растворившись в ней, как капля в море. Ян сжал в кармане рифленую рукоять тяжелого оружия и огляделся, медленно продвигаясь поближе к оцеплению.

Поглядывая по сторонам, он выискивал возможность сунуть револьвер любому зеваке. Не может ведь быть, чтобы какая-нибудь женщина не пришла с сумкой, или не нашлось мужчины с достаточно вместительными и доступными карманами.

Стрелять Ян не собирался, но и держать на руках оружие, предназначенное для убийства одаренных — тоже. А потому он двигался куда медленнее, чем должен был. Впрочем, и сам Игорь Михайлович тоже не торопился покидать свой состав.

А это говорило Яну об одном. Его анонимное послание приняли, рассмотрели и принимают меры. А значит, все было не зря.

До оцепления оставалось пройти всего метров двадцать.

* * *

Князь Романов Дмитрий Алексеевич .

— А вот и бойцы в доспехах, — заметил я, обращаясь к цесаревичу. — Сейчас начнется.

«Оракул» пометил на карте появившихся врагов. Пока что они еще слишком далеко, чтобы чем-то нам угрожать. Будут ждать до последнего, прежде чем начать действовать. Но камеры, телефоны, датчики слежения — все это уже работает на мой искусственный интеллект. Так что и вычислить польских сепаратистов оказалось не так сложно.

— Андрей Сергеевич, — вздохнул Игорь Михайлович, — мы готовы.

Посол кивнул и толкнул двери.

На нас тут же подул воздух с улицы. Площадь взорвалась шумом, люди слились в одно цветастую массу, стараясь подойти поближе, чтобы посмотреть на наследника русского престола вживую.

Естественно, я держал перед нами щит, чтобы ни одна шальная пуля не добралась до цели. Сам Игорь Михайлович, одетый в положенный случаю наряд, даже не пошевелился. И первым шагнул на перрон наш посол.

От немецкой делегации вперед выдвинулся его коллега. Сам Герберт фон Бисмарк остался стоять, дожидаясь цесаревича. Это ведь еще не встреча двух равных по положению людей, а только начало долгого и утомительного процесса.

— «Оракул», обесточить польские доспехи, — приказал я, позволяя своей броне свободно двигаться.

«Стражи» выстраивались перед дверьми царского вагона почетным караулом. Начищенные до блеска, хищные, опасные — они одним своим видом внушали трепет и уважение. А краска в цветах правящего рода Милославских добавляла эффектности.

Робот со мой внутри оказался перед самыми дверьми вагона, чтобы я оставался неподалеку от Игоря Михайловича.

— Исполнено, князь, — отчитался искусственный интеллект.

Андрей Сергеевич прошел вперед и, гордо вскинув подбородок, провозгласил в пространство:

— Цесаревич Русского царства, губернатор Московский Игорь Михайлович Милославский!

И только теперь мой биологический брат сошел с поезда. Солнце тут же заиграло на золоте, украшающем костюм. Засверкали вспышки фотокамер, а наследник престола с легкой улыбкой приподнял руку, махая встречающим его людям.

Это, конечно, нарушение официального порядка. Но кто может перечить второму человеку в стране? Игорь Михайлович пользовался любовью народа, долгожданный наследник, к тому же работающий на благо Русского царства. Любовь и доверие жителей новых территорий еще только предстояло завоевать, и доброжелательная улыбка в этом смысле — не дорого стоит.

— Его высочество Герберт фон Бисмарк, принц Германского рейха! — объявил немецкий посол столь же громко.

На контрасте с довольно улыбающимся Игорем Михайловичем Герберт казался мрачным и, откровенно говоря, бледным. Пока русский цесаревич сверкал золотом и камнями, нашитыми на мундир, немецкий принц довольствовался черными красками и мелкими элементами из золота. Но выражение лица портило все.

Всем было очевидно, что Герберт не так уж рад видеть наследника русского престола. И скорее отбывает повинность, чем действительно прибыл на встречу с союзником.

К Игорю Михайловичу принц Германского рейха шел едва ли не строевым шагом. У каждой стороны, разумеется, есть свои традиции, однако даже в том, как оба принца двигались навстречу друг другу, была видна разница в этих двух наделенных огромной властью людях.

Может быть, черная военная униформа шла армейским чинам и тем аристократам, что держали себя в форме. Однако после плена у ключников Герберт фон Бисмарк стал не только выглядеть бледно, но и утратил внушительную часть мышечной массы. Так что вместо олицетворения жесткости и силы военная униформа превращала его в одного из всадников апокалипсиса.

Если русский наследник являл собой счастье и жизнь, от немецкого разило болью и смертью. И точно так же, как толпа рукоплескала Игорю Михайловичу, Герберта она приветствовала тяжелым молчанием.

Не любят наследника Германского рейха на польской земле.

— Рад вас приветствовать, ваше высочество, — чеканя слова, заговорил Герберт фон Бисмарк, останавливаясь перед «Стражами».

— Благодарю за приглашение, ваше высочество, — улыбнулся в ответ Игорь Михайлович, протягивая собеседнику руку. — Особо хочу отметить меры безопасности, предпринятые Германским рейхом ради этой встречи.

Принцу удалось удержать лицо. Хотя по мелькнувшему в глазах удивлению было ясно, что намек он уловил.

Мы раскрыли твой план. И ты заплатишь за него на этих переговорах.

— Защита гостя — обязанность любого хозяина, — ответил Герберт фон Бисмарк. — Прошу вас, ваше высочество, ваши машины уже ждут. Надеюсь, что эта встреча станет полезной и принесет немало хорошего для наших стран.

— О, это непременно, — улыбнулся Игорь Михайлович.

К нам уже двигались опричники, одетые работниками посольства. С ними, опережая своих сотрудников на несколько метров, двигался и Алексей Михайлович Соколов.

Стоило бывшему наследнику Выборга приблизиться к обоим принцам, в толпе простолюдинов раздались истошные крики.

— У него пистолет! — истерично завопил женский голос.

И прозвучали выстрелы.

Рванувшаяся во все стороны толпа забурлила, как море. Люди напирали на оцепление принца, кое-где даже прорвали его.

«Стражи» уже нацелились на стрелков. Еще мгновение, и ответный залп расплескал польских сепаратистов, разбрызгивая содержимое их черепных коробок. Вот и весь бунт против Русского царства.

Игорь Михайлович оставался на месте — за моим щитом ему ничего не угрожало. Как и членам посольства, приехавшим с цесаревичем. Не попали и в опричников, шедших к нам навстречу для сопровождения. Их я тоже прикрыл индивидуальными щитами.

Принца Германского рейха закрыли своими телами охранители. И уже уводили прочь с площади, ему тоже ничего не угрожало. Хотя на камеры и попало разочарованное выражение лица его высочества, однозначно такое трактовать нельзя. То ли он расстроен, что покушение сорвалось, то ли что нападение вообще произошло.

На выложенную плиткой привокзальную площадь опустился только Алексей Михайлович Соколов.

Все произошло так быстро, что ни у кого и сомнений не возникнет, что княжич погиб по случайности. Стреляли-то по всем русским, и только Соколову не повезло оказаться вне зоны досягаемости нашей защиты.

— Помогите ему, — велел