Они еще несколько раз кипятили чайник и заваривали свежий чай. Лева Рогов сопел во сне, уложенный в углу на топчане, ему все эти разговоры, кажется, были неинтересны, а Печерский все расспрашивал и тщательно записывал, стряхивая со лба капельки пота от непривычной работы.

— Вы знаете, Валерий, — сказал наконец Юрий, — я тут собираюсь на короткое время смотаться в Москву — там тоже ведь мои дела стоят, пока я сижу здесь. Я покопаюсь у себя в нужных бумагах и обещаю, что привезу вам полный набор необходимых для регистрации документов. Это у вас не займет потом много времени. Гораздо важнее заранее подготовить общественное мнение. Вот этим вы бы пока и занялись. А официальное утверждение, поверьте, при правильном раскладе не самое сложное дело. Хотя и, может быть, конкретно в ваших условиях довольно муторное. Но само ваше решение, повторяю, мне представляется весьма справедливым и, главное, полностью оправданным в сложившихся условиях.

На таком решении они и остановились. Гордеев даже и близко не мог бы себе представить, к каким последствиям приведет его авторитетная, моральная пока еще поддержка инициативы Валерия Печерского. После всего, чего он уже успел здесь насмотреться и наслушаться, такая здравая идея показалась ему вполне законной и оправданной — обездоленные люди должны научиться защищать себя, а не надеяться на кого-то. Только собственными усилиями!

Наконец они стали устраиваться спать.

Собираясь выйти перед сном на улицу, Гордеев снял с вешалки свою куртку и почувствовал в кармане постороннюю тяжесть. Машинально сунул руку, и пальцы наткнулись на пистолет. А он уже забыл, что отобрал у бандита его ствол. Ну что ж, оружие никогда не помешает, если воспользоваться им с умом.

Гордеев попросил у Печерского целлофановый пакет и аккуратно упаковал туда пистолет, чтобы не оставлять на нем своих собственных отпечатков пальцев — пусть там имеются только «хозяйские» пальчики.

Кстати, вспомнил он, можно бы и пулю, что пробила стекло в будке телефона-автомата и впилась в стену дома, прикинуть к этому стволу. Ведь не исключено, ей-богу, не исключено, что она ему «родная»! И вот для этой цели очень бы подошел рекомендованный Зотовым эксперт-криминалист Семен Трофимович Лапин. Если тот согласится ему помочь.

Увидев манипуляции адвоката, Печерский поинтересовался, что это за оружие. Гордеев кратко рассказал теперь про свою стычку с бандитами, севшими ему на «хвост», а также о том, что ствол было бы правильным проверить по картотеке МВД, наверняка ведь где-то уже засветился. Наверняка возникнет вопрос и с разрешением на его ношение. Хотя черт их тут знает, своя рука — владыка.

Валерий Артурович усмехнулся, покачал головой и, подумав, сказал:

— В принципе, если вам вдруг самому понадобится оружие для самозащиты, вы не стесняйтесь, обращайтесь, мы достанем. А насчет разрешения? Это вы верно заметили, если надо, получим не здесь, так в соседней области, были бы нужные связи.

— Спасибо, — улыбнулся Юрий, — но я предпочитаю оружием не пользоваться. Разве что исключительно для устрашения. А так — кулак надежнее.

За окном уже начинался рассвет…

2

Гордеев ожидал прибытия московских гостей.

О том, что они должны приехать на машине, а может быть, и на двух — для удобства оперативной работы, — знал только Юрий, и больше никто в Новограде об этом даже не догадывался, да и не должен был знать. Поэтому и конспирацию надо было соблюдать тщательно. Это прежде всего касалось «хвоста».

Вернувшись в первой половине дня в гостиницу, Гордеев наблюдателей не обнаружил. Но нельзя исключить и того, что тот же Жура, понимая, что Горелый с напарником уже примелькались, что обмануть этих тупых парней адвокату, в сущности, ничего не стоило, что он давно их вычислил, а следовательно, наблюдатели из них никакие, мог заменить их на других. Что, скорее всего, и случилось. Но ничего, можно будет угадать и новых, поэтому Юрий старательно присматривался к окружающим в гостинице — наверняка кто-нибудь должен проколоться, они же не профессионалы.

Ну вон те двое, один из которых медленно тянет пиво из горлышка бутылки, сидя спиной к входным дверям, а второй, чем-то отдаленно напоминавший первого — профессия, что ли, отпечаток накладывает? — непринужденно беседовал с администраторшей, искоса оглядывая холл. Этих еще не видел Гордеев в окружении Журавлева, иначе запомнил бы, хотя никаких ярких, характерных черт оба не имели. Похожие на «качков», одеты прилично, без босяцкого шика. И, самое главное, когда он вошел, даже голов в его сторону не повернули. А может, они действительно ни при чем. Но именно поэтому надо держать ухо востро.

Сегодня утром, где-то в восьмом часу, по дороге в гостиницу, выйдя на всякий случай из своей машины, Гордеев позвонил в агентство «Глория», он знал, что Денис Грязнов, его директор, как пташка ранняя, появляется в офисе в семь — половине восьмого утра и работает с документами и прочими материалами, которых иной раз приходится перелопачивать горы. Заказы ведь бывают самые разные — от необходимости выследить и представить вещественные доказательства супружеской измены до уличения нечестного партнера в финансовых махинациях. А тут тебе и двойная бухгалтерия, и вообще черт знает что. И потом, это самое удобное время, когда можно с толком и не торопясь поговорить и прикинуть планы.

Денис был на месте и звонку Гордеева не удивился, только спросил, откуда звонит на этот раз. Юрий объяснил и постарался в кратком, почти телеграфном стиле изложить суть того дела, ради которого оказался в Новограде. Ну и, разумеется, не преминул сообщить, что его приезду аборигены не обрадовались, а, напротив, стали строить всяческие препятствия, дополняемые «лестными» предложениями либо угрозами. И вот исключительно чтобы немного обезопасить свое существование в провинции, а также проделать ряд операций, которые, как семечки, щелкают опытные сотрудники «Глории», а он, адвокат, лишен возможности по тем или иным причинам, — собственно, ради мольбы о помощи он и звонит в Москву своему лучшему другу. Ну как тут было не откликнуться!

Попутно Юрий постарался ненавязчиво коснуться и вопроса гонорара, который на поверку оказался слишком мал, чтобы строить успешную работу на денежной основе, это, скорее, очередное благодеяние по общественной линии, нежели приличный заработок. Но он, Юрий, смог бы все же обеспечить парочку сотрудников, которые взялись бы ему немного помочь, не бог весть, конечно, какой суммой — скажем, по пятьсот баксов каждому.

Тут Гордеев уже прикидывал, что он будет иметь с Печерского, помимо все той же благотворительности. То есть выкрутиться как-то было можно.

— Ты, кажется, опять вляпался в нехорошую историю, — сообразил Денис, выслушав стройную, но не очень убедительную версию Гордеева относительно того, какие усилия ему потребуются для благополучного завершения его адвокатского дела. — Что я могу тебе на это ответить? У меня сейчас более-менее свободны Агеев со Щербаком, вот разве что их попросить? По старой дружбе, я уверен, они не откажут. Но и удовольствия никакого не испытают. По пятьсот на нос? Маловато, конечно… А на сколько дней ты их собираешься задействовать?