При желании можно было бы целыми днями ходить из одной фирмы в другую, угощаться и пить шампанское. Да, таков Париж, важно только быть в нужных списках.

В начале моего замужества мне это очень нравилось. Порхаешь, богато одетая, в дорогих, изысканных украшениях, по фешенебельным ресторанам, салонам, отелям, и тебе кажется, что ты на гребне жизни.

Пока не замечаешь, что встречаешь всегда одних и тех же людей и отнюдь не самых интересных. Видишь одни и те же лица и отнюдь не самые красивые. А знаменитости и вполовину не так умны, обаятельны и приветливы, как в кино или по телевизору.

Если идешь одна, в надежде с кем-нибудь познакомиться, всегда ждет разочарование. Большинство мужчин приходят с женами. Остальных не интересует женский пол. Они горделиво прохаживаются, словно павлины, и флиртуют с собственным отражением в зеркалах. Интересных людей не встретишь ни за что! Не стоит и стараться. После одного года мелькания в свете твердо знаешь, что по-настоящему хорошее общество — совсем в другом месте: дома! В красивых, старых, уютных квартирах, среди книг и фортепиано, без мишуры, фотографов и жеманства. Действительно хорошее общество можно встретить в узком кругу, на вечере поэзии или домашнем концерте, без помпы и чванства. Я откладываю в сторону приглашения. Без толкучки жить проще.

Время идет. Четверг. Пятница. Фаусто нет. Его нет вот уже десять дней. Чтобы отвлечься, иду к астрологу. Хочу знать, когда вернется Фаусто. Мне немножко страшно. Пусть мой гороскоп будет ужасен, полон противостояний и квадратов, черных дыр и красных карликов — немного таинственности не повредит.

С нетерпением еду на улицу Фрошо, в район Пляс Пигаль. Возвращаюсь разбитая в пух и прах. Не успеваю снять куртку и туфли, как звонит телефон. Это, наверное, Фаусто!

— Алло, алло! Я не помешала? — Это Глория.

— Помешала, — отвечаю я без экивоков.

— Что случилось? У тебя такой кислый голос!

— Кислый? Я совершенно выпотрошена. У меня Нептун в квадратуре.

— Что у тебя? — переспрашивает Глория, отставшая от времени.

— Нептун в квадратуре!

— Это что-то желудочное?

— Нет! Это расположение планет. Говорят, хуже ничего не бывает.

— Кто это говорит?

— Мадам Бажар. Астролог, которой я отстегнула шестьсот франков.

— Высокая цена за удовольствие впасть в депрессию.

— Подожди, я тебе объясню: с Нептуном в квадратуре доверяются не тем людям, вкладывают деньги не туда, куда надо. Проигрывают. Окружают себя плохими людьми, а хороших отталкивают. Остальное я забыла. Но ничего не получается, и ничем нельзя помочь. Лучше всего не вылезать из постели и переждать, пока пройдет наваждение.

— Сколько это продолжается?

— Нептун остается в одном знаке зодиака двенадцать лет.

— Двенадцать лет в постели? Рехнулась?

— Я подумала начать с недели.

— Я запрещаю тебе ходить к астрологам!

— Не бойся. Больше не буду.

— О’кей. Слушай, почему я тебе звоню: сейчас же садись в такси и приезжай ко мне. У меня для тебя есть срочный заказ. Знаю-знаю, ты больше не работаешь. Но твой Фаусто не обязан об этом знать, а ты единственная, кто может мне помочь!

— Какой еще заказ? — с недоверием спрашиваю я.

— Новый клиент. Сказочно богатый, но тяжелый. Сам не знает, чего хочет.

— Понимаю. Знаешь, эту гадость мне послал мой квадратный Нептун.

— Весь риск я беру на себя.

— А я нет. Я ложусь в постель.

— Тиция! Где же твой хваленый здравый смысл? Неужели ты веришь в эту дикую чушь?

— Разумеется, нет. Но я ищу повод для глубокой депрессии!

— Из-за чего?

— Проблемы с господином Фаусто Сент-Аполлом.

— Серьезные проблемы?

— Гигантские. Когда-нибудь расскажу в деталях.

— Не забывай, ты выбралась из-под лавины. Это срабатывает.

— Через полчаса я у тебя, — говорю я и снова надеваю туфли.

Глория хихикает.

— Слушай. Мы сделали этому клиенту квартиру. Восемь комнат и частная галерея для его коллекции современного искусства. Все на высшем уровне. А теперь он не желает платить. Кто-то втемяшил ему в голову, что салон «недостаточно драматичен»! Отсутствуют возвышенные эффекты, черт бы их побрал! И теперь он сделал нам одно безумное предложение. Полный псих! Для этого пришлось бы перестилать полы или перестраивать весь дом. Вся надежда на твое искусство убеждения. Отговори его! Знаешь, лучше всего сходи прямо туда. Авеню Жорж Мандел, у тебя за углом. Четвертый дом по правой стороне, предпоследний этаж. Код 4711-В. Месье Рено.

— Рено? Как автомобиль?

— Да, но с автомобилями у него нет ничего общего.

— Его носят на носилках?

— Он фабрикант, производитель зубной пасты.

— Нувориш?

— Ясное дело.

Я вздыхаю. Новые богатые — самые тяжелые. Все должно блестеть и быть с иголочки. Вкуса у них нет и они боятся стать объектом критики. Им нравится посредственность, но чтобы все было новым, дорогим и стерильным. Много мрамора и гранита, друзья должны побледнеть от зависти, не говоря уж о врагах! Но такие Рено не пугают меня, я к ним привыкла.

— Хорошо, сделаю.

Глория вздыхает с облегчением.

— Удачи! И сразу позвони, когда закончишь.

Я отправляюсь пешком на авеню Жорж Мандел. Тут не больше трехсот метров, но я беру с собой плащ и зонт, потому что начал накрапывать дождь. Звезды забыты. Я предвкушаю встречу с фабрикантом. Уверена, что справлюсь с ним. Проблемы — это мой конек. Я знаю, что могу решить их. Чем больше трагедия — тем больше мой триумф.

А что я скажу, если Фаусто хватится меня? Или Теа, Мелина, свекровь? В последнее время они постоянно звонят. Что я скажу, если они спросят, где я была весь день? Сочиню, что покупала платья. Такое приветствуется в наших кругах!

Авеню Жорж Мандел — одна из самых элегантных улиц во всем Париже. А здание, где проживает богатый клиент Глории, — одно из самых красивых. Построено в начале нашего века, с мраморными колоннами в вестибюле, лесничная клетка отделана разноцветным искусственным хрусталем, на ступеньках лежат красные ковры. Все дышит богатством и покоем.

Поднимаюсь в лифте из кованого железа и стекла и звоню в высокую резную дверь. Она довольно быстро открывается.

Передо мной стоит относительно молодой, пышущий здоровьем мужчина ростом чуть повыше меня. У него серые глаза, необычайно широкие плечи, тренированное тело, мускулы так и выпирают сквозь ткань костюма. Он смотрит на меня, и на его лице появляется улыбка. Я ему нравлюсь. Чудесно!