— Мы можем дать Лике нечто большее, чем твои чертовые купюры! — Как мне было жаль людей, которые думали, что счастье это куча денег. Да, средства имеют большое значение в нашей жизни, но явно не решающий фактор играют в человеческих отношениях.

— Да неужели? — Заржал этот скот, — а что ж? Порисуешь с ней и поиграешь в игрушки? Это все, что ты можешь ей дать? Ты же бомжара без гроша в кармане.

— Возможно и так, — пожала я плечами и улыбнулась коварной улыбкой этому дебилу, — но у нас с Валерием Сергеевичем есть чувства и искренние эмоции. Никому не нужны твои бабки, если ты гнилой внутри!

— Мы с тобой еще поговорим о гнили, — оскалился Антон, — а сейчас нет времени общаться с такой мелочью как вы! — И на этих словах он отвернулся от нас и шагнул в сторону палаты Лики, но сделал всего лишь шаг, потому что я встала перед дверью и заслонила ему путь к девочке.

— Проваливай отсюда! Не травмируй ее психику! — Если он и пройдет внутрь, то только через мой труп.

— И как же ты меня остановишь? — Ну конечно, что ему стоило выбросить с пути девушку, которая была меньше его и явно не имела столько сил в мышцах, как у этого отброса. Я понимала, что нахожусь в проигрышной ситуации, но кто сказал, что можно выиграть дуэль только в физическом поединке?

— Вызову охрану! Через две минуты сюда прибудет наряд и упакует тебя отброса вонючего!

— За что это? — Мужчина точно не верил в мои слова и его эта ситуация только радовала. Он смотрел на меня и ожидал какого-то фокуса в моем исполнении, который мог бы только его развеселить.

— Скажу, что ты набросился на меня и хотел сделать непонятно что!

— Да ну, в самом деле? И как ты это докажешь?

— А вот так! — Я возможно делала глупость, но пока видела только одну возможность избавиться от этого дурика. Я подняла одну руку и изо всех сил зарядила себя по лицу. Потом повторила этот процесс только другой рукой. Таким образом, мое лицо начало становиться красным и на глазах даже проступили слезы.

— Что ты делаешь, дура? Прекрати! — К счастью, Антон не ожидал такого поворота событий и начал отходить от меня, а я подпитана этой непроизвольной победой дала себе еще две пощечины.

— Иди отсюда, потому что тебе точно не поздоровиться! Я то подтвержу, что ты на нее напал! — Подтянулся Валерий Сергеевич, который вероятно был в шоке от того всего, а сейчас наконец-то пришел в себя. И даже очень вовремя это сделал. Этот подонок Антон явно не ожидал таких вот безумных действий от меня, ведь я не

останавливалась и даже начала немножко выкрикивать и направляться к нему.

— Блять! Я все равно вернусь и тогда тебе это точно не поможет! Будешь просить, чтобы боль прекратилась, а она не прекратится никогда! — Стиснув зубы прорычала эта сука и развернувшись направилась в сторону коридора.

— Проваливай и не появляйся здесь никогда! — Выкрикнула я ему вслед и наконец прекратила это избиение только тогда, когда его силуэт полностью скрылся за поворотом.

— Как ты? Очень болит? — Подошел ко мне Сергеевич и начал осматривать лицо, которое начинало пылать от боли. Состояние эффекта начало испаряться, на первое место исходила жалкая боль от этих ударов. Я посмотрела на свои руки и поняла, что мои оплеухи были даже сильнее, чем я себе думала, потому что ладони были красные, как будто теркой содраны.

— Все хорошо, все хорошо, — закивала я судорожно головой приходя в сознание. Со мной вероятно впервые в жизни происходило именно такое, когда я находилась в ярости. Когда мне хотелось уничтожить другого человека и не дать ему делать зло и дальше. Я ведь понимала, что такая скотина ищет выгоду только для себя и пойдет по головам других. И не остановится ни перед чем.

— Может быть, выпьем таблетку успокоительного, тебе станет легче, — думаю старик находился в шоке, что от моих действий, что от последствий, вытекающих из моих же действий.

— Не нужно, — отрицательно замахала головой, — у меня есть лучшая идея.

Я знала, кто и что мог бы меня сейчас успокоить и привести в чувство. Поэтому стер остаток слез с глаз, и приведя себя в более или менее нормальный внешний вид отправилась в палату. В Лике я чувствовала все добро и уют мира, который только можно было почувствовать, поэтому я точно знала, что этот маленький человек сейчас согреет меня и остановит тот шквал негатива, который еще у меня бурлит внутри относительно того отброса, который называется ее отцом.

Как только я приоткрыла дверь, то увидела, что малая хоть и сидит на кровати, но уже не рисует и ее взгляд был устремлен именно на входную дверь. Поэтому когда я появилась в палате, девочка сразу бросилась ко мне в объятия и я не ошиблась — только коснувшись этого маленького ангела всю ярость как рукой снесло и мне не хотелось, чтобы она даже на подсознательном уровне чувствовала негатив от меня. Я смотрела в ее глаза и с каждой секундой успокаивалась все больше. Девочка была как все умиротворяющее мира вместе взятое и действовало на меня моментально.

— Я все слышала… — В очередных объятиях сказала мне на ухо, а я заледенела от этих слов. Неужели это было так громко, что она не пропустила мимо ушей все то дерьмо, которое лилось еще пару минут назад за дверью и теперь не знает, как себя вести?

— Прости меня… Мне очень досадно, что ты услышала этот разговор. — Прижала я еще крепче ее головку к себе и вдыхала ее запах, потому что он успокаивающе обволакивал меня и придавал сил. И как же досадно было осознавать, что это милое чудо услышало слова, которые ей в ее возрасте явно не нужно было слышать…

— Ты не виновата и… — Малышка хотела что-то еще сказать, но то ли боялась, то ли не могла решиться.

— Что, солнышко? Что ты мне хотела сказать? — С любовью проговорила к девочке, чтобы она не боялась ничего мне сказать или чем-то поделиться со мной.

— Я тебя люблю… — И в подтверждение этих слов Лика еще крепче схватила меня за шею и поцеловала в щеку. А у меня от понимания того, что она встала на мою сторону, а не на сторону своего отца, приятная дрожь прошла по телу и на глаза навернулись слезы. Только вот уже не слезы от пощечин или отчаяния, а слезы счастья… Счастье, которое не купишь ни за какие деньги вселенной…

Эд

‌‌‍***

Все мое желание извиниться перед Кирой провалилось сквозь землю, как только она вошла в квартиру. Девушка была сама на себя не похожа, бледна настолько, что призраки на ее фоне выглядели хорошо и визуально четче.

— Что с тобой случилось? — Я оттолкнул плечом Алексея, который уже включил свою бандуру и направлял на девушку, и та хоть и пыталась изобразить улыбку, но это выглядело прямо скажем жалко. Больше походило на улыбку маньяка — убийцы, который уже видит своих жертв и готов приступить к своим кровавым действиям.

— Плохо что-то… Голова болит. — Сказала Кира мне на ухо, когда я подбежал к ней и обнял, потому что складывалось впечатление, что она может сейчас упасть и сильно так забиться.