— Один мой, один твой! — кивнул Тарик.

Они передали автоматы тем, кто был за ними, и каждый достал из кармана струну от пианино и натянул ее в руках. Гектор осторожно пополз к углу, Тарик за ним. Они подождали, чтобы стражники снова склонились, прижав головы к плитам пола, встали за ними, и когда те поднимались, чтобы сесть, Гектор и Тарик накинули петли им через головы и натянули под подбородком. Арабы сопротивлялись, отбивались, дергали ногами и руками. Но не издали ни звука. Гектор уперся коленом в спину противника между лопатками и использовал всю силу рук. Стражник напрягся, в последний раз судорожно дернул ногами, и его мочевой пузырь и кишечник с глухим бульканьем опорожнились. Потом он замер. Гектор быстро перевернул его и прощупал одежду. Нащупав под тканью большой железный ключ, достал его. Далия стояла у поворота коридора. Глаза у нее стали огромными и блестящими от ужаса; возможно, она не ожидала убийства.

— Которая дверь? — спросил Гектор — в стене перед ним дверей было три, — но потрясенная Далия не сумела ответить. Тарик вскочил и схватил ее за плечи. И сильно встряхнул.

— Которая дверь?

Она собралась с силами и указала на ту, что в центре.

— Прикрой меня, — сказал Гектор и пошел к двери. Он открыл ее ключом, который забрал у стражника, и медленно, осторожно открыл. В камере было темно, но он включил фонарик. И в его луче увидел, какая она маленькая. Без окон и без вентиляции. В одном углу ведро, чтобы справлять нужду, и глиняный кувшин с водой. Ведро распространяло зловоние. Посреди помещения на соломенном матраце свернулась фигура в одной только грязной рубашке до талии, так что нельзя было не увидеть, что это женщина. Гектор склонился к ней и осторожно повернул ее голову, чтобы она увидела его лицо. Это была девушка из жестокого видео, девушка, чью фотографию ему показывала Хейзел. Кайла, но такая бледная и худая, что кожа казалась прозрачной.

— Кайла! — прошептал он ей на ухо, и она шевельнулась. — Проснись, Кайла. — Она открыла глаза, но их взгляд не был сфокусирован. — Проснись, Кайла. Я отведу тебя домой.

Неожиданно ее глаза широко распахнулись. Казалось, они заполнили все ее лицо, полные тенями страшных воспоминаний. Девушка открыла рот, чтобы закричать, но Гектор зажал его рукой и стал настойчиво шептать:

— Не бойся. Я друг. Меня послала твоя мама, вернуть тебя домой.

Страх оглушил ее, она не понимала его слов и изо всех слабых сил пыталась вырваться.

— Твоя мама рассказала мне, что у тебя «Бугатти-Вейрон», который ты называешь «Мистер Черепаха». Твоя мама, Хейзел Бэннок. Она любит тебя, Кайла. Помнишь кобылку, которую мама подарила тебе на последний день рождения? Ты назвала ее Молочный Шоколад. — Она перестала сопротивляться и смотрела на него огромными глазами. — Сейчас я уберу руку от твоего рта. Пожалуйста, не кричи.

Она кивнула, и он отнял руку.

— Не Молочный Шоколад, — прошептала она. — Шоколад, просто Шоколад.

Она заплакала, все ее тело содрогалось от безмолвных рыданий. Гектор поднял ее на руки. Легкая, как птица, но горит в лихорадке.

— Пойдем, Кайла. Я отведу тебя домой. Мама ждет.

Тарик стоял у двери, прикрывая его. Гектор кивком показал на тела двух арабов.

— Закрой их в камере.

Трупы потащили за ноги, так что их головы стукались о плиты пола и подпрыгивали, и бросили посреди камеры. Гектор запер дверь и спрятал ключ в карман.

— Давай! Скажи сестре, пусть уводит нас из этого вонючего места, Тарик.

Далия вела их обратно той же дорогой. На каждом повороте Гектор ожидал окрика или оружейного залпа. «Слишком легко. Так не должно быть. Назревает буря. Нутром чую», — мрачно говорил он себе. Но вот наконец они миновали узкий проход, и он вдохнул ночной воздух пустыни.

— Сладкий, как поцелуй девственницы, — пробормотал он и набрал полную грудь этого воздуха. Кайла у него на руках дрожала. Он понес ее по узкой тропинке к тому месту, где открывался выход на склон холма. Здесь Гектор осторожно опустил девушку на каменистую землю и наклонился к ней. Хейзел дала ему для дочери камуфляжный комбинезон, трусы и брезентовые тапочки — все ее размера. Гектор извлек все это из бокового кармана своего рюкзака и, как ребенка, одел девушку. Натягивая на нее трусы, он отводил взгляд, испытывая непривычные отцовские чувства. Вначале ему трудно было разобраться в своих переживаниях. Своих детей у него никогда не было, да он их и не хотел. Его жизнь была слишком переполнена другим. В ней не оставалось места детям. Но сейчас он подумал, что, должно быть, хорошо иметь ребенка. Это дочка Хейзел, но каким-то необычным образом это и его дочь. Маленькое больное существо разбудило глубоко в его душе нечто не испытанное прежде. Гектор отыскал в рюкзаке пластиковую бутылку с водой, заставил девушку проглотить три таблетки антибиотиков широкого спектра действия и запить водой из бутылки, которую держал у ее губ.

— Идти можешь? — ласково спросил он.

— Да, конечно!

Она встала, сделала два неуверенных шага и упала.

— Хорошая попытка, — сказал он. — Но нужно еще потренироваться.

Он снова взял ее на руки и побежал. Тарик и Далия были впереди, остальная группа шла за ним. По неровной тропе они огибали стену, пока не вышли на главную дорогу, а тогда повернули вниз по холму. Ночь была так тиха, словно все живое затаило дыхание. Войдя в оазис, они пошли медленнее и под пальмами направились туда, где оставили Утманна с его группой.

«Слишком тихо», — подумал Гектор. Слишком тихо, черт побери. Все здесь пропахло Зверем. Впереди Тарик и Далия вдруг прижались к земле. Падая, Тарик потащил девушку за собой, и они исчезли из вида, словно упали в люк эшафота. Почти в то же мгновение лег и Гектор, прижимая к себе Кайлу, чтобы уберечь ее от толчка при соприкосновении с землей.

Она застонала. Гектор прошептал:

— Тише, милая, тише! — и посмотрел вперед, осторожно снимая с плеча автомат. Заглянул в ночной прицел, но не увидел ничего, что могло бы встревожить Тарика. Потом Тарик осторожно поднял голову. Через пять минут он негромко свистнул: условный сигнал. Никто не ответил. Тарик медленно повернулся и в ожидании приказа посмотрел на Гектора.

— Оставайся здесь и не шевелись, — сказал Гектор девушке.

— Я боюсь. Не оставляй меня.

— Я вернусь. Обещаю.

Он тут же вскочил и побежал. Упал рядом с Тариком и дважды перевернулся, чтобы сбить прицел противника. Тишина была тяжелая, угрожающая.

— Где? — спросил он.

— За той пальмой. Там лежит человек, но он не шевелится.

Гектор разглядел фигуру и с минуту наблюдал за ней. Она оставалась неподвижной.

— Прикрой.

Он снова метнулся вперед. На таком расстоянии даже бронежилет не остановит пулю. Гектор добежал до темной фигуры и упал с ней рядом. Лицом она была повернута к Гектору, и тот увидел, что это Халил, один из его лучших людей.