все 315 000 лет истории человечества. Люди работают в глобальной системе, которая сложнее любой другой за последние 13,8 миллиарда лет. Сейчас мы живем в обществе из 7,9 миллиарда потенциальных изобретателей, в сети мгновенной связи электронной почты и интернета. Это сулит ускорение коллективного обучения в будущем, особенно по мере того, как будут создаваться все новые возможности для образования и карьеры жителей стран с развивающейся экономикой.

Рост населения в антропоцене

©Alan Laver

Антропоцен

По ряду показателей человек сегодня является ведущей экологической и геологической силой на Земле. Со времен великого насыщения кислородом 3–2,5 миллиарда лет назад биологические организмы не оказывали столь глубокого влияния на эволюцию Земли.

Ведутся споры о том, когда действительно начинается антропоцен. Некоторые относят его к появлению сельского хозяйства 12 000 лет назад, когда масштабные вырубки лесов для расчистки земли под пахотные поля, возможно, уже привели к увеличению выбросов углерода и когда люди начали преобразовывать местность, одомашнивать и разводить миллионы и миллионы новых видов животных. Большинство сторонников теории антропоцена не считают эти изменения достаточно значительными, чтобы обозначать совершенно новую геологическую эпоху. Некоторые берут за отправную точку антропоцена начало промышленной революции приблизительно в 1750–1800-е годы, поскольку увеличение выбросов углерода и новые технологии сыграли более значительную роль в изменении окружающей среды, чем что-либо прежде. Остальные все же относят начало антропоцена к Великому ускорению, так как основной рост численности населения произошел после 1945 года и из-за создания ядерного оружия, повлиявшего на атомные часы радиоактивного распада по всему миру.

Относительно одних только ежегодных темпов вымирания на Земле можно отметить, что от последствий деятельности людей отдельные виды исчезают так же быстро, как в любом из пяти массовых вымираний, произошедших за последние 550 миллионов лет. Этот факт заставляет некоторых говорить, что люди являются причиной шестого массового вымирания в антропоцене. Кроме того, с 1900 года потребление человеком пресной воды увеличилось в десять раз, что может угрожать полным пересыханием водоносных горизонтов Земли, от которых зависит жизнь как человека, так и других организмов. Мы поставили под угрозу 70 % коралловых рифов мира. За последние семьдесят лет мы увеличили содержание углекислого газа в атмосфере до показателя более 400 частиц на миллион, что выше, чем когда-либо за последние 3 миллиона лет. Многие из этих факторов, судя по всему, оказывают огромное влияние на систему Земли, и ничего хорошего это не сулит.

Что касается изменения климата, то с начала промышленной революции средняя глобальная температура повысилась примерно на 1 °C и приближается к средней температуре средневекового теплого периода тысячу лет назад. Если произойдет повышение средней глобальной температуры более чем на 4 °C, возникнет риск таяния скоплений замороженного метана в океанах и в Сибири, что создаст парниковый эффект, который может привести к повышению температуры на 5–6 °C. В долгосрочной перспективе такое потепление может сократить пахотные земли, вызвать нехватку продовольствия для людей, еще значительнее уменьшить биоразнообразие и затопить многие густонаселенные регионы в результате повышения уровня моря.

Еще одной проблемой антропоцена является огромный рост человеческой популяции. К счастью, индустриализация, похоже, замедляет рост населения и в развитых, и в развивающихся экономиках. Тем не менее население планеты решительно движется к 9 миллиардам человек к 2050 году, и к 10–13 миллиардам к 2100 году. При этом большая часть прироста населения происходит в самых бедных и наименее приспособленных к решению проблемы перенаселения регионах мира – в первую очередь в странах Африки южнее Сахары. В связи с этим возникает множество проблем. Либо мы замедлим рост населения путем быстрой индустриализации, либо мы не будем развиваться (желаю удачи в убеждении Африки, Индии и Китая). Мы подвергаемся риску столкнуться с Мальтузианской ловушкой[28] в регионах, уже находящихся на грани кризиса. Уже сейчас 65 % нынешних глобальных выбросов производят развивающиеся страны. Единственным долгосрочным решением проблемы, похоже, являются такие технологии, как водородная энергетика, которые дадут миру дешевые источники энергии, сравнительно мало влияющие на окружающую среду, чтобы бедные страны мира могли бы осуществлять индустриализацию и повышать уровень жизни без риска глобального потепления.

В целом совершенно неудивительно, что за бурным ростом после достижения новой ступени сложности следует период напряжения. Так произошло вскоре после появления сельского хозяйства. Мы еще только вступили в антропоцен – этого недостаточно, чтобы испытать серьезный стресс. На каждом этапе эволюционной истории виды истощали свою среду обитания и оказывались вынужденными конкурировать за ресурсы и потоки энергии, адаптируясь к обстоятельствам. В конечном счете сложность поглощает энергетические потоки Вселенной, пока энергия не закончится, а сама сложность не погибнет.

Вопрос для человечества в антропоцене заключается в том, сможем ли мы вовремя внедрить инновации, чтобы избежать очередного кризиса емкости экологической системы и периода страшного упадка и растущей смертности; поднимемся ли мы в этом золотом веке на еще большую высоту или впадем в железный век войны, новые темные века уничтожения.

Этот вопрос подводит нас к обсуждению будущего в последней части нашей книги относительно следующих нескольких столетий, нескольких миллионов и триллионов лет жизни Вселенной.

Часть IV

Фаза неизвестного

От наших дней до 1040 лет в будущее

12

Ближайшее и отдаленное будущее

Судьба человечества в антропоцене: четыре варианта  Естественное будущее Вселенной – угасание сложности • Потенциал сложности в далеком будущем может привести к появлению сверхцивилизаций • Конец Вселенной будет либо великим похолоданием, либо великим разрывом, либо великим хлопком, либо великим спасением

Вселенная возникла как раскаленное пятнышко энергии, внутри которого уже существовали компоненты всего, что мы видим вокруг себя – как своими глазами, так и с помощью мощных микроскопов и телескопов. Согласно первому закону термодинамики, который гласит, что ничто (по крайней мере, в ньютоновской механике) не возникает и не исчезает, а лишь меняет форму, мы и есть Вселенная. Только очень сложная, сознательная и саморазвивающаяся ее часть. Единая совокупность, смотрящая сама на себя. Один этот факт стоит того, чтобы его праздновать. Нам дан дар, каким бы несовершенным ни было наше видение, заглянуть в мир иной. Немногие совокупности атомов могут претендовать на такую честь.

Когда физические законы наблюдаемой Вселенной проявили себя через 10–35 секунд после Большого взрыва, одновременно появились и крошечные точки неравномерно распределенной энергии. Второй закон термодинамики начал заставлять эти точки выравниваться, посылая энергию оттуда, где ее больше, туда, где ее меньше, чтобы достичь космоса с одинаково распределенной энергией. Потоки энергии создали звезды, разнообразные химические вещества, организмы и общества. Все сложное во Вселенной было создано, поддерживалось и усложнялось потоками энергии. От солнечного света до фотосинтезирующих растений. От стола до человеческого рта. От бензоколонки до реактивного двигателя. Во Вселенной, которая на 99,9999999999999 % мертва, крошечные точки в