Лешка-то знал — почему. Вернее, догадывался.

— И ты никому не говори, — продолжала девочка. — О'кей?

— О'кей.

— Ну как ты? — спросила Джейн. — В порядке?

— В порядке, — ответил Лешка. — А ты?

— Я тоже в порядке, И наследство получила, и отец живой. Классно, правда?

— Классно! — согласился Толстиков.

— А как там Хэт с Молли? — спросила Джейн.

— В порядке! — сказал Лешка.

— Знаешь, я хочу раскрутить Молли. Выпустить ее сольный альбом. Ведь у меня теперь куча денег.

— Клево! А как тут Проныра Лу?

— Тоже в порядке. Начал распутывать новое дельце. А как твой отец?

— И он в порядке.

— А мама?

— И она в порядке.

— А что ты ей сказал по поводу своего отсутствия?

— Да придумал какую-то фигню, чтоб зря не волновать.

— Значит, все о'кей?

— Да, все о'кей! Они помолчали.

— Ну, я полетела, — неуверенно произнесла Джейн.

— Ага, — вздохнул Лешка. — Лети.

В глазах у девочки вновь зажглись озорные огоньки.

— А который теперь час? — спросила она.

Толстиков посмотрел на часы.

— Половина двенадцатого. Джейн улыбнулась.

— Ты меня не понял. Который теперь час?

Сердце у Лешки екнуло.

— Что-что? — встрепенулся он.

Но самолет уже побежал по лужайке, взмыл в небо и скрылся в облаках.