— Погоди-ка, погоди… А как фамилия этого папы?

— Ахметьев.

— Мирон Ахметьев?! — удивилась я. — Депутат областной, кажется, Думы? Такой солидный пузатый дядька?

— Да я его в жизни не видела, — пожала плечами Ирина. — Мы с Саней всего два раза были на вечеринах.

Девушка замялась.

— Я так понимаю, тебе не очень понравилось, — сказала я, поглядывая на сироту.

— Да уж, для меня это перебор, — призналась Ира. — Мне в жизни и без того проблем хватает. А Минору скучно, хочется нервы пощекотать. То рысь из клетки выпустил, она по комнатам бегает, девушки визжат. То все обдолбались — и по тачкам, устроили гонки в городе ночью по пустым дорогам. После этого Саня сказал, что ноги его там не будет.

— Разумный человек твой Саня, — кивнула я. Ира закусила губу, и я поскорее перевела разговор на другую тему: — Так вот куда направлялась Шабатдинова. На вечеринку к этому Минору, — сообразила я. — Судя по тому, что ты рассказываешь, там могло случиться все что угодно. Девушка погибла — очевидно, ее убили случайно, по глупости. А потом, чтобы замести следы, подкинули тело в машину постороннего человека.

Неужели это совпадение? И труп в багажнике никак не связан со смертью Кирилла? И я напрасно иду по этому следу. Возможно, он выведет меня на убийцу Шабатдиновой и Сани, но что случилось с Ганецким, я так и не узнаю.

— Что вы теперь будете делать? — спросила Рокси, внимательно глядя на меня. Видимо, девушка пришла к тем же выводам, что и я. Отказать детдомовке в уме было нельзя.

— Мне надо подумать, — честно ответила я. — В любом случае я это дело не брошу. Я дала тебе слово выяснить, что случилось с Саней, — и я слово сдержу. Не обещаю, что узнаю, но сделаю для этого все, что в моих силах. Поняла?

Ира кивнула.

Итак, путь Риты Шабатдиновой закончился у дверей особняка Мирона Ахметьева. А ведь это далеко не последний в нашем Тарасове человек. Имидж почвенника и патриота нисколько не мешал ему делать дела, пусть даже он и не любил иностранного слова «бизнес», но управлялся с ним не хуже какого-нибудь олигарха местного разлива. Богатый, успешный, влиятельный.

Связываться с этим типом рискнет только самоубийца… или Евгения Охотникова в поисках истины.

— Вот что, — сказала я Ирине, — нарисуй-ка ты мне план этого особняка. И напиши все, что помнишь. Мне может пригодиться любая мелочь.

— Вы что, собираетесь пробраться в дом? — поразилась Ирина. — Да вы что, вас же спалят моментально!

— Давай рисуй. Не отвлекайся, — попросила я. — У твоего Феди наверняка отдельный вход, верно? Вряд ли папе понравится, если у него под носом будут болтаться всякие стриптизерши и прочая сомнительная публика. Так что не забудь указать все это на плане.

Пока Ирина рисовала, я достала флешку, на которую скопировала фотографии с компьютера Ганецкого. До сих пор до них как-то не доходили руки. Вдруг я найду там подсказку? Потому что сейчас совершенно не представляю, куда двигаться дальше. Мое расследование зашло в тупик.

По очереди я открыла папки, посвященные каждой из женщин Ганецкого. Свою, естественно, пропустила — я знала, что ничего нового там не найду. А вот папку под названием «Ганецкие» я в прошлый раз, кажется, не смотрела. Открыв ее, я обнаружила там всего несколько сомнительного качества фотографий. Если Кирилл и поддерживал контакты со своей родней, то было это давно.

Мое внимание привлекло общее фото — какие-то неважно одетые люди. Судя по прикиду, дело происходит в середине девяностых. Впереди какие-то дети, один держит на руках кудлатую собаку. За ним совсем юный Кирилл — тощий, с шапкой неухоженных кудрей, в плохо сидящем костюме. Таким я его не знала. Я увеличила фотографию, чтобы получше рассмотреть молоденького Киру.

— Вот, я начертила. — Ира подошла и положила передо мной старательно исполненный план дома Ахметьевых.

— Эй, там Саня! — вдруг сказала девушка, касаясь экрана кончиками пальцев. Она указывала на пацанчика с левого края — того самого, что держал на руках кудлатую псину. — Это мой Саня!

Я еще немного увеличила изображение. Качество было отвратительным, лица расплылись в черно-белые пятна.

— Что это за фотка? Кто эти люди? — Вопросы сыпались из Ирины с пулеметной скоростью — Это что, Санина родня?

— Это семья Ганецких, — пояснила я. — Не понимаю, какое отношение к ним имеет твой Саня. Скажи, как его фамилия? Ведь не Ганецкий же?

— Москалев.

Фамилия показалась мне смутно знакомой.

— Москалев… Подожди-ка!

Я достала список Кирилла и развернула его. На листе до сих пор оставались следы пепла, ведь бумага находилась в урне.

Имя Александра Москалева стояло в самом конце списка. Рокси тоже увидела его и подняла на меня полные слез глаза:

— Вы думаете…

— Твой Саня — родственник Кирилла Ганецкого. Значит, его смерть каким-то образом связана с убийством Кирилла.

— Его убили из-за наследства! — решительно произнесла Рокси. — Наверное, этот ваш Ганецкий оставил Сане что-то ценное, и за это его убили.

— Опомнись! — сказала я. — Какое еще наследство? У Кирилла осталась жена, она и получила все.

Но Рокси не сдавалась:

— Вы проверьте того, кто получил все наследство! Проверьте!

— Бред какой-то, — зло сказала я.

— Я все равно узнаю правду, — сощурила глаза угонщица. — Даже если вы встанете у меня на пути.

Я посмотрела на девушку. Да, эта не остановится, пока не откроет правды.

Я взяла план со стола и внимательно его рассмотрела. Он был вполне дельным — юная угонщица обладала отличной памятью, и в наблюдательности ей не откажешь.

— Мне пора ехать.

Ночь будет длинная. И спать мне сегодня не придется. Я прихватила сумку с костюмом стриптизерши и покинула дом Коваля. Ирина заперла за мной дверь. Я пообещала немедленно сообщить, если узнаю что-то о Сане.

Усевшись в «Фольксваген», я положила руки на руль и задумалась. Ехать в дом депутата Ахметьева вот так, без разведки, без подготовки, было отчаянной глупостью. Обычно я так не работаю. Но уж очень не терпелось продвинуться в расследовании еще на один шаг.

Эх, где наша не пропадала. Пожалуй, стоит рискнуть. Хотя… вот Рита Шабатдинова рискнула войти в дом депутата Ахметьева, и что из этого вышло?

Я уже примерно представляла, что там случилось. Знаем мы эти вечерины золотой молодежи… Кто-то по пьяни или под кайфом убил легкомысленную девицу, а попытки спрятать труп еще больше запутали дело.

Скорее всего, солидный дяденька Мирон Ахметьев даже не подозревает о том, что случилось в его доме. Может, взять его в союзники? Пойти прямо к нему, пусть узнает, чем занимается его сынок в апартаментах с отдельным входом?