— Может, вы не откажетесь выпить чашечку кофе? — хваталась я за соломинку.

— Я не пью кофе на ночь, Оля. И, честно говоря, немного устал. Раз с вами все в порядке, я, пожалуй, поеду.

— Конечно, — обреченно кивнула я.

— Может быть, вы оставите мне телефон? — спросил он. Я воспряла.

— Конечно.

— Я могу посмотреть в вашем деле, но…

— Пишите, Руслан, — поспешила я. Лучше лично увидеть, как он занесет мой номер в память своего мобильного. Тогда есть хоть какой-то шанс, что перезвонит. А что, наткнется случайно, вспомнит меня, да и наберет номер.

— Отлично. До встречи, Оля.

— Ой, Руслан. Я же так и не внесла платеж.

— Действительно. Как-то мы про платеж забыли. Привезите завтра. Я скажу, чтобы не начисляли пени. Только приезжайте на метро, ладно?

— Спасибо, — прошептала я, глядя, как он размещает свое великолепное, облаченное в светлый льняной костюм, тело внутри искрящегося изысканными неоновыми огоньками серебристого иноходца.

— Только позвони, — прошептала я, когда тойота скрылась за поворотом. Да, день однозначно удался, решила я. Правда, когда я увидела в большом домашнем зеркале, на что похожа, то несколько усомнилась, что Руслан мог испытать какие-то сексуальные чувства к такой замарашке с торчащими дыбом серыми от сажи волосами. Нос, один глаз и обе щеки в каких-то грязно-коричневых разводах. О сарафане нет и речи. Правильно говорил мой инструктор по вождению. Машина — грязное дело. Но все равно, это был один из самых лучших дней в моей жизни. И он позвонит. Обязательно позвонит. Такое чудо, как я, так просто не забудешь.

Все лето прошло под знаком удачи. Правда, Руслан мне так и не позвонил, но я пережила это. Не сказать, чтобы легко, но пережила. Слава Богу, он не бросал меня с долгами и детьми. Так что ничего страшного. Поначалу я размечталась, расставила в моей мечте все по своим местам: Руслана одесную меня в роскошном доме, детей в дорогих шмотках и под присмотром своры гувернеров. При этом детки отдают нам честь и ежевечерне докладывают о проделанной работе и достигнутых успехах. И мама. Мама, счастливо коротающая дни на Лазурном побережье. Далеко, очень далеко от меня. На разработку деталей ушла пара недель. Еще пару недель я урезала желаемое до формата возможного. Еще через месяц меня бы сделала счастливой чашка кофе в обществе Руслана. К концу лета я поняла, что губу придется закатать. Заведу с кем-нибудь роман и все забуду. Видимо, он не смог пережить моего безнадежно испорченного вида в тот день. Но, как говориться, не везет в любви, повезет в работе.

Телкова серьезно заинтересовалась моей идеей покорения кибер-пространства Интернета. Я заглушала тоску по женскому изготовлением сочинения на заданную тему и когда, примерно в конце июня я положила на ее стол манускрипт с изложением аргументов, она была даже обрадована.

— А я уж подумала, что ты совсем сдулась. — Сделала она мне комплимент.

— Я не сдулась. Просто это не так просто.

— Каламбур. Ну показывай.

— Вот. — Выложила я на стол и подтолкнула к ней стопку скрепленных листков.

— Так, я почитаю, осмыслю, подумаю, что тут надо еще доработать и тебя вызову. Идет?

— Конечно. Если вам что-то надо будет разъяснить, то я…

— Я тебе позвоню. Ты ведь в офисе?

— Да, — как-то странно мы разговаривали. Она мне тыкала, а я ей выкала. Я ушла, но ненадолго, так как Алина не стала откладывать меня в долгий ящик. И вообще, трактат ее явно тронул, так как уже через пару часов я снова сидела в том же кабинете.

— Да, Ольга Петрова. Ты, прямо-таки молодец. Прямо целое исследование начала! Скажи, вот ты тут называешь разные цифры.

— Да. А как же. Все должно иметь обоснование.

— И они верные? Просто это очень серьезно — сотни пропущенных обращений клиентов в день.

— Это не совсем так. Не все обратившиеся к сайту действительно могут являться потенциальными клиентами. Но какая-то часть наверняка.

— Но почему же они не звонят нам напрямую? Чего они там ползают по этой сети?

— Они звонят. Но не факт, что нам. Они заходят в Интернет, чтобы получить какие-то ответы на какие-то вопросы. И они перезвонят туда, где эти ответы найдут. В этом и суть.

— Да, я поняла. Ты будешь сидеть в сети и живым образом с ними там разбираться.

— Примерно, — улыбнулась я. Телкова в свое время, как мне поведал Сенокосов, была очень неплохим маклером из серии шумных и обещающих золотые горы шарлатанов. Народ у нас такие персонажи любит, тем более, после нескольких лет работы Телкова научилась маскировать свою дремучесть. В руководители она попала, так как была безопасна в смысле подсиживания. Руководить технической боеготовностью отделения через секретарей и начальников отделов — в этом был ее жизненный предел. Таким образом, она являла собой, некоторым образом, компромисс между стоящими выше. Однако на самом деле она совсем не была чужда подковерным играм и некоей житейской хитрости.

— А сколько тебе нужно людей и денег?

— Не думаю, что много. Я изучила структуру Нашей Великой Корпорации. У нас есть штатные программисты, которые в рамках служебных обязанностей могут создать ссылки на консультации с живыми специалистами.

— А вот по работе с почтой?

— Там вообще ничего не надо, кроме того, чтобы найти подходящих для этой работы маклеров из числа имеющихся.

— Это хорошо, — еще бы. Коммерческий проект, не требующий вложений, что может быть лучше?

— А вот над разделом конкуренции в баннерной сети — тут ты недоработала. — Надо же, и откуда она слова-то эти знает. Или наугад сказала? Я пошла в отдел прорабатывать конкуренцию, а Алина вызвала к себе Пашу. Все-таки Сенокосов у нас прям какая-то общественная жилетка. Всех выслушает, всем поможет. А его за это все любят и не обижают. За это и за то, что он тоже в принципе безопасен. Он мог бы быть опаснее, если бы был амбициознее. Но для него рискнуть хоть одним долларом или одними хорошими отношениями — проблема, соизмеримая по значимости с глобальным потеплением. В общем, я сидела и играла в пасьянс-солитер, так как реально раздел конкуренции в сети был мною проработан хорошо и ничего нового я делать не хотела. А так как я нечасто себе позволяла зациклить мозг на карточной дуэли с машиной, то сейчас я проигрывала. Я смотрела на колонки карт, запутанных по всем правилам шпионской школы и злилась. Тут вернулся мой шеф и, дергаясь и напрягаясь, позвал меня поболтать.

— Пойдем выйдем? Надо поболтать. — Сказал он так, словно собирался сообщить мне о начале Великой Отечественной Войны.

— Пошли-пошли, — не стала упираться я. Интересно, похоже, что сейчас посредством Сенокосова состоятся переговоры между мною и руководством.