33

Число 70 или 72, попавшее в христианство из ветхого завета и во­обще игравшее в древности большую символическую роль, — по мнению многих ученых, — свое происхождение ведет из древней Вавилонии, где оно стояло в связи с числом недель в году, как 12 — с числом месяцев.

Вавилоняне первоначально считали год состоящим из 360 дней и делили его на 72 пятидневных недели, называвшихся у них «гамушту». Самое же число опять ставилось с числом планет (без солнца и луны). Мы лично в выборе числа пять для дней недели видим пережиток того времени, когда первобытный человек вел счет по пальцам на руке.

Семидневная неделя, поставленная впоследствии в связь с числом семи известных древним планет, вероятно, основана на фазах — изменениях, луны. П.

34

См., напр., явно — иудейские молитвы в этом «Учении»:

«А что касается до евхаристии (таинства причащения), то благода­рите следующим образом.

Сперва относительно чаши: «Благодарим тебя, отец наш, за святой виноград Давида, отрока твоего, который (виноград) ты явил нам чрез Иисуса, отрока твоего. Тебе слава во веки!»

А относительно преломляемого хлеба: «Благодарим тебя, отец наш, за жизнь и ведение, которые ты явил нам чрез Иисуса, отрока твоего. Тебе слава во веки! Как сей преломляемый хлеб был рассеян (в зернах) на холмах и соединен во едино, так да будет соединена твоя церковь от кон­цов земли в твое царство, потому что твоя есть слава и сила чрез Иисуса христа во веки».

Джон Робертсон, отмечая в приведенных словах причастных мо­литв полное отсутствие упоминания о плоти и крови Иисуса, а также де­лая ряд других замечаний, говорит: «Что здесь ясно, так это то, что дан­ное место указывает или имеет в виду не Иисуса евангелий».

См. J. Robertson — «The Jesus-Problem», стр. 173; 1917 (в конце книги дан его англ, перевод — «Учения с примечаниями). П.

35

В последних до и первых веках начала нашего летоисчисления, благодаря усилившимся экономическим и политическим сношениям евреев с окружающими их «языческими» народами, в среде первых начали скла­дываться новые социальные условия и, как отражение последних, новые религиозные формы.

Одной из таких форм был зародившийся тогда гностицизм, — сектант­ское движение и учение, образовавшееся от смешения, даже слияния еврейской религии и языческих культов и распадавшееся на много напра­влений — школ. Так, под влиянием культа многоименного восточного уми­рающего и воскресающего спасителя, — Таммуза-Адониса-Аттиса и др., — сложились гностические школы, в центре учения которых стояла идея умирающего и воскресающего «спасителя» — мессии, имеющего прийти на землю, искупить грехи человечества и основать свое, новое царство — со­циальной справедливости. В связи с этим у них выработалось иное представление о ветхозаветном боге: в нем они. видели не строго, хотя и пра­восудного судью, карающего за малейшее нарушение буквы его закона, а бога любви и всепрощения, посылающего заблудившимся людям своего собственного сына для смытия с них греха; иначе они стали понимать или изъяснять и ветхий завет, видя в нем всюду рассыпанными намеки на обстоятельства прихода мессии. Наряду с новым учением эти школы вы­работали путем того же заимствования и обработки свою обрядовую прак­тику, особые таинства, молитвы и пр., при чем; все это ими хранилось в тайне и открывалось только «посвященным», выдержавшим искус. Так как свое учение сектанты называли греческим словом «гносис», т. е. истин­ное, правильное «знание, ведение» божественных тайн, то движение было названо гностицизмом, а его поклонники — гностиками. Из гностицизма, в свою очередь, вылилось христианство, представлявшее в начале одно из таких гностических течений в еврействе. П.

36

«Св. Марка», стр. 99; — «Зв. небо», стр. 14. Д.

В астрологии большое значение придавалось местонахождению» созвездий, звезд и их взаимоположению.

Например, если окружность зодиака мысленной линией — диаметром: разделить на две равные части, то оба созвездия, находящиеся на край­них тючках этой линии, будут находиться прямо друг против друга или, — на языке астрологии, — «в диаметральном аспекте» (расстояние между ними 180°). Если же эту окружность разделить точками на четыре равные части (с расстоянием в 90°), и каждые две смежные точки мысленно со­единить линией, то получится вписанный в окружность квадрат. В таком случае, оба созвездия, занимающие две смежные точки в зодиакальной окружности, будут находиться в «квадратурном аспекте». В астрологии созвездия, находящиеся в диаметральном и квадратурном аспектах, счи­тались особенно влияющим друг на друга и тесно связанными. П.

37

Если встать под открытым небом, найти на нем зенит (т. е. высшую точку прямо над головой), затем мысленно провести от Зенита чрез север­ный полюс линию к горизонту и продолжить эту линию под горизонт до надира (т. е. до самой низшей точки на небе, под ногами), то найдем или определим меридиан, — воображаемую небесную линию, соединяющую зе­нит с надиром. Та часть ее, что над горизонтом, называется верхним мери­дианом, а прохождение ее звездой или созвездием называется кульмина­цией, часть же под горизонтом — нижний меридиан. Прохождению звездами меридиана или нахождению на нем астрология придавала большое значение. П.

38

Передней Азией называется та часть ее, которая прилегает к Среди­земному морю; ныне принадлежит к малоазиатским владениям Турции. П.

39

У первобытных народов, на почве хозяйственных условий, сложился, а кое-где и по сейчас существует, обычай называть себя, т. е. от­дельных лиц, именами животных и других предметов, — например, льва, тигра, змеи, ветра и т. п. Отсюда затем выросло представление, что само имя, как таковое, обладает таинственной силой: с одной стороны, оно наделяет соответствующими качествами того, кто его носит или им назы­вается, а с другой, зная имя, можно использовать таящуюся в нем силу во зло или на благо тому, кто его носит, а также другим. Этим объясняется та большая роль, какую играют имена в заклинаниях и вообще в «колдов­стве»; например, «именем» Иисуса в древности заклинали, изгоняли бесов. Здесь же — источник крещения «во имя Иисуса» или христа и наделение детей «теофорными» именами, т. е. такими, в кои входят имена богов, а у христиан именами «святых». На той же основе выросло «табу» имени, т. е. запрет произносить имя, особенно, божества. В искаженном, поздней­шем виде мы имеем такое табу в ветхозаветной заповеди — «не произноси имени господа, бота твоего, зря», где