Если забыть о раненых и разбросанном повсюду боевом снаряжении.

Он улыбнулся:

— Надеюсь, вскоре нам удастся устроить вас получше. Мне нужно расправиться с некоторыми делами и отправить рапорты милорду провинкару Карибастоса. Но к завтрашнему утру дорога уже будет безопасна, её очистят от рокнарских беглецов. Я имею честь пригласить вас воспользоваться гостеприимством замка Порифорс до тех пор, пока не заживут ваши раны и не пройдёт усталость, а ваши люди снова не наберутся сил, и обязуюсь обеспечить вам эскорт, куда бы вы ни пожелали потом отправиться.

Иста сморщила губы, обдумывая предложение. Она чувствовала на себе тяжесть его испытывающего взгляда.

— Порифорс — это ближайшее убежище?

— Это мощная крепость. Есть деревни и города, которые расположены ближе, но их стены тоньше, и, честно говоря, это жалкие местечки. Ещё полдня езды, не больше, и в гораздо лучших условиях, это я обещаю. И… — улыбка тронула его губы, словно вспышка обаяния и теплоты. — Признаюсь, это мой дом; и я буду счастлив и горд показать его вам.

Иста не обращала внимания на то, что сердце таяло, словно воск в огне свечи. Принять его общество — значит продолжать разговаривать с ним, а это может привести к… чему? Она заметила, что Ферда смотрит на неё с горячей надеждой. Молодой офицер-дедикат, не таясь, вздохнул с облегчением, когда она сказала:

— Благодарю, милорд. Мы будем очень признательны за отдых и кров, — помолчав, она добавила: — Может, остальным членам отряда удастся найти нас там, если мы пробудем там подольше. Когда вы будете писать ди Карибастосу, не могли бы вы передать ему, что мы с нетерпением ждём их и пусть он, если возможно, сразу же направит их сюда, если… когда их найдут?

— Безусловно, рейна. — Ферда прошептал ей:

— Если вы будете за стенами крепости, я тоже могу их поискать.

— Может быть, — шепнула она в ответ. — Давай сначала мы хотя бы доберёмся туда.

Приняв настойчивое предложение Ферды, марч сел у их костра, и когда зашло солнце, кашевары, чей пыл усиливало королевское присутствие Исты, подали удивительно разнообразный ужин. Рейна не знала, что можно испечь хлеб, приправленный травами, чесноком и луком, на сковороде прямо над открытым огнём. Эрис отказался от пищи, сказав, что уже поел, но принял кружку с вином, разбавленным водой, или скорее с водой, разбавленной каплей вина.

Он откланялся довольно рано. Иста видела мерцание свечей в его палатке, когда он писал, склонившись над походным столом, который его слуги таскали с собой во время таких кампаний; он принимал списки погибших, раненых и взятых в плен, раздавал приказы, рапорты и письма, которые уносили в темноту быстрые всадники. Она видела одного джоконца из офицерского состава, которого привели для длительного допроса. Когда Иста вернулась в свою краденую палатку, теперь уже очищенную от снаряжения предыдущего владельца и окуренную ароматными травами, свет, при котором Эрис работал, всё ещё проникал сквозь стены, словно огонёк в бесконечной ночи.

* * *

Утреннее отбытие было отложено из-за каких-то сложностей с войсками Эриса и посыльных из города, куда были отправлены джоконские пленники, что, Иста видела, не давало покоя марчу; но наконец палатки были сложены. Ей привели свежего коня, симпатичного белого мерина, на которого было надето её седло и упряжь. Ещё раньше она приметила, как молодой солдат, приведший животное, объезжал его на лугу, чтобы усмирить его нрав и убедиться, что конь пригоден для леди. Для уставшей леди преклонного возраста. Чтобы сесть верхом, удобнее было бы воспользоваться скамеечкой, но пришлось обойтись тем, что солдат дрожащими руками подсадил её.

— Надеюсь, он понравится вам, рейна, — сказал юноша, склонив голову. — Я сам выбирал его. С тех пор как главный конюх заболел, нам его очень не хватает; милорд старается выполнять обязанности двоих сразу. Но всё будет проще, когда мы вернёмся в Порифорс.

— Уверена, что так и будет.

Сильно пополнившиеся войска марча ди Льютеса покинули долину реки и зашагали по подсохшей местности. Сорок всадников в серых плащах Порифорса, облачённые в кольчуги и вооружённые по всем правилам, ехали впереди, за ними следовал изрядно поредевший отряд Исты и Ферды. Длинный обоз из мулов, везущих поклажу, и слуг тянулся позади, а его замыкали ещё двадцать всадников, прикрывавшие тыл. Маленькая армия вышла на тракт и свернула на север, на дорогу получше. Разведчики то появлялись, то снова исчезали, то спереди, то с краю, чтобы передать короткие, но судя по всему, ободряющие рапорты офицерам Эриса.

Они спокойным шагом двигались сквозь тёплое утро. Наконец, Эрис улучил минутку, вырвался из под шквала вопросов своих адъютантов и поравнялся с Истой.

Он весело поприветствовал её, сообщив, что теперь их небольшое войско движется в нужном направлении:

— Рейна, надеюсь, вы хорошо спали? Этот переход не причиняет вам особых неудобств?

— Всё в порядке. Но если речь зайдёт о том, чтобы пуститься рысью, я учиню бунт.

Он усмехнулся:

— Ну тогда мы не будем от вас этого требовать. В полдень мы немного передохнем, а к вечеру доберёмся до Порифорса, где нас уже будет поджидать ужин получше, чем тот, что вы отведали вчера.

— Значит, этот ужин будет просто бесподобным. Буду ждать его с нетерпением, — учтивые ответы машинально сыпались с её губ. Но судя по натянутой улыбке, он хотел большего, чем просто обмен любезностями.

— Кажется, мне стоит попросить прощения за то, что я не узнал вас вчера, — продолжил он. — Придворный из Толноксо, который привёз нам предупреждение о приближающейся колонне, поведал дикую историю, что среди пленников находитесь вы, но все его сведения были ложными. И когда я увидел, как джоконские офицеры уводят женщину, подумал, что это может оказаться правдой. А потом ваше вымышленное имя снова спутало все мои карты.

— Вам совсем не нужно просить прощения. Как выяснилось, я просто перестраховалась.

— Вовсе нет. Я… никогда не думал, что увижу вас. Вот так, во плоти.

— Должна признать, я рада, что вам это удалось. Иначе сегодня утром я проснулась бы в Джоконе, в каком-нибудь малоприятном месте.

Он коротко улыбнулся и покосился на Ферду, который ехал рядом с Истой с другой стороны и слушал все эти благородные речи. Любопытство и страх сцепились в животе у Исты, но верх одержало первое. Она поняла намёк и сделала знак Ферде:

— Мой добрый дедикат, оставь нас ненадолго.

С разочарованным видом Ферда натянул поводья и отстал. Иста и Эрис ехали теперь бок о бок; жемчужно-белый мерин и серый конь, замечательный вид и тонкое равновесие между приличиями и частной жизнью. На рейну накатила волна тоски по Лисе: где же сейчас эта девушка? Наверное, продолжает начатое.

Эрис смотрел на неё из-под полуприкрытых век, словно изучал головоломку.

— Я должен был догадаться с самого начала. С первой минуты, как я вас увидел, я ощущаю тяжесть в вашем присутствии. Но всё же вы не выглядели так, как должна была, по моему мнению, выглядеть светлейшая Иста.