Понимая, что во всех слухах, распространяемых в организации, есть доля правды, Даг умело выделял потенциально полезную информацию и запоминал ее, чтобы использовать в будущем. Когда возникала подходящая возможность, он капитализировал эти сведения, сближаясь с ключевыми игроками и давая им понять, что многое знает о важных проблемах и решениях, принимаемых в организации. Полагая, что у Дага есть доступ к внутренней информации, эти люди не видели ничего плохого в том, чтобы поделиться с ним дополнительными сведениями, которые он мысленно каталогизировал.

Между тем Мэри охотно делилась с сослуживцами положительными историями о Даге, на все лады расхваливая его порядочность, искренность и великодушие. «Я слышала, что он хорошо справляется с работой, и знаю, что это действительно так», – говорила она всем, кто был готов слушать. Кроме того, Мэри рассказывала, что Дагу поручали важные проекты и он помогал другим сотрудникам с выполнением заданий, не приписывая себе никаких заслуг. По ее словам, некоторые топ-менеджеры делились с Дагом важными данными, поскольку доверяли ему, поэтому он имел доступ к внутренней информации о будущем компании. Эти и другие истории ходили по всей организации задолго до того, как его имя попало в корпоративный план замещения вакантных должностей. Кто был первоисточником всех этих историй? Разумеется, Даг.

С помощью манипуляций психопаты добиваются того, что коллеги не только их прикрывают, но и выполняют часть их работы в обмен на нечто, не всегда очевидное для наблюдателей. Например, все, что требовалось Чаку, – немного внимания и похвалы за усердный труд, и Дэну вполне эффективно удавалось удовлетворять эту нужду. Мэри хотела получать достоверную информацию, и Даг знал, как на этом сыграть.

Однако наибольший и, пожалуй, самый интересный вызов для психопатов – это втереться в доверие к человеку с такими ярко выраженными личными качествами, как нарциссизм, напористость и стремление к власти. Эти люди особенно ценны для психопатов, потому что нередко находятся в высших эшелонах корпоративной иерархии.

Любопытно, что те, кто считает себя умнее и талантливее окружающих, обычно бывают очень удивлены, узнав, что пали жертвой психологической манипуляции. Доля нарциссов среди руководителей организации, как правило, очень велика. Будучи в высшей степени эгоцентричными, они используют, а порой и третируют подчиненных, одновременно заискивая перед начальством, чтобы обеспечить себе карьерный успех. (О сходствах и различиях между психопатами и нарциссами подробно рассказано в главе 3.) Мы беседовали со многими менеджерами нарциссического склада, которые стали жертвами корпоративных психопатов: им (директорам, юристам, врачам, политикам) было нелегко признать, что кто-то обыграл их на родном поле. Кроме того, психопатам часто на руку то, что такие люди редко обращаются за помощью и оценкой, пока не станет слишком поздно. Это делает их идеальной мишенью для долгосрочных манипулятивных схем.

Наблюдатели с малой полезностью: статисты

Впрочем, не все, с кем сталкиваются психопаты, им интересны. Многие коллеги и даже менеджеры не обладают влиянием, ресурсами или положением, которое психопаты могут обернуть себе на пользу. Не попадая в зону внимания психопатов, эти люди находятся в положении, которое позволяет им разглядеть, что происходит на самом деле. Мы нашли коллег и руководителей, распознавших некоторые манипуляции и обман психопатов. Одна из таких групп – статисты (люди, не подвергавшиеся активному манипулированию), которые работали вместе или рядом с психопатом и замечали его непоследовательность, ложь и обман.

В некотором смысле им удалось заглянуть под маску психопата и подвергнуть сомнению его вымышленную историю. К несчастью, мало кто из них сообщал о своем беспокойстве жертвам мошенников или руководству. Чаще всего статисты объясняли молчание так: «Я занимаюсь своим делом», «Никто меня не станет слушать», «Я не вправе вмешиваться». В редких случаях они высказывали такую точку зрения: «Если жертвы настолько глупы, что купились на это, значит, они того заслуживают». Другие наблюдатели утверждали, что подозрительный человек был слишком влиятелен, чтобы переходить ему дорогу, и предпочитали держаться от него подальше.

