— Я могу доставить тебе удовольствие, дорогая, — хрипло сказала Лорна. — Можешь мне поверить.

Потрясенная, Кэндис молчала.

— Если будешь плохо себя вести, — проговорил Кинкейд ей в ухо, — я уступлю тебя Лорне на ночь.

— Вирджи, — выдохнула Лорна, все еще касаясь лица Кэндис, — пожалуйста. Я же не соперница тебе.

— Нет! — выкрикнула Кэндис, пытаясь отвернуться, но рука Лорны следовала за ее лицом. — Я убью вас!

Кинкейд засмеялся:

— В таком случае она свяжет тебя. Собственно, я уверен, что именно так она и поступит.

Испуганная и ошеломленная, Кэндис тяжело дышала, не в силах вырваться из железной хватки Кинкейда.

Рука Лорны поползла вниз. Кэндис безуспешно вырывалась. Лорна взглянула на Кинкейда, словно спрашивая разрешения. Улыбнувшись, она подняла руки и обхватила груди Кэндис, потирая и сжимая соски искусными пальцами.

— Вирджил! — закричала Кэндис и подалась назад, прижавшись к Кинкейду, чтобы уклониться от рук Лорны. Но, к своему ужасу, ощутила отчетливый признак его возбуждения.

— Достаточно, — тихо сказал Кинкейд. — Уходи, Лорна. В другой раз.

Та бросила жадный взгляд на побледневшую Кэндис и вышла.

Сердце Кэндис бешено колотилось. Боже великий и всемогущий! Помоги! Ее мутило, хуже того, она была на грани истерики. Кинкейд поднял ее и понес к кровати.

— Расслабься, Кэндис, — хрипло прошептал он. — Я доставлю тебе удовольствие.

Кэндис закрыла глаза, сдерживая мучительные рыдания. «Никогда! — подумала она. — Никогда!»

Джек грохнул стаканом о стол, потянулся к бутылке и налил себе виски, умудрившись при этом пролить половину. А, плевать! Он поставил бутылку, поднял стакан и залпом осушил его.

Прошло две недели.

Две недели с тех пор, как Кэндис отбыла на дилижансе со своим белым мужем. И восемнадцать дней после того, как Джек попросил остаться с ним. Каким же он был дураком!

Несмотря на раннее время, в салуне толпился народ: ковбои, горняки, бродяги без определенных занятий и парочка безусых солдат из форта. Бармен бойко подавал выпивку потоку жаждущих, а Нади, девушка-полукровка, обслуживала посетителей, увертываясь от щипков и прочих посягательств на различные части своего тела. Наибольшим успехом пользовались ее упругие ягодицы, обтянутые кожаной юбкой.

Ему давно следовало уехать из города, но Джек ни в чем не видел смысла. Зачем? Да и куда? В Сонору? В Техас? На запад или в Калифорнию? А, катись все к дьяволу!

Теперь он был в курсе всех городских сплетен. По слухам, Кэндис бросила Кинкейда в Аризона-Сити ради него, а затем оставила Джека ради Кинкейда. Джек поражался, до какой степени можно исказить факты. Как бы там ни было, все сошлись во мнении, что Кэндис порочна по натуре и совсем не случайно сбилась с пути. Ну а то, что она прельстилась полукровкой, делало ее поступки совершенно непростительными. Репутация Кэндис была безвозвратно погублена.

Счастлива ли она?

Джек был слишком несчастен, чтобы позволять себе даже думать на эту тему. А кто в этом виноват? Он сам, потому что имел глупость жениться на Кэндис и заниматься с ней любовью. Мало того, влюбиться в нее. Даже теперь ненависть к ней не шла ни в какое сравнение с любовью, разрывавшей ему сердце. Виски лишь притупляло боль.

Он настолько углубился в мрачные размышления, что не заметил дюжего горняка, появившегося перед его столиком. Мелькнула тень, и в следующее мгновение из-под Джека выбили стул. Он грохнулся на пол, растянувшись на спине.

— Привет, краснокожий! — хохотнул горняк. — Поговаривают, будто ты неравнодушен к белым женщинам.

Джек тряхнул головой в тщетной надежде, что пол перестанет вращаться. Он был чудовищно пьян, но не настолько, чтобы не понимать, что попал в серьезную передрягу. Приподнявшись на локтях, он сфокусировал взгляд на толстых икрах, обутых в мокасины.

— Знаешь, что я делаю с полукровками, которые путаются с белыми женщинами? — осведомился горняк. — Вот что!

Он занес ногу. Джек попытался уклониться, но не избежал сокрушительного удара в лицо. Голова его гулко стукнулась об пол, из глаз посыпались искры.

Не успел он прийти в себя, как множество рук подняли его на ноги.

— Что будем делать с ним, ребята? — прорычал горняк.

— Вздернем ублюдка! — заорал кто-то.

— Это послужит ему хорошим уроком, — заявил ковбой под дружный хохот.

— Точно, навсегда отучится приставать к белым женщинам, — согласился один из солдат.

— Вздернуть! — раздался хор голосов.

Ноги не слушались Джека. Из разбитого рта сочилась кровь. Он не сопротивлялся, когда горняк поволок его наружу в сопровождении толпы единомышленников. Джек был настолько пьян, что ему было все равно. Услышав крики Нади, взывающей о помощи, он слабо улыбнулся. Глупышка.

Кто-то накинул веревку ему на шею. Сердце Джека гулко забилось, вспыхнула паника, немного прочистив мозги. Зрение прояснилось.

— Там, позади, есть подходящее дерево, ребята, как раз для такого дела! — крикнул горняк, и все разразились одобрительным хохотом.

Щелкнул взведенный курок.

— Не думаю, — произнес знакомый голос, хотя Джек не мог определить, кому он принадлежит.

Повернув голову, он увидел всадника на поджарой гнедой лошади.

— Не лезь в это дело, парень, — сказал горняк.

— Чем он провинился? — холодно поинтересовался Люк Картер.

— И ты еще спрашиваешь? — удивился ковбой. — Он увел твою сестру у Кинкейда.

— Моя сестра, — спокойно возразил Люк, — умирала в пустыне после того, как оставила своего мужа в Аризона-Сити в полной уверенности, что он мертв. Этот человек спас ее. Развяжите его.

Горняк явно колебался, но нацеленное на него ружье не оставляло выбора. Злобно ворча, он снял петлю с шеи Джека и отошел. Зеваки начали расходиться. Покачиваясь, Джек вытер рукавом кровоточащий рот. Подбежала Нади, и он с благодарностью оперся на нее. Люк спешился.

— Не мешало бы тебе протрезветь, — сказал он, подойдя ближе. — Тебе помочь? — обратился он к девушке.

Нади безмолвно устремила на Люка умоляющий, встревоженный взгляд.

— Черт! — Джек пошатнулся.

Люк подхватил его с другой стороны, и они двинулись вперед. Оказавшись в доме Нади, Джек рухнул на соломенный тюфяк.

— Спасибо, — невнятно пробормотал он и застонал. Люк посмотрел на него, затем обвел бесстрастным взглядом грязную комнатушку, кивнул девушке и вышел.

Джек снова застонал и положил руку на глаза. Мир продолжал кружиться. Нади свернулась рядом, прижавшись лицом к его груди. Судя по издаваемым ею звукам, она плакала. Джек погладил ее по голове.