И вновь была поездка на «Ситроене» – только теперь уже от виллы в аэропорт. Вновь гудел двигателями легкий частный пассажирский самолет. На этот раз Пономарь уже не дремал. Перед его внутренним взором все еще стояли драгоценности и деньги, виденные им на вилле Малюкова, и по какой-то неведомой ему причине там и оставленные.

А утром в дачном поселке неподалеку от магазина остановился микроавтобус с тонированными стеклами. Дверца отъехала. Из нее на разросшуюся траву дачного проезда, щурясь на яркое солнце, выбрался Пономарь – в выцветших шортах и запыленных шлепанцах на босу ногу. Он хотел уже пойти, как его похлопали по плечу.

– Парень, нам чужого не надо. – И ему протянули увесистый пластиковый пакет – тот самый, с которым он вчера возвращался из магазина.

Дверца закрылась, и микроавтобус, поблескивая зеркальными стеклами, чуть раскачиваясь, покатил по разбитому дачному проезду.

– Ага, точно, а я про пакет свой и забыл, – пробормотал Пономарь, осматриваясь.

Все было, как вчера, вот только время стояло чуть более раннее. Автобус уже исчез за поворотом возле синей водопроводной колонки.

Ярко светило солнце, порхали крапивницы, жужжали пчелы и гудели мухи. Муравьи деловито сновали по сетчатой изгороди. Пономареву показалось, что все случившееся с ним – это какой-то странный сон, навеянный воспаленным сознанием. Ночной полет через всю Европу, вилла в стиле модерн… Он раскрыл пакет и не обнаружил никаких сюрпризов: полкилограмма хорошей вареной колбасы, полбуханки хлеба, две банки лечо и три двухлитровых «баллона» с пивом. Даже чек, выданный кассовым аппаратом, приклеился к запотевшему боку одной из бутылей. Пономарь потянулся к нему, приложил ладонь и улыбнулся.

– А пиво-то не теплое, а холодненькое. Небось мой пакет в холодильник еще вчера поставили. Спасибо и за это. – И Саша Пономарев, вопреки обыкновению, позволил себе то, чего обычно не позволял.

Выпивал он только вечером, а тут посреди бела дня открутил пробку и жадно припал к горлышку. Пил, не обращая внимания на то, что пенное пиво стекает из уголков рта на загорелые плечи. Что ж, Пономарь имел на это законное право, ведь вчерашним вечером ему пришлось обойтись без алкоголя.

* * *

Заместитель начальника управления краевого ФСБ полковник Кильманов и сам бы не мог точно сказать, когда произошло его превращение из честного офицера спецслужб в оборотня в погонах. Сперва были довольно мелкие взятки, к тому же будущий полковник понимал, что деньги дают не ему одному – основное уходит начальству. Не возьмешь – выйдешь из доверия, вылетишь из конторы. Да и требовалось от него немного: переписать протокол, умолчав о некоторых подробностях, на что-то закрыть глаза, где-то надавить на задержанного, выбить из него фальшивые признания и подпись…

Со временем и у него самого появились люди в подчинении. Взятки стали крупнее. Теперь уже и сам Кильманов отстегивал крохи подчиненным, чтобы не «вякали» и не смотрели косо. Вскоре, получая деньги от тех, с кем он должен был, по идее, бороться, Кильманов уже не чувствовал угрызений совести, это стало частью его работы. Да и карьера пошла в гору. Вот уже третий год он занимал кресло заместителя начальника краевого управления. От него многое зависело. Не случайно же именно к нему обратился бывший российский олигарх Ефим Павлович Малюков. Просто однажды материализовался в Приэльбрусье. Так, словно бы никогда и не покидал Россию, будто бы и не существовало у него здесь проблем – по старым каналам вышел на Урала Рамдраковича и сделал предложение, от которого нельзя было отказаться.

Схема, разработанная Малюковым, была проста и надежна – создать в крае обстановку, близкую к панике, чтобы отпугнуть инвесторов, готовых вложиться в курортный горнолыжный бизнес. Как следствие, цены на землю и недвижимость упадут. А уж Малюков найдет способ, как все это скупить. Нужно было для этого немного – несколько громких терактов, пусть и без масштабных жертв. У спецслужб всегда есть внедренные в террористические организации агенты. Имелись они и у Урала Рамдраковича. И организовать появление «Черных ястребов», якобы проникших из Дагестана в здешние края, ему не составило труда. Лишь стоило денег, а деньги щедро платил Малюков.

Вдобавок к этому у полковника Кильманова имелось в распоряжении и небольшое спецподразделение, существовавшее в рамках «Вымпела». Всего шесть человек, но это были проверенные люди, которым можно было доверять. Все офицеры и прапорщики – пятеро мужчин и одна женщина. Эта группа напрямую подчинялась только полковнику Кильманову и якобы предназначалась для выполнения строго секретных операций. С одной стороны, с официальной, их использовали в борьбе против террористов, с другой же стороны, подконтрольные только Кильманову спецназовцы на самом деле террористам помогали. Можно спросить: а как же офицерская честь, служебный долг? Далеко не каждый спецназовец согласится на такое даже за большие деньги. Но Кильманов, переродившись и став продажным, отлично чувствовал таких людей, вот и подобрал соответствующих, которые за деньги могли пойти на любое преступление.

Генератором идей явился Малюков. А вот конкретные объекты подыскивал уже сам Урал Рамдракович. Именно он выбрал для подрыва фуникулер, он дал «добро» на захват в заложники чешских метеорологов. Полковник балансировал на грани, ведь наличие террористов в подконтрольном ему крае являлось минусом по службе. А вот ликвидация террористов – плюсом. Поэтому изредка, по договоренности с Русланом, спецгруппе «удавалось» ликвидировать одного-двух из террористов. Руслан элементарно сдавал их ФСБ – обычно тех, кому задолжал большой гонорар. До последнего времени коварный план Малюкова – Кильманова действовал как отлаженный механизм, но с появлением Ларина случился сбой. Одно дело, когда гибнут «террористы», а совсем другое – когда офицер ФСБ…

Пятеро спецназовцев стояли возле мертвого тела старшего лейтенанта Прохорова, который был заместителем командира группы и отправился на поиски рации по приказу полковника Кильманова. Командир группы капитан Рублевский уже сообщал Уралу Рамдраковичу о находке.

– Рации мы не обнаружили, товарищ полковник, – докладывал он, негромко произнося слова в микрофон. – Следов мужчины и женщины – тоже…

Лейтенант спецназа, единственная женщина в группе, Людмила Соболева, осматривала местность в бинокль. Но здесь было столько укрытий: за скалами, в лесу… Так что беглецы могли скрываться где угодно.

– …нет, ранение не огнестрельное. Убили каким-то острым предметом прямо в позвоночник. Возможно, у неизвестного кончились патроны.

Из рации донесся хриплый голос Урала Рамдраковича:

– Весь район перекрыт. Они не выйдут, нигде не проскочат. Продолжайте поиски. Установки остаются прежними.

– Но мы и за месяц не обыщем территорию, – возразил капитан Рублевский. – Чтобы прочесать ее, нужны люди.

Из рации послышалось, как Урал Рамдракович протяжно вздохнул. Ему и самому хотелось бы бросить на поиски Ларина и Франтишки Сагнер как можно больше людей. Но Кильманов сдерживал себя. Полковник не мог допустить, чтобы захваченного Ларина первым допросил кто-то другой, а не он сам. Ведь у того в руках была рация с записью его переговоров с командиром «Черных ястребов». Следовало заполучить ее и уничтожить. В который раз Кильманов в мыслях проклял «предусмотрительного» Руслана.