лучшем случае, в регионах просто ничего не менялось, разве что появлялись побочные признаки цивилизации в виде магазинов за безналичной оплаты. Но это в моём времени, где всему велся отчёт, а сколько исчезло иных мало цивилизованных народностей после вмешательства “цивилизованных рас”, боюсь даже представить. Одни индейцы чего стоят. Ведь если жители Сибири живут непривычно для нас, так почему это плохо? Это ведь просто по другому. Они же к нам не лезут предложением изучить тонкости оленеводства.

В общем, с одной стороны идея дельная. Детям образование нужно, но решение требуется иное. Вот только какое?..

Однако я решил выслушать предложения Горностаева, и даже подыграть ему. ПО крайней мере он честен и искренен.

— А кто станет заниматься изыманием детей? Полиция?

— Разумеется, — пожал плечами Горностаев. — Образование входит в структуру МВД, имеется департамент образования и просвещения. Поэтому господин Кутепов обязан исполнить ваш приказ, если вы такой отдадите.

Теоретически, да и практически все возможно. Тундра огромна, но не бесконечна. Да и оленеводы время от времени делают стоянки, устраивают ярмарки, закупают товары для жизни на факториях. И власть губернаторов признают, а в городах есть и исправники, и воинские команды. Если взяться за дело, то все реально.

— У вас есть данные, сколько детей оленеводов нуждается в обучении? Или вы опираетесь на общегосударственную статистику? — поинтересовался я. — Исходя из количества детей в возрасте … допустим, до шестнадцати лет, нам нужно рассчитать потребность в количестве школ, количестве педагогов, а ещё — сколько понадобится общежитий, обслуживающего персонала, медиков. Сколько постельного белья, сколько продуктов. Да, повара нам тоже понадобятся. Понимаю, что детей у рыбаков и оленеводов наберется немного, так ка численность народов невелика, но все равно, издержки предстоят огромные.

— Ваше величество, есть данные переписи населения Российской империи.

— И они точны? Смутно себе представляю, как переписчики отправляются вслед за коренными жителями и ведут точный учет.

— Точны ли данные, или нет, это на совести членов комиссий и переписчиков, — пожал плечами Горностаев. — Но не думаю, что разница между статистическими данными и реальными слишком большая.

Тут я согласен. Плюс-минус человек сто или двести погоды не сделает. Все понимаю, денег на доброе дело не жалко, но есть кое-какие сомнения. В моей истории такое уже было и повторять горький опыт не хотелось. Советская власть отбирала детей у оленеводов и отправляло их учиться в круглогодичные интернаты. Как следствие — и молодежь оторвали от привычной среды, и лишили оленеводство кадров.

— Петр Ильич, ваша цель очень неплоха, я бы даже сказал достойная — заметил я. — Детей учить нужно, и мы станем это делать. А теперь давайте представим себе следующее…. Предположим, все у нас получилось. Мы с вами создали некие пансионаты. Назовем их школы-интернаты. Собрали детей, обучали их круглый год. Может, на каникулы к родителям отпускали, чтобы сильно не плакали. И вот, они закончили учебу. А что потом?

— Как, что потом? — удивился Горностаев. — Все тоже самое, что и с обычными молодыми людьми. Выберут себе специальность по душе или поступят в университеты, в институты. А кто не желает, вернется обратно, в тундру.

— Знаете, что меня смущает, — признался я. — Человек, получивший городское образование и воспитание, не будет стремиться вернуться обратно в тундру, пасти стада и жить в яранге. — я сделал паузу, позволяя Горностаеву осознать услышанное. — Однако и в городе приживется не каждый. Есть же примеры миссионерских школ в Северной Америке. Брали детей в индейских племенах, учили. А что дальше? В городской среде образованные индейцы не прижились, а свое родное забыли. Потом кто-то из них спился, кто-то в бандиты подался. Ну да бог с ней, с Америкой. Что у нас-то получится? Мы с вами, из года в год станем отбирать детей у оленеводов, увозить их в город, а вернутся обратно считанные единицы. И так год за годом, десятилетиями. А об оленях вы подумали? Что произойдет с оленями?

— А что с ними может случиться? Кроме домашних есть ведь и дикие олени, живут как-то. И эти не пропадут. Кто-то одичает, кого волки съедят. Так и волк — это тварь божия, он кушать хочет. А нам ведь для мяса и коров со свиньями хватит, зачем нам оленина?

Образование, вещь нужная и где-то даже необходимая, но прежде всего стоит задаться вопросом — а нужно ли оно самому человеку? Мы плачемся, что Россия в девятнадцатом веке оставалась неграмотной, забывая, что крестьянину образование особо-то и не нужно. А как понадобилось — так все и ринулись образовываться. И то, что Советская власть резко кинулась ликвидировать неграмотность, это не только любовь к народу, а необходимость. Необразованный да малограмотный крестьянин промышленность не создаст. Возможно, во мне говорит снобизм, высокомерие, но если посмотреть под иным углом, я никак не могу понять — зачем оленеводу грамотность? Оленей он и без арифметики посчитает. С другой стороны — среди чукчей и юкагиров, безусловно, имеются и потенциальные Платоны и быстрые разумом Невтоны. Как бы нам их выявить? Может, Горностаев подскажет? Но он, покамест, говорит банальности и даже в чем-то палку перегибает. Уже теряя интерес к разговору, спросил:

— А что станет с чукчами? С ненцами? Их же и так мало. Они же растворятся среди русских, исчезнут, как народы.

— И что здесь такого? — не смутился Горностаев. — Коли исчезнут какие-то инородцы с лица земли, значит, так господу было угодно.

Коли господу угодно… Вот только по предложению Горностаева, детей от родителей забирать будет не господь, а полиция, по приказу государства.

— Да и не пропадут они, а растворятся среди нас, русских, — продолжил Горностаев. — Вон, сколько в нас разных кровей-то намешано, не счесть. А куда те народы девались, кто нынче скажет? В Италии-то когда-то и этруски жили, и римляне, а потом варвары пришли и все стали итальянцами. Ничего, живут и радуются. Были же когда-то и чудь, и меря, и весь. А из наших-то? И кривичи, и поляне, и древляне, и новгородские славяне. Куда все подевались? А ведь не убили, все перемешались, все в нас живут.

Что-то в этом есть, однако это не причина игнорировать чужую культуру.

Растворятся какие-нибудь селькупы среди более многочисленных народов, так тому и быть. Вон, раньше считали, что кроманьонцы перебили неандертальцев (ну, или те сами вымерли), а не так давно выяснилось, что гены неандертальцев и