себя, лежа возле его тела. Осознала, как книга магии, гримуар, наполненный самыми странными и чудовищными заклинаниями из возможных. Каждое из заклинаний, что написано в Книге Вермиллиона, нарушает любые известные законы, каждое из них самовольно, каждое выдает непредсказуемые эффекты. Против них нет защиты.

— Так это же великолепно! — парень впервые на памяти девушки широко улыбнулся.

— Нет! — крикнула, подрываясь с места Фелиция. В мгновение ока оказавшись перед Дайхардом Кейном, она выкрикнула ему прямо в лицо, — Нет!!

— Ты чего?! — дёрнулся тот, падая с пуфика.

— Даже не думай использовать книгу! — зарычала даймон, — Даже не думай! Ты должен был использовать одно заклятие, всего одно, таков закон принимающего книгу как хозяина! Но ты уже использовал два! Еще один Шар Ашара — и Книга Вермиллиона проснется полностью, дурак! Полностью! Помнишь поющие огурцы из твоего детства?! Помнишь лягушку, сосущую молоко у соседских коров?! Помнишь, как у вас в доме два месяца пели ступеньки на лестнице?! Это всё сны книги! Просто сны! Безвредные случайности, осколки волшебства!

— Так, стоп! Не ори на меня! — поднявшийся на ноги парень аккуратно взял наседающую на него Фелицию за плечи, от чего у той враз подкосились ноги, — Поясни нормально — книга что, живая? Хотя, о чем это я, ты же в ней живешь!

— У неё, — всхлипнула даймон, цепляясь за руки парня одной рукой и тыча второй в лежащую на изогнутом канделябре книгу, — У неё нет разума, Кейн! Я вместо него! Но есть воля! Если ты пробудишь её третьим заклинанием, тебе придётся считаться с её волей всю оставшуюся жизнь!

— Стоп, погоди, — брюнет, обернувшись, убедился, что книга мирно лежит, никак не отзываясь на истерики её «разума», — Секунду… так сначала должен быть разум, а потом воля?!

— Не в том случае, когда ты имеешь дело с Гримуаром Дурака, — хрипло произнес лорд Алистер Эмберхарт, заявляя о себе в самый неожиданный момент, — Эта книга смеется над правилами и законами, ломает их, извращает, глумится над самой реальностью. Если ты её разбудишь, то обратного пути не будет ни для кого.

Глава 15

Учебная дуэль проходила под непрекращающийся гул голосов толпы наблюдающих за ней студентов. Творилось же на ней странное — четырехцепник из третьего класса уверенно трамбовал Николая Михалина, моего одноклассника. Очень, кстати, неплохого бойца, который сейчас вообще ничего не мог сделать! Невозмутимый парень с государственным гримуаром банально не давал Михалину продыху. В самом начале, небрежно отбив отточенными движениями Щита два атакующих заклинания Николая, курсант сблизился с ним, а затем начал методично мудохать… Щитом по Щиту, качая противника из стороны в сторону. Временами то один, то другой успевали выпустить заклинание, но оно безвредно улетало в сторону, натыкаясь на движущийся Щит противника. Однако, именно четырехцепник доминировал на этом поле боя — его умелые размашистые движения книгой шатали бедолагу Михалина, угрожая свалить на песок.

Вопрос, когда моего одноклассника свалят, передо мной не стоял. То, что происходило на Арене — целиком и полностью выбивалось из стандартной рутины наших тренировок, Михалину просто не давали никаких шансов на маневр или адекватную контратаку. Ну или на жест отчаяния, то есть довольно злое заклинание второй цепи, михалинскую фирменную фишку, от которой вблизи не очень-то и защитишься. Скорее всего, его противник о ней знал. В академии любили обсуждать друг друга.

— Ты смотри, что творится-то… — пробурчал стоящий рядом Азов, — Да его просто трамбуют в песок!

— Не так смотришь, — хмыкнул я, — Неважно, что трамбуют, главное — как.

Именно. Парень, получивший свою волшебную книгу в ипотеку от государства, был намного слабее забиваемого им в песок элитного студента. Он был медленнее, а его заклинания предсказуемее. Я был железно уверен, что мой одноклассник куда лучше подготовлен, в том числе и физически, но… его противник был техничен. Очень техничен. Проще говоря, у четырехцепника был вагон опыта и понимания, что нужно сделать, чтобы победить. Там, где Николай лихорадочно думал, что ему нужно сделать, его противник уверенно действовал по выученной и многократно опробованной схеме!

Итог был предсказуем — наш шлепнулся на песок, не удержав равновесие, а затем получил в грудь незамысловатым «волшебным снарядом Аванара», на чем дуэль Медичи и завершил, громогласно объявив о том, что ждет всех в аудитории на подробный разбор увиденного. А тем, кто захочет пропустить, стоит уяснить, что только что победивший студент Карапатов далеко не самый сильный и умелый в своем классе.

Народ офигел и ломанулся в аудиторию табуном. Я тоже, но не торопясь и сохраняя аристократическую морду лица — в спину мне смотрели ехидные морды одноклассников Карапатова, явно испытывающие острое желание повалять меня на Арене.

Ларчик открывался проще некуда — все государственные чернокниги одинаковы. Там, где мы каждый учили свое, береглись от перенапряжения и тренировались, не зная, какую каверзу способен выкинуть желающий победы противник, все «бюджетники» рубились одним и тем же. Ты пробуешь за день одну-две комбинации, а у них перед глазами их тридцать! Каждая дуэль, считай, урок всему классу, причем личный, качественный.

— Бесспорно, вы станете куда сильнее четырехцепников, господа! — Медичи вновь расхаживал вдоль доски, заложив руки за спину, — Куда опаснее! Но недооценка противника, даже самого слабого, приведет вас к поражению или даже к могиле! Если вы выходите на бой с обладателем даже древней скрижали на одну-две цепи, первым делом задайте себе вопрос — как такой человек дожил до этой самой дуэли?! В чем его секрет? Чернокниги невероятно важны, но жизнь на этом не заканчивается! Точнее, заканчивается для тех, кто останавливается в развитии! Сталь! Порох! Волшебные предметы! Звери Истинных! Ну… для тех из вас, кто когда-либо сподобится стать миллионером! Мало? Слуги, друзья, наемники — всё это тоже оружие, которым надо либо уметь владеть, либо уметь действовать совместно! Если вы когда-либо смотрели на государственных четырехцепников с пренебрежением — то урок обратному, надеюсь, усвоен! Русь не зря вкладывала миллионы в разработку своих чернокниг! Их составляли под нужды ревнителей! А вот у вас — инструменты волшебников!

— Что мы можем предпринять, учитель?! — тут же раздался вопрос с места. Я осмотрел класс. Все сидят, сосредоточенные, с лицами, полными энтузиазма и интереса, но при этом серьезные. Разительные перемены по сравнению с тем, что было в самом начале курса. Это уже не молодые аристократы, а люди, ежедневно бегающие, упражняющиеся, причиняющие друг другу боль на дуэлях. Магия гримуаров для них перестала быть халявной силой, а стала… становится — главным инструментом. Даже завидно.

Чуть-чуть. Пуля, всё-таки, лучше.

— Что предпринять? — итальянец