— Ячменное Зерно! — снова крикнул Шамаш.

— Здесь я, — отозвался мужчина с топором через плечо и с тремя вязанками дротиков у ног. Но не оружие обращало на себя внимание. Вид этого человека ужаснул Шамаша. Лысый череп пересекал длинный шрам, захватывающий и глаз.

— Чего тебе?

Шамаш открыл было рот, но тут кто-то в пяти шагах от них запустил дротик через головы своих в пыльное облако.

— Прекратить! — зычно гаркнул Ячменное Зерно. Лицо налилось кровью. — Руки вырву!

Нетерпеливые опустили оружие.

— Прости, святейший, — повернулся он к Шамашу.

— Надер послал меня сказать, чтобы не метали дротики.

Тут Шамаш снова подивился, как быстро на войне меняются обстоятельства. Только вообразил себя героем — и вот он уже простой посыльный.

— Передай ему, что все в порядке, — ухмыльнулся Ячменное Зерно.

— А… вон там… — Жрец указал рукой на дротики, которые взмывали в небо и уносились в сторону врага.

— Что ж я с ними сделаю, — развел руками Ячменное Зерно.

— Да, действительно, — замялся Шамаш.

— Ваша контратака, похоже, удалась, — заметил Ячменное Зерно. — Дикарям конец.

— Откуда ты знаешь? — удивился Шамаш.

Ячменное зерно указал на воина, волокущего за запястья двоих раненых. Или убитых.

— Он смог выйти с поля боя и вытащить с собою двоих. Если бы дикарей не смяли, они бы его прикончили. Хороший признак.

— Плохи их дела, — недовольно проворчал Урук. — Если эти бедолаги ничего лучше не придумают, придется нам с тобой отсюда проваливать.

Он проводил глазами дротики, исчезавшие в черной туче.

— Впустую, — он сплюнул на пол. Хорошо, если один из десяти попадет в цель.

Пес подошел к миске и уничтожил остаток воды. Пить ему не хотелось. Вот если бы хозяин выделил ему мяса из своего мешка… С утра они ничего не ели, желудок требовательно урчал.

— К черту Ур, пойдем на север, — вздохнул Урук. — Вряд ли эти белые здесь остановятся.

О еде он даже не вспомнил.

* * *

— Подождем, пока пыль осядет, — решила Симха. — Пропитается кровью дикарей. Хоть дышать можно будет.

Ее помощницы закивали. Кишар, однако, не разделял их энтузиазма. Он хмурился.

— Небольшие изменения в плане битвы, — продолжила Симха. — Я в центре. Кишар, поможешь Бел на левом фланге.

Кишар хотел что-то возразить, но воительница не дала ему открыть рта.

— Наш первый враг сейчас — усталость. Если кто-то не в состоянии вести бой, скажите сразу. Камран заменит.

Все четверо молчали.

— Хорошо, тогда по местам. Барабаны ударят по моему сигналу.

Шамаш склонился над убитым. Подросток, хотя и высокий, крупный. В кулаке зажат боевой топор.

— Оружие! — воскликнул Шамаш раздраженно. — Я не могу благословить покойного с оружием в руках!

Не дожидаясь ответа, он вынул топор из сжатых пальцев убитого и отбросил в сторону. Пусть подбирают те, кому этим положено заниматься.

— Извини, святейший.

— Ничего, ничего, — пробормотал Шамаш, не оглядываясь. — Просто знайте на будущее.

Он прикрыл веки убитого большими пальцами обеих рук.

— Да, господин… Просто… Он был другом мне… Его мать просила за ним проследить… А я… Не сумел…

Шамаш обернулся. Парень лет шестнадцати, не больше. Глаза красные, распухшие. На подбородке первый пух. Крепится. Но вот губы задрожали, парень всхлипнул.

— Как тебя зовут?

— Ламех.

— Ламех, у меня есть для тебя поручение.

— Слушаю, господин. — Парень вытер глаза. Шамаш сделал вид, что не заметил.

— Надера знаешь?

— Да.

— Найди его поскорей.

— Бегу! — Ламех действительно понесся прочь бегом. Шамаш вернулся к своим обязанностям.

С поля боя подносили все новых раненых и убитых. Шамаш закрывал покойникам глаза и произносил краткое благословение, однако видел, что дело продвигается слишком медленно. Становилось ясно, что придется прочесть одну общую молитву над всеми погибшими.

Краем глаза он заметил приближение Ячменного Зерна.

— Я слышал, ты за Надером посылал, святейший.

— Да. Где он?

Яшман указал туда, где лежали убитые.

— Погиб?

Шамаш шагнул было в указанном направлении, но Ячменное Зерно удержал его за руку.

— Извини, святейший, но у тебя есть дела поважнее.

— Отпусти.

Но Ячменное Зерно по-прежнему держал его за рукав.

— Как ты смеешь? — возмутился Шамаш, собираясь разразиться потоком неуместных в устах жреца ругательств. Но тут мимо проковылял солдат с раненым на руках. Из живота раненого сочилась кровь. Жить ему оставалось недолго.

— Я должен благословить погибших.

— Откуда у тебя этот меч, святой отец?

— Выменял на металл.

— Ты умеешь с ним обращаться?

Шамаш сначала даже не собирался отвечать, но собеседник не торопился.

— Я хотел помочь, — буркнул, наконец, жрец.

— Сейчас трудно понять, кто больше нуждается в помощи, живые или мертвые, И те и другие, конечно. Но у живых меньше времени.

Шамаш поморщился. Он даже наставления Килимона терпел с трудом. Но тут он промолчал, потому что этот деревенский неуч был совершенно прав.

— Пожалуй, я ошибся, — признал Шамаш сквозь зубы. — Занялся не своим делом.

— Иногда приходится заниматься ужасными вещами, — кивнул Ячменное Зерно. — Но без этого никак, — добавил он.

Шамаш взглянул на боевой строй Кан-Пурама. Перевел взгляд на мертвых и раненых. Умирающие нуждаются в утешении. Вспомнилась стычка с дикарем. Он и в детстве избегал драк. Спорить — другое дело. Килимон сказал однажды, что переспорить Шамаша невозможно.

— Я поговорю с людьми.

Шамаш направился к воинам. Ячменное Зерно поспешил за ним.

— И то дело, — пробормотал он себе под нос.

Они прошли мимо метателей дротиков.

— Ты был знаком с Надером? — спросил Шамаш.

Ячменное Зерно кивнул:

— Бывалый парень. Охранял караваны. В Акшур ходил, в Иссохшие Холмы. До Нифилим.

— Семья у него есть?

— Не знаю, святой отец. Выяснить?