода в свет, и денег у меня не было.

– Ладно, ты, я вижу, еще не распробовала настоящей жизни, – вздохнула Надин. – Тогда завезем ее к нам, пусть переночует, а, Юль?

– Да бога ради, – согласилась Юля. – Только чтобы косметику мою не трогать!

– Ни в коем случае, – обещала я. Я бы поклялась сейчас вообще никогда в жизни не пользоваться косметикой, лишь бы найти себе приют на эту ночь. Воображение у меня не ко времени разыгралось, и я так живо представила себе ночевку в чужом подъезде на подоконнике… Воет ветер, шмыгают кошки, хлопают двери… В каком-то фильме я это видела и сильно, видимо, впечатлилась.

– Будешь хорошо себя вести – мы тебя станем каждый раз так пристраивать, – заманчиво пообещала Надин.

Девушки снимали трехкомнатную квартиру – вернее, две смежные комнаты в огромной квартире. Третья комната была заперта. Потолки квартиры, обставленной старинной громоздкой мебелью, тонули в полумраке. На стенах висели непостижимые картины – какие-то космические пейзажи. Паркет под моими ногами застонал и заохал, как привидение, когда мы разулись и двинулись по длинному коридору.

– Там наша спальня, и тебе в ней делать нечего. Здесь гостиная. Ты спишь на диване, белье мы тебе на первый раз дадим. Ты голодная? Нет? Ну и хорошо, а то дома-то мы и еды не держим, только кофе, кефир и хлебцы. Если хочешь принять душ, иди принимай сейчас. Держи. – Надин сунула мне целый ворох тряпья: простыню, полотенце, какой-то халатик. – Мы будем собираться, нам не мешай.

Я никогда в жизни не видела таких ванных комнат – она была огромная, как самая большая комната квартиры, в которой прошло мое детство, мы называли ее залом. Так вот, ванная была, как зал, и в ней было окно с матовыми стеклами, стульчак, похожий на трон, и глубокая ванна на когтистых лапах. Душевая кабина в дальнем углу выглядела неуместно и была больше похожа на машину времени, чем на устройство для мытья. Насилу разобравшись в кнопках, я приняла душ, переоделась в халатик и отправилась обратно. Мне стало жутковато, когда я проходила мимо запертой двери – мне показалось, за ней кто-то стоит.