— Я свою старшую с твоей отправлю?

— Да ради бога, но пусть твоя Надька с моей переговорит, а то сам знаешь. Им вожжа под хвост попадёт, а виноват всё равно ты останешься.

— Это да, — глубокомысленно заметил Геннадий.

«Опять от меня сбежала последняя электричка, — мысленно пропел Ефим, соскакивая с вязанки у крайнего дома. — Благодарствую, мужики, утренняя электричка, говорите? Учтём, а пока стоит определиться с ночлегом».

Присев у обочины и почесав за ухом, Ефим задумался о ночлеге. Можно было вспомнить далёкое детство и школьные походы с ночёвками под открытым небом, но лучше найти крышу над головой, хотя бы сараюшку какую-нибудь. Не дай бог ночью дождь пойдёт, опять шерсть намокнет, а частые водные процедуры котам не очень полезны. Ефим опять почесал за ухом, задумавшись о том, когда это он перестал любить воду? Даже не так, воду он любил, а вот с водными процедурами произошла размолвка. Конечно, они не совсем вдрызг разбежались по разным углам, но человеческое желание постоять под тугим бодрящим душем или полежать в горячей ванне как-то постепенно поблекло и сошло на нет. В случае нужды он потерпит, нырнёт и поплывёт, тут куда деваться, как с той же уткой, а… На утке мысли двуного «Я» плавно сошлись с размышлениями хвостатого «Альтер эго», унисоном перекинувшись на еду. Да, чего-нибудь перехватить не мешало бы. Прикинув варианты, Ефим мысленно скривился. За придушенного цыплёнка могут спросить по полной программе, а давить крыс и мышей человеческая натура не позволяет. Как быть? До утра желудок его точно стальной схваткой за горло возьмёт и позвоночник оближет.

Занятый размышлениями и делах насущных, Ефим сам не заметил, как добрался до центра посёлка. В паре мест ему точно ничего не светило. Притормозив у пары домов, голодный человек в теле кота и сам кот в своём теле параллельно сокрушались, что не научились проходить сквозь закрытые окна и стены. Да что там окна, через москитные сетки на худой конец, сквозь которые свободно перемещались аппетитные запахи, просто убойные по своей силе. Нос ощущал, желудок рвался, Ефим и Котеич страдали. Ефим было дёрнулся в разведку, но вернулся несолоно хлебавши. Злые дворовые Кабыздохи на толстенных цепях мигом учуяли пришельца, встретив его горловым рычанием из-за тына. Кошачьего языка они в упор не понимали, а если понимали, то не спешили показывать свои знания. Ладно, запомним, при случае набьём морду, к тому же ещё не вечер. Вечер, конечно, но вы сами понимаете. Ещё несколько домов никак не привлекли привереду. И вид так себе, и с картошкой в огороде беда, один горох и лебеда. Стаек нет и скотины в них не водится, одним словом, хиреет село, хиреет. Многие отказываются от подворья, надеясь на магазины и рынки.

Оббежав чуть ли не половину села и подравшись по дороге с двумя котами, которые после получения люлей обратились в бегство, Ефим наткнулся на целую усадьбу с богатым задним двором — птичником, стайками и навесом под сено. Покрутившись вокруг и около, он пролез под профлистом, давно и прочно заменившим деревянные заборы у крепких хозяев, и довольно крякнул, мысленно потерев лапки. Издревле известно — удача любит упорных, пришёл и на его улицу праздник! Кухонное окно в усадьбе не несло в себе ни капли дерева, будучи до последнего волокна пластиковым, зато оно оказалось распахнуто настежь и, самое главное, на нём не оказалось никакой противомоскитной сетки. Лежащий у будки здоровенный пёс лениво проводил взглядом нежданного гостя, для порядка пару раз звякнув цепью и брехнув в спину крадущемуся к дому коту. Видимо для кобеля это была насквозь привычная картина. Сейчас выскочит на порог местный Барсик, Васька или Мурзик и отметелит пришельца как следует, чего беспокоиться? А хвостато-полосатым хозяином, надо сказать, попахивало от частых меток, наставленных во дворе, хотя самого видно не было, вероятно загулял в лесу и вернётся нескоро.

Тут, хлопнув дверью, с ведром наперевес, из дому вышла хозяйка, услыхав которую бурёнка замычала ещё протяжней. Не теряя времени, Ефим сиганул на подоконик.

«Дожил, Котик! Посмотри, как ты опустился. Позоруха! В натурального домушника превратился! Тебя же совесть заест. А-а, чёрт, проклятые блохи! — Ефим вгрызся в основание хвоста, после чего осмотрелся».

Откровенно говоря, кухня не внушала. Нет, если рассматривать помещение с точки зрения человека, то отделка и представленный функционал не оставил бы равнодушным даже пресыщенного встроенной техникой горожанина, но в настоящий момент наглому домушнику было плевать на посудомоечную машину и встроенный духовой шкаф, сейчас его в первую очередь интересовала еда, очень желательно в свободном доступе, а ею, откровенно говоря, не пахло, если не считать кастрюлю с борщом, лениво кипящую на медленном огне. А где остальное, спрашивается? Чисто! Сепаратор вон в углу на полке болтается, почему в кошачьих миске у холодильника вода и «китикет». Блин, село-деревня, личное подворье, птички и скотинка, где всё своё-натуральное на экологически чистых кормах взращённое?! Люди-человеки, вы до чего котов довели?! Где курятинка отварная, телятинка ошпаренная и молочко в миске? Заплесневелый «Kitekat» в деревенском доме. Вы серьёзно? ТЬФУ! Где ж от вас коты на полгода в лес уходить не будут, там хоть дичь попадается, а не эти тараканьи «Кириешки». В холодильнике, конечно, Клондайк, но, чтобы до него добраться нужно время, а с ним у нас с некоторых пор серьёзный дефицит.

Обругав последними словами скаредных хозяев, зажавших бедным животным маленький кусочек мяса, Ефим спрыгнул на пол, пробежавшись вдоль столов. К мискам он ближе метра не приближался — подъедать гадость из сои и костной муки и лакать за кем-то слюни, увольте. Зато ему удалось обнаружить блюдо с подсохшим пирожком с начинкой из печени и риса. Стащив зубами с блюда рушник, укрывавший остатки давно минувшей трапезы, Ефим было вознамерился умыкнуть выпечку, как его взгляд зацепился за почти допитую женщиной поллитровую пластиковую бутылку минералки без крышечки. Из распахнутого окна послышался суровый окрик хозяйки на корову, которая не испытывала желания стоять на улице и работать кормом для различной кровососущей погани. Сказав бессловесной скотинке пару ласковых, хозяйка увела её в стайку. Ефим по-прежнему пожирал взглядом бутылку, в его голове родился безумный план полакать свежего парного молочка.

Забравшись на крышу сараев, кот внимательно осмотрел открывшуюся внизу диспозицию. В одном из загонов довольно похрюкивает парочка свиней, во втором опустил морду в ясли молодой бычок. В третьем никого не было, но из-за двери, ведущей в