— Лорд Ферингал отпустил тебя? — саркастически поинтересовался Яка.

— Я не его кукла, — ответила Меральда.

— Разве ты не выйдешь за него замуж? — спросил Яка. Он поднял глаза и пристально поглядел на девушку, испытывая некоторое удовлетворение от того, что ее глаза наполнились слезами. — Так говорят в деревне, — продолжал он, и тон его изменился: — Меральда Гандерлей, — просипел он, подражая голосу деревенской старухи. — Вот счастливица! Ведь ее позвал сам лорд Ферингал.

— Прекрати, — тихо попросила Меральда. Но Яка продолжал с еще большим ожесточением, снова меняя голос.

— И что он себе думает, этот глупец Ферингал? — сказал он, подражая грубому говору крестьянина. — Он навлечет позор на всех нас, женившись на простушке. И это при том, что сотня хорошеньких и богатеньких купеческих дочек только и ждут, что он предложит им руку. Вот дурак!

Меральда отвернулась и вдруг поняла, что в этом зеленом шелке она выглядит не красиво, а глупо. А еще почувствовала руку подошедшего сзади Яки на своем плече.

— Ты должна знать, — мягко сказал он. — Половина деревни считает лорда Ферингала дураком, а остальные как будто надели розовые очки, словно это за ними ухаживает знатный господин, и. они думают, что их собственная ничтожная жизнь как-то от этого изменится.

— А что думаешь ты? — решительно спросила девушка, снова поворачиваясь к нему. Увидев его распухшую губу, синяки и заплывший глаз, она оторопела, сразу поняв, откуда следы побоев.

— Я думаю, лорд Ферингал считает, что он выше тебя, — в лоб ответил Яка.

— Но так и есть.

— Нет! — яростно выкрикнул Яка, и Меральда даже отшатнулась от неожиданности. — Нет, он ничем не лучше тебя, — тихо продолжал он, нежно поглаживая влажную щеку девушки. — Скорее ты слишком хороша для него, но он никогда этого не признает. Нет, он удовлетворит свою прихоть, а потом вышвырнет тебя.

Меральда хотела ему возразить, но не была уверена, что такого не случится. Хотя какая разница, что сделает с ней лорд Ферингал? Главное то, что он мог сделать для ее семьи.

— Зачем ты сюда пришла? — снова спросил Яка, и девушке показалось, что он только сейчас заметил ее убор, потому что помял двумя пальцами материю на пышном рукаве, словно проверяя качество.

— Я пришла, потому что хотела, чтобы эта ночь была только моей, — сказала Меральда. — Ночь, когда мои желания будут важнее долга. Одна ночь…

Яка положил палец на ее губы, и она замолчала.

— Желания? — лукаво повторил он. — И я среди твоих желаний? Ты пришла сюда в великолепном платье только затем, чтобы увидеть меня?

Меральда наклонила голову, и Яка прильнул к ее шее, целуя страстно, жадно. Она как будто поплыла куда-то и не сразу поняла, что Яка опускает ее на мягкую траву, не отрывая своих губ от ее. Его руки скользили по ее телу, и она не препятствовала, даже не напрягалась, когда он касался потаенных мест.

Нет, это была ее ночь, ночь, когда она станет женщиной с тем мужчиной, которого выбрала сама, с которым была по желанию, а не по долгу.

Яка опустил руку, задрал ей подол до колен, а его ноги сразу же оказались между ее.

— Пожалуйста, не так быстро, — едва слышно попросила она, беря его лицо в обе руки и приближая к своему лицу, заставляя смотреть себе в глаза, — Я хочу, чтобы это было прекрасно.

— Меральда, — выдохнул юноша, едва владея собой. — Я больше ни минуты ждать не могу.

— И не надо, — ответила она, притянула его к себе и нежно поцеловала.

Потом они лежали рядом на влажной траве и смотрели в звездный купол над головами, а прохладный океанский воздух холодил обнаженные тела. Меральда чувствовала головокружение и какую-то легкость, все случившееся казалось ей одухотворенным, наполненным высшим смыслом, как магический ритуал посвящения. В ее головке вертелись тысячи мыслей. Как она сможет вернуться к лорду Ферингалу после счастья любви с Якой? Как она сможет забыть это ощущение чистейшего восторга и тепла? Ей хотелось, чтобы этот несравненный миг длился вечно, до конца ее дней. Дней, проведенных с Якой.

Но она понимала, что этого никогда не будет. С рассветом все исчезнет и не вернется уже никогда. Ее ночь миновала, и как будто железная рука сдавила горло.

Яка же испытывал совсем иные чувства, хотя и он был доволен. Он лишил Меральду девственности, обставил самого владетеля Аукни! Он, в глазах лорда Ферингала всего лишь презренный крестьянин, завладел тем, что тому никогда не удастся возместить, тем, что дороже всего золота и самоцветов замка Аук.

Ему нравилось ощущение превосходства, но, как и Меральда, он боялся, что это приятное чувство слишком быстро закончится.

— Ты выйдешь за него замуж? — внезапно спросил он.

Меральда, необыкновенно прекрасная в свете луны, посмотрела на него глубокими глазами.

— Давай не будем говорить об этом сегодня, — попросила она. — Ни о лорде Ферингале, ни о ком-либо еще.

— Но я должен знать, Меральда, — твердо сказал Яка, садясь. — Скажи мне.

Девушка обратила к юноше молящий взор:

— Он может помочь папе и маме, — произнесла она, словно оправдываясь, и жалобно добавила: — Ты должен понять, что выбора у меня нет.

— Понять? — Яка вскочил на ноги и отошел от нее. — Понять! Как я могу это понимать после того, что мы делали только что? Зачем тогда ты пришла ко мне, если собираешься стать женой лорда Ферингала?

Меральда подошла к нему и обняла за плечи.

— Я пришла сюда, потому что мне хотелось сохранить одну ночь для себя, когда я могла бы слушаться своих желаний, — негромко сказала она. — Я пришла, потому что люблю тебя и всей душой хотела бы, чтобы все сложилось иначе.

— Но это всего лишь миг! — горестно воскликнул Яка, поворачиваясь к ней.

Меральда встала на носочки и нежно поцеловала его.

— Но у нас еще есть время, — проговорила она.

Спустя некоторое время Яка снова лежал на траве, а Меральда стояла рядом и одевалась.

— Откажи ему, — неожиданно попросил Яка, и девушка на мгновение остановилась и посмотрела на него. — Откажи лорду Ферингалу, — повторил юноша так, будто тут и думать было не о чем. — Выбрось его из головы, и сбежим вместе. В Лускан или еще дальше, в Глубоководье.

Меральда вздохнула и покачала головой.

— Умоляю тебя, не проси меня об этом, — проговорила девушка, но Яка ее даже не слушал.

— Только подумай, как хорошо мы могли бы жить вместе, — говорил он. — Бродить по улицам Глубоководья, великолепного, волшебного Глубоководья! Бродить по его улицам, смеяться, заниматься любовью. Создать семью — у нас будут такие красивые дети!

— Перестань! — с таким надрывом произнесла Меральда, что Яка замолчал. — Ты сам знаешь, что я тоже этого хочу, но ты также знаешь, что я не могу. — И девушка испустила глубокий вздох. Никогда еще за всю ее недолгую жизнь ей не было тяжелее, но она наклонилась, в последний раз поцеловала в губы разозленного любовника и пошла к дому.