не дает возможности полноценного изучения этногенеза татар-мишарей и всех необходимых «антропологических аспектов».

На сегодняшний день существуют три основные гипотезы о финно-угорском, буртасском, золотоордынско-тюркском (кыпчакском). Существуют также их промежуточные версии происхождения – булгаро-кипчакское, булгаро-буртасское, мадьяро-венгерское, смешанное и др. Так, смешанная теория базируется на том, что в результате ассимиляциинескольких народов – булгар, кипчаков, финно-угров, буртас и славян – и под влиянием Московского государства сложился огромный субэтнос татар-мишарей. Но в настоящее время большинство пензенских ученых и краеведов утверждают, что предками пензенских мишарей явились буртасы, которые отчасти подверглись смешению с булгарами. Некоторые исследователи подразделяют гипотезы о происхождении мишарей следующим образом: 1) происхождение мишарей от финно-угров; 2) от тюрко-язычных буртас с финно-угорским компонентом; 3) тюркское происхождение. При этом гипотезу золотоордынского происхождения мишарей, которая ранее являлась доминирующей, исключают, поскольку, как говорят они, ранее все исследователи, когда писали о татарах, имели в виду лишь казанских татар, а не весь татарский народ. И, таким образом, сложилось ненормальное положение в исследуемой области.

Финно-угорская (можарская) гипотеза

Из логики этой гипотезы следует, что возникновение мишарей произошло в результате отюревчившегося, точнее – отатарившегося в XIV–XV в.в. древнего финно-угорского племени (мещеряков), а само племя якобы до сегодняшнего дня не сохранилось. Впервые эту гипотезу о единстве происхождения татар-мишарей и русской мещеры выдвинул П. П. Семенов (Тянь-Шанский). Эта версия была выдвинута группой ученых и стала предметом обсуждения на IV съезде археологов России, состоявшемся в Казани в 1877 г., и ознаменовалось это мероприятие, как начало нового этапа в изучении истории и культуры татарского народа.

По мнению апологетов этой гипотезы, в частности и автора трехтомной монографии «Исследования о касимовских царях и царевичах» В. В. Вельяминова-Зернова, в бассейне р. Оки жило очень древнее, родственное мордве финно-угорская племя – «мещера» (мочар, можар). А та его часть, которая отатарилась впоследствии под влиянием золоордынских татар, стала называться татарами-мишарями и вошла в группу народов татарского этногенеза. Это слово мочарин (можар) сохранилось до сих пор и носит в татарском имени «мишар», которым называет себя татарское население (мещеряков) Рязанской, Нижегородской, Саратовской, Симбирской, Пензенской и Тамбовской губерний[162].

Известный российский востоковед-тюрколог В. В. Радлов также придерживался версии «можарского» происхождения мишарей и считал, что термины мишар и можар родственны. В то же время В. Радлов и историк М. Сафаргалиев считали, что «компонентом татар-мишарей нужно признать половцев или куманов – выходцев из Золотой Орды». Со временем половецкие вожди были уничтожены, появились объединения под иными этническим наименованием. Эта гипотеза получила развитие и в трудах не менее крупного исследователя истории народов Евразии С. П. Толстова, утверждавшего в 20-х гг. XX столетия, что русская мещёра и татары-мишари – это остатки одного и того же древнего племени, одна часть которых отатарилась, другая – обрусела. Но, в отличие от В. В. Вильяминова-Зернова, Толстов считал мишар (можар) не финской, а угорской народностью, ответвлением которой являются мадьяры (венгры). Присоединились к этой гипотезе отчасти А. Х. Халиков, а также Б. А. Куфтин и Т. А. Трофимова.

Но вместе с тем известно, что язык татар-мишарей никогда не считался ни финно-угороязычным, ни каким-либо еще, а только тюркским. Уже в 70-е гг. XX столетия известным филологом и историком М. З. Закиевым была выдвинута версия о том, что мещера изначально была тюрко-язычным племенем, и мишари являются потомками этого таинственного и летописного племени. Да и под этнонимом «бессермен» всегда подразумевали татар-мишарей. М. З. Закиев, исследовавший нижегородских татар-мишарей, доказывает, что они – «аборигены Руси», которые здесь же и сформировались как тюркский народ. В Мещере они являются потомками летописной мещеры, известной с VIII–IX вв. Автор отрицает ошибочную теорию происхождения мишарей от венгров, которая целиком опиралась на Дефремери, по утверждению которого они якобы сперва жили на берегах Волги и Камы, а потом переселились в Европу. Кроме восточных ученых эту «сказку» поддерживают и русские ученые. «Здесь жили не мажары, а мишары – тюркоговорящий народ», – заключает он[163].

Еще в конце XIX столетия были опубликованы работы по истории Мещеры известных миссионеров Е. А. Малова и В. К. Магницкого. По утверждению Е. А. Малова, «мишари, как по физическим данным, так и по языку и одежде близки к русским, и очень сожалеет, что они не христиане. Он пишет даже о том, что они (миссионеры) желали бы официального признания особой народностью инородцев – «мишар», и выделить их из группы инородцев, именующих себя собирательным именем «татары». В. К. Магницкий, подбирая отдельные факты, стремился доказать, что мишари – это «отатарившиеся чуваши». Так, известный советский востоковед-тюрколог академик В. А. Гордлевский, побывавший по заданию Российской Академии истории осенью 1920 г. у касимовских татар, писал в частности: «Актом передачи в 1452 г. Мещерского городка в удел татарским царевичам исконное финское население, естественно, подвергалось медленному процессу отатарения и омусульманения»[164].

А. М. Орлов подчеркивает в своих исследовательских работах, что в свое время судьбой татар-мишарей занимался известный российский ученый П. П. Семенов, который обнаружил остатки мещеры в Рязанской, Тамбовской и Пензенской областях. По мнению ученого, многие люди из мещеры были поглощены русским населением во время колонизации новых земель. При этом обрусевшие мещеряки сохранили татарский облик и цокающий акцент. Накопленный этнографический материал действительно позволяет обнаружить у сергачских мишарей определенные параллели с культурой финно-угорских народов. Цоканье некогда было характерным для небольшой части, в том числе сибирских татар, тюркских народов. При этом цоканье русской мещеры и соседней мордвы следует рассматривать как результат воздействия на них древней мещеры.

Следуя этой версии ученого, лишь цокающих татар-мишарей, в частности нижегородских, следует считать настоящими потомками Древней Мещеры, и лишь они вправе называться татарами-мишарями. А. М. Орлов говорит по этому поводу, что этой тематикой впоследствии занимались исследователи Карамзин и Татищев. Последний прямо указал, что мещера, мещерские татары являются предками донских казаков. А Карамзин заметил, что Мещера – это вольница, не имеющая государственности, ее населяют очень удалые наездники, и казаки – это как раз есть мещерские татары, несмотря на их «турецкий лексикон». А пензенские и саратовские татары – смешанные, поскольку там есть и цокающие, и чокающие группы[165],[166].

В своих работах Д. И. Иловайский, описывая в сер. XIX столетия финские народы в районах р. Оки, утверждал, что эти племена являются только частью мордовского народа: «Рассеянные небольшими группами или отдельными семьями финны жили в глуши первобытных лесов, на берегу рек и бесконечных болот. Охота и, вероятно, пчеловодство служили им главным источником существования. В этом случае для нас драгоценны слова Герберштейна, которыми он в первой