Во время конфиденциальных бесед в рамках исследований мы слышали истории, которые помогли нам понять, как действовали психопаты. Члены группы наблюдателей привели много примеров лживого поведения, взяв с нас обещание не разглашать их имен. «Он лжец и манипулятор. Даже поразительно, что он так успешен, но, может быть, сейчас это уже неудивительно», – вот вывод некоторых бывших коллег психопата. Сотрудников-психопатов часто считали источником конфликтов, которые во многих случаях они намеренно провоцировали, сталкивая людей друг с другом. «Она сначала рассказывает одну историю, а затем совершенно иную кому-то другому. Порой она говорит одному человеку: “Такой-то сказал о тебе вот что”, а потом проделывает то же самое со вторым, – возмущается бывший коллега. – Все это напоминает школьные годы».

Как мы и подозревали, многие статисты, которые поначалу испытывали симпатию к манипулятивному сослуживцу, со временем перестали ему доверять. «Он грубый, эгоистичный, ненадежный и безответственный, – признался коллега корпоративного психопата, – но в самом начале он мне очень нравился». «Я знал, что ее истории – преувеличение, – поведал еще один представитель группы наблюдателей. – Много раз она откровенно лгала, но мне никогда не хотелось – и, думаю, этого не хотел никто из нас, – вывести ее на чистую воду». После паузы он продолжил: «Настоящая змея, хотя много чести – она этого не заслуживает».

Противники: организационная полиция

Некоторые люди выполняют в организациях функцию полиции, особенно если в их должностные обязанности входит поддержание порядка и осуществления контроля. Это могут быть сотрудники отдела персонала, безопасности, аудиторского отдела или отдела контроля качества и других функциональных подразделений. Подобные люди необходимы для обеспечения беспрепятственного функционирования любой организации, и они представляют угрозу для корпоративных психопатов, в силу чего те пытаются как можно дольше избегать с ними контакта. Если выполняющий полицейские функции сотрудник кого-то заподозрит, ему нужно дать отпор этому человеку и (или) сообщить о его поведении руководству. У многих из тех, кто осуществляет полицейский надзор в организации, превосходное критическое мышление, и они владеют навыками проведения расследований, а также понимают, что на них возложена особая ответственность, которую усиливает профессиональная и личная этика и моральные ценности.

Хотя сотрудников, выполняющих полицейские функции, в организации не так уж много и они редко поддерживают постоянный контакт с психопатом, они оказывались весьма проницательными, когда дело доходило до подозрений. «От этого парня не следует ждать ничего хорошего», – заявил аудитор, проверявший отчеты о расходах. «Я ей не доверяю: она слишком хороша, чтобы это было правдой», – сказал менеджер по найму персонала. «У меня плохое предчувствие, – поделился сомнениями руководитель службы безопасности. – Я понаблюдаю какое-то время за этим человеком». В корпоративной среде этих людей иногда называют штатной полицией, хотя многих из них коробит от таких слов. Между тем их функция (как у их коллег из правоохранительных органов) – защищать организацию и ее членов. На наш взгляд, поскольку эти люди отслеживают недобросовестные и незаконные действия, такие как ложь, мошенничество, травля, воровство, они способны на раннем этапе раскрывать манипуляции психопатов. К сожалению, по меньшей мере в нескольких случаях из тех, что мы проанализировали, организационная полиция не смогла добиться существенных улучшений. Хотя эти люди сообщили о своих наблюдениях, собрали информацию о нарушении политики компании и подняли вопрос о «спорных» межличностных связях, они не смогли повлиять на решения руководства в отношении мошенника, удачно закрепившегося в компании. Без поддержки топ-менеджмента организационная полиция не в состоянии раскрыть субкриминальное поведение корпоративного психопата и справиться с ним.