их, предпочитая столь славному делу разглядывание жучьих останков?

Обе группы, невероятно разных, но по мнению Вебера одинаково диких и невежественных людей, остановились на почтительном расстоянии друг от друга. Остин в компании своей сестры отправился на переговоры с ловакийцем назвавшимся главой туземцев. Даже будучи навеселе и туго соображая, Вебер быстро смекнул что неприятностей от гостей ждать не придется, — их лица выражали лишь усталость и безразличие, они совершенно не были заинтересованы в противостоянии группе до зубов вооруженных наемников. Люди Остина спустя пару минут наблюдений за своим лидером тоже пришли к подобному выводу, убрав наконец руки с рукоятей мечей, но вот свои жадные взгляды с добычи ловакийцев они убирать не спешили.

До наемников долетали лишь обрывки фраз, по которым было сложно судить о сути разговора. В отличии от молчаливых гвардейцев, ловакийцы безо всякого дискомфорта обменивались между собой потоками мало разборчивой трескотни, что едва напоминала человеческую речь. Никому из путников не был ведом их язык, а оттого оставалось только догадываться, о чем переговариваются смуглые туземцы.

Изнывающий от затянувшегося ожидания мозг Верго стал невпопад припасовывать к каждой услышанной реплике чужаков занятный перевод, вероятно имеющий мало общего с реальным значением их слов: «Мы отрезать их грязный бледный голова и использовать как приманка для жук. Так, Сын Земля? — озвучил одного из туземцев внутренний голос Вебера. — Да, Высокий Трава, наша поймать много вкусный жук, есть жук, сушить голова», — тот же мысленный голос мастерски перевел речь уже другого чужака. Увы, одурманенного воображения предсказателя хватило только на подобные стереотипные домыслы. По крайней мере в тот момент его это забавляло.

Озвучивал бы Верго туземцев и дальше, если бы не шальное слово, вылетевшее из уст ловакийца. Вопреки всем языковым различиям это слово было предсказателю знакомо, даже более того, оно было хорошо знакомо любому жителю Равии.

«Анкота» — как много ассоциаций пробуждало это слово, ведь именно так называлась столица федерации, во всяком случае формально. Ни один уважающий себя коренной житель любого ее уголка никогда бы не произнес это слово в слух. Это своего рода слово-табу, позволяющие безошибочно определить приезжих иноземцев и, возможно, злобных иностранных агентов, что уже менее вероятно.

За последние семьдесят лунных лет название столицы успешно сменили не менее пяти раз. Начиная от благородного Нижнего Вальхэльма, и заканчивая безвкусной Анкотой. Для всех же обитателей федерации, столица оставалась неким собирательным образом, поэтическим воплощением незыблемого и могучего колосса, что не может быть осквернен мирскими названиями. Так же как церковь Единого смертельно обижалась одной только идее присвоить вездесущему, единственному и неповторимому богу какое бы то ни было имя, предпочитая лаконичное и незамысловатое слово «бог», жители федерации готовы были зубами перегрызть горло обидчику, посмевшему посягнуть на светлый и непоколебимый образ столицы. Само слово давно уже стало нарицательным. Даже в захолустье вроде Помонта эта истина была хорошо известна. Вместе с предсказателем наемники демонстративно поморщились, расслышав злосчастное название.

К облегчению обеих сторон, встреча главарей групп не продлилась долго.

Как прояснилось вскоре, переговоры были не более чем актом солидарности путников. Лидеры групп обменялись разного рода информацией о погоде, наличии угроз, безопасности путей и достоверности последних слухов. По прошествии десяти минут вялотекущего разговора наемники и туземцы миролюбиво разошлись. Каждый продолжил путь в своем направлении.

Сладостно мечтая о том, как он потратит сумму своего вознаграждения, полагающегося за работу, Верго не сразу обратил внимание на Барона, обеспокоенно обсуждавшего что-то с Остином. Логично было бы предположить, что их активная дискуссия как раз-таки касалась туземцев. В ожидании чего-нибудь занятного предсказатель поспешил подойти к этим двоим, в конце концов, любая информация что только могла вызвать у его спутников такую настороженность относилась к нему в не меньшей степени.

Последний разговор Вебера с Остином не прошел бесследно: стоило Верго оказаться перед лицом главаря наемников, как последний, выражая всем своим видом что делает одолжение предсказателю, прервал свой рассказ, деликатно начав его с самого начала. Что же, это большой прогресс, днем ранее он бы Вебера и взглядом не удостоил.

— Это охотники из Ловакии, они выслеживают здесь отбившихся от стаи членов Роя и убивают их по квоте выданной федерацией, — облизнув потрескавшиеся губы проговорил Остин, снимая железную флягу с пояса.

— Да, сенат любит решать свои проблемы чужими руками, — не удержался от комментария Верго.

— У нас никто не станет заниматься сбежавшими насекомыми-ренегатами, пусть уж лучше ловакийцы отлавливают этих тварей. И так каждый год десятки людей пропадают без вести рядом с глубокими норами и пещерами. Их родичи находят только пятна крови. Даже костей для похоронных ритуалов не остается, — присоединилась к разговору не отходившая от своего брата ни на шаг Арчи.

— Ловакийцев привлек наш вьючный жук. Они подумали, что мы тоже ведем охоту на насекомых, что нам удалось захватить в плен тварь покрупнее, — продолжил Остин после глотка из фляги.

— Вот мне интересно, неужели они там у себя не используют «принцев»? Получается, что только отлавливают и убивают их? — вопросы Арчи, казалось, не адресовались никому конкретно, но ее взгляд упал именно на поправляющего свои седые космы Голдберга. Болтающего без умолку старика с богатой жизненной историей она расценивала не иначе как ходячий справочник.

— Хитин этих созданий дорого цениться что у нас, что у них. В Ловакии плодородных земель днем с огнем не сыщешь, да и с дорогами беды. Должно быть эти великаны им ни для сельского хозяйства, ни для перевозок не нужны, — подытожил Барон, наконец управившись с растрепанными ветром волосами.

— С дорогами беды? — с трудом сдерживая смех переспросил предсказатель. — То есть даже хуже, чем в Помонте? Они там что, шипами покрыты?

— Почесать языком сможете позже. Охотники принесли с собой тревожные вести, — хмуро прервал праздные разговоры спутников Остин. — Со стороны Ганои приближается чертовски густой туман.

— Ну туман, и туман. Что с того? — пробормотал Верго, слегка опечаленный тем, что никто не оценил его шутки.

— Ловакийцы верят, что это не просто туман, а проделки Камезиды. Как я понял это что-то вроде одного из их божеств. Конечно, в обычных обстоятельствах я бы не придал их суевериям особого значения, вот только они утверждают, что издалека видели в дымке странных псов с неестественными мордами. Учитывая последние события, это вам ничего не напоминает? — продолжал нагнетать зловещую обстановку Остин. — Я не стану рисковать группой. Мы остановимся в ближайшем поселке и с места не сдвинемся пока туман не рассеется. И плевать мне, мистическое его происхождение, или вполне себе естественное. Туман — это отличное подспорье для засады.