выражениями лиц, уже бледные от постоянных рвотных позывов, парни бросают тела в выкопанную еще до заезда яму для мусора. Туда могло влезть не больше четверти погибших, с учетом того, что нужно хоть как прикопать, иначе зверье спокойно разроет тела и тогда смысла в погребении будет меньше, чем никакого. Да, нужно было нормально похоронить погибших, да, можно было и ямы по быстрому выкопать, если бы работа началась с утра, но страх перед вероятным ночным нападением зверей, побуждал Игоря принимать быстрые решения, может и ошибочные.

— Ты Солдат? — спросил щуплый мужик лет за сорок.

— Я! А Вы кто? — просил Игорь мужчину, который лихо выпрыгнул из кабины трактора.

— Рыгором кличут, так-то Григорий Митрофанович я. И ты Рыгором зови, — не чинясь, мужчина протянул парню руку, которую тот пожал.

— Нормально, рука крепкая. Мне Паша говорил, что ты тут адекватный и можно разговоры говорить, — умные, прозорливые глаза пронзили Игоря, словно рентген, парень чуть ли не физически прочувствовал облучение от взгляда моховца.

— Поговорим, дядя Рыгор, но после, уже… — Игорь посмотрел на наручные часы. — Четыре часа, а до темна многое нужно успеть.

— Добро, парень, только не «дядькай» на меня, зови Рыгором, — мужчина улыбнулся и обратился уже к студентам, которые наблюдали за приездом трактора с большим интересом. — А ну, хлопцы, грузи скарб.

И Рыгора послушались, быстро закидывая наспех скрученные палатки, одежду и все, что лежало сгруженное у дороги.

— Солдат, а проблем с местными не будет? — спросил Алексей, который подошел к Игорю в сопровождении Николая, как только Рыгор залез в кабину трактора.

— Будет, — спокойно ответил Игорь, потом улыбнулся и добавил. — Со всеми будут проблемы, у вас со мной, у меня с вами. Вот нам и нужно научиться жить вместе, общежитием. Чую своим

седалищем, что мы надолго тут и пусть я ошибусь, и уже ночью буду лежать в ванной с чашечкой кофе.

Оба преподавателя почти синхронно кивнули головами. И Николай, и Алексей, смогли уловить некую угрозу своему статусу. Не сложно было понять, что деревенский житель Рыгор просто будет их игнорировать, как, вероятно, и остальные сельчане, которые не поймут ни выборов, ни того, что нужно подчиниться избранным студентами лидерам. А вот с Игорем, как жестким и решительным человеком, общаться станут. Получалось так, что Игорь может стать чуть меньшим из зол. Ситуацию позже два друга обсудили, согласились, что нужно держаться Солдата при противопоставлении деревенским, но обязательно работать со студентами и не теряться, быть более деятельными. Игорь будто бы принял их статус президента и «вице», пусть у Шаца все еще и побаливает челюсть и раскрошился зуб от общения с этим солдафоном.

Грузовик и трактор почти одновременно приехали к месту будущего лагеря, к приятному удивлению Солдата, там уже были деревенские и помогали разгребать вещи. По мнению Игоря, это было рискованно, еще не сложились окончательно отношения между разношерстными группами путешественников во времени, чтобы демонстрировать имущество. Но как не вглядывался парень в лица местных жителей, не смог разглядеть заинтересованности или алчности, напротив, две женщины только и приговаривали, что нужно ближе к деревенским домам располагаться на ночь, а девочек попробовать расселить по хатам. С девочками идея казалась здравой. Игорь посмотрел на Свету, которая активно участвовала в распределении по кучам вещей и инвентаря и понял, что отправлять девушку в дом к деревенским не хочет, лучше уже в палатке в новом лагере, но с ним.

— Поговорим? — к Игорю подошел Павел с Рыгором и еще одним мужчиной лет тридцати пяти. — Зови кого из своих, если надо.

— Двое еще в лагере, хоронят погибших. Я Павлу рассказывал, у нас много погибло, — сказал Игорь, но он не был намерен ждать «президентов», а вот Умника-Мишу посчитал правильным позвать. — Михаил иди сюда.

— Послушайте вначале наши предположения и выводы, Миша изложит, надеюсь кратко. Только не терзайте мальчишку, он не виноват, что таким умником родился, а я пока сделаю еще одну ходку в лагерь, там хватает вещей, — сказал Игорь и пошел к машине.

Рассказа Штейна хватит на полчаса точно, а «великое переселение археологов», сейчас уже скорее «архиолухов», нужно быстрее заканчивать.

В лагере оставалось уже не больше тридцати человек и в основном парни, которые разбирали столы и навесы. Игорь не хотел выходить из машины, считая, что грузчиков хватает, но Лида уже бежала к грузовику, и пришлось парню выбираться из кабины.

— У нас проблемы, Игорь, — выпалила она, и Солдат сразу же подобрался.

— Ну, что? — спросил он с нетерпением, вылезая из кабины и прихватывая автомат с пассажирского сиденья.

— Одна девочка вскрыла себе вены, а еще один студент, наверно, сошел с ума. Сидит и молчит. Его никто не трогал с утра, не обращали внимание. Ну, сидит и пусть, всем тяжело! Но он молчит, а глаза стеклянные, — рассказывала Лида, уже на ходу, показывая дорогу Игорю.

Нет, парень не знал что делать, он ни разу не психиатр, с такими явлениями не встречался. Пацаны по армейке говорили, что видели солдат-первогодков, которые сходили с ума после первого боя, но Игорь таких не встречал, его быстро определили в спецвойска.

— А что Лешка с Колькой? — не смог удержаться от подначки парень, но ответа не дождался.

Лида вела Игоря в госпиталь, который собирались перемещать, прежде всего, пациентов, которых оставалось семь, были уже и в этом месте смерти. Собирались поставить на горе армейскую палатку. Однако, деревенские, наверняка предложат иной вариант для раненых, по крайней мере, Игорь поспособствует.

— Игорь, ты это… извини. Мы с Костей поссорились, я была частично не права, но только частью. И не вини Нечаева, я его просила, — повинилась Ольга, а Игорь догадался, что Нечаев и есть Костя. — Хорошо, что Ирка не знает, как правильно вскрывать вены. А так решаемо, угомоним, а потом девчонки присмотрят, мы ей стакан водки налили. А вот, что делать с Сашей, не знаю.

— А его водкой накачать пробовали? — спросил Игорь, всматриваясь в глаза парня.

Это был полный парнишка невысокого роста с густыми черными волосами, которые завивались в кудри. Игорю стало жалко его, почему-то именно сейчас по его щеке скатилась слеза. Горы трупов студентов, убитая продавщица, героическая смерть Анны Кондратьевны, вот ничего не вызвало слез, а сейчас Игорю самому хотелось сесть в сторонке и расплакаться, его психика тоже конечна, он всего то человек. А как же тогда студентам? Этот парень, казалось, являл собой квинтэссенцию случившегося и сейчас творящегося вокруг.

— Думаешь, что нужно влить ему водки? — с сомнением спросила Ольга.

— А что, хуже будет? — ответил вопросом