– Заткнись и перебирай ногами, – холодно бросил мне в ответ командир. – Пока мы вообще не передумали вас куда-то вести.

Пришлось заткнуться. Этот вояка, судя по интонациям в его голосе, действительно мог плюнуть на все инструкции и попросту поставить нас к ближайшей стенке.

Я подумал, что если вдруг захочу умереть раньше, достаточно будет прыгнуть в одну из аномалий, коих вокруг было немало. Очки-то с меня так и не сняли – видимо, не сообразили, что это не просто модный аксессуар, а высокотехнологичный прибор.

* * *

Военные привели нас к высокому небоскребу – одному из нескольких в этом квартале. На стоянке перед зданием я увидел наш броневик, который был в целости и сохранности, и два «Миротворца» BOPE – вроде того, что мы с Орловым и Айвэном угнали у полицейских.

Разумеется, были там и другие машины: несколько крепких внедорожников, легковушки и даже пара малолитражек. Правда, на стеклах последних накопился толстый слой пыли, из чего становилось понятно, что такие машинки у жителей этого небоскреба не в чести.

Вход в здание охраняли парни в разномастном камуфляже и с таким же разнообразным вооружением. Эти были не бразильцы – я заметил среди них скандинава, двух азиатов и черного, как смоль, ниггера. Правда, судя по внешнему виду, чернокожий парень был откуда-то из Центральной Африки.

– Вы ведь не военные, – сказал я, развернувшись к командиру.

Я был более чем уверен, что теперь тот не стал бы стрелять. Он усмехнулся и спросил:

– Ты только сейчас догадался, да? Ни форма, ни знаки различия тебе ничего не сказали? Что, действительно турист из Америки?

– Ага, nigga, – я покивал, улыбнувшись в ответ. – Дошло, только когда увидел, что вход на вашу «базу» охраняют сталкеры.

– Сталкеры? – Командир продолжал улыбаться, его подчиненные смеялись уже в голос. – А кто ты такой, чтобы бросаться такими громкими обвинениями? Это не сталкеры, а рекрутированные местные жители. А я – сержант BOPE Альберте ди Оливеру.

Улыбка сама собой сползла с моего лица. Прошлая моя встреча с местными правоохранителями привела к тому, что мы угнали их броневик и свалили. Конечно, оставалась вероятность, что мы наткнулись на другое подразделение полиции.

– Ну и зачем вы тогда нас задержали, homie? – спросил я, посмотрев на полицейского. – Или у вас тут, как в лос-анджелесской полиции, одни расисты?

– У нас есть проблема, – ответил ди Оливеру. – Какие-то уроды вчера обстреляли наш патруль, поэтому мы прочесывали район, вот и наткнулись на вас. Если все в порядке, то мы отдадим вам машину, вернем оружие. Если, конечно, вы сами не захотите к нам примкнуть.

– И как вы узнаете, виновны мы или нет? – спросил Виктор.

Один из бойцов открыл двери, ведущие в небоскреб. Когда-то здесь был бизнес-центр. Сейчас здание превратили в очередной лагерь для беженцев.

– Этих – в лифт и к лейтенанту, – приказал ди Оливеру одному из своих подчиненных, после чего обратился к нам: – Вам ничего не угрожает, не бойтесь. И дергаться нет смысла: даже если сильно захотите, вы отсюда не выйдете. Пока не отпустят.

– Ладно, босс, мы все поняли, – ответил Дэнни, подняв вверх обе руки. – Мы ваш патруль не обстреливали, поэтому поговорим с вашим главным и уедем отсюда, в чем проблема.

– Спасибо за понимание, гражданин, – усмехнулся сержант, после чего потопал по своим делам.

Остальные полицейские разошлись, и только один из них повел нас к лифту. Оставаться одному с тремя незнакомцами, хоть и безоружными, было опасно, но мы действительно не собирались связываться с копами. К тому же сержант был прав: начни мы заваруху, из здания нам живыми уже не выйти. Если только через окно, этажа с десятого.

Поэтому мы послушно проследовали к одному из лифтов, погрузились в него, поехали наверх.

Мы вышли из кабины лифта и оказались в просторном кабинете, в котором, судя по всему, когда-то заседал директор одной из местных корпораций. Сейчас же здесь было что-то вроде экстренного штаба.

Было очевидно, что здесь кто-то жил: плед на дорогом кожаном диване, пустые тарелки на полу, «Макбук» на зарядке. Мужчина в такой же форме, как и остальные полицейские, повернулся к нам и хищно улыбнулся.

Я не сдержал удивленного возгласа, во рту тут же пересохло, и я понял, что это – конец. «Все. Отбегался, и, скорее всего, и Дэнни с Виктором зря под молотки привел».

Лейтенант Таверес – а это был именно он – вынул из кобуры пистолет, взвел курок и прицелился мне в лицо. Он меня узнал, и это было не удивительно для человека, который так тщательно сканировал наши лица, пробивая их по полицейской базе.

– Они ни при чем, лейтенант, я познакомился с ними только позавчера! – произнес я, поднимая руки вверх.

Таверес спустил курок, и я понял, что не успею услышать выстрела: «Пуля вынесет мои мозги прямо на лица моих спутников еще до того, как звук достигнет моих ушей. А слышать будет уже некому, не станет Шона Райеса, ОуДжи из Комптона».

– Я пошутил, – устало произнес Таверес, после того как пистолет глухо щелкнул. – Извини. Я уже успел поговорить с твоими товарищами – теми, что угнали броневик. И рад, что вы смогли использовать его с пользой для всех. Хотя пристрелить тебя у меня все равно руки чешутся.

– Ты говорил с Артуром и Айвэном, nigga? – спросил я у командира местного спецназа. – Давно?

– Они уехали из Зоны две недели назад, сразу после того, что произошло здесь, – ответил лейтенант. – Сталкеры того серба, Бориса, резались с «Рассветом». Потом к ублюдкам подошло подкрепление, и все стало плохо. Потом приехали мы, и все стало плохо уже у «Рассвета». А затем здание небоскреба попросту сложилось – и все. – Таверес задумчиво посмотрел на меня, усмехнулся и продолжил: – Что ведет за собой другой вопрос. Мне говорили, ты находился в лаборатории в момент взрыва. Как ты выжил?

– Меня затянуло в аномалию, – стал я рассказывать уже надоевшую мне за последние два дня историю. – Яйцеголовые изучали не только мутантов, но и аномалии. В лаборатории был какой-то искусственный телепорт, один из уродов успел активировать его, и меня затянуло внутрь, а потом выбросило на побережье. Что было дальше – то было дальше, какая разница.

– Значит, нападать на наш патруль вам, очевидно, не было смысла, – произнес Таверес. – Ладно. Можете ехать, можете остаться, если хотите помочь. Раз уж вы воевали вместе с Борисом, пусть земля ему будет…

– Что за дела, nigga? – спросил я прыгнувшим на пару тонов вверх от удивления голосом, перебив лейтенанта. – Что случилось с Борисом?

– Погиб, – ответил полицейский. – Мы похоронили его здесь, в парке по соседству. В братской могиле, вместе с остальными.

– Ты сказал, что мои товарищи свалили из Зоны. Если честно, мы не прочь были бы сделать то же самое. Если ты понимаешь, о чем я, homie. У нас у всех есть дела на большой земле.