Действительно, поначалу ничего не предвещало беды, рана не выглядела воспаленной, Серж прекрасно себя чувствовал, но, уже к утру, его стала бить сильная лихорадка, а к вечеру, нога начала стремительно воспаляться.

Я было собрался погнать Воробышка за антибиотиками, но потом вспомнил, что таковых еще не изобрели. Предложение вызвать доктора опять не нашло отклика. В первую очередь у Лили. Серж молчаливо соглашался с сестрой. Мне показалось, что только одно слово «врач», уже вызывает у них искреннее отвращение. И, как ни странно, ужас. Поэтому пришлось самому вскрывать рану и чистить ее от гноя.

Но и это не помогло; к исходу второго дня началась газовая гангрена. Серж держался прекрасно, казалось, он вообще не чувствует боли, но, было ясно, что без квалифицированной медицинской помощи Умник долго не протянет.

Да, все скверно. Если не сказать больше.

Я закрыл обратно его ногу простыней и вышел из комнаты.

– Ну что? – Лили сразу кинулась ко мне.

– У меня ничего не получится, Воробышек, – я крепко прижал ее к себе, – Увы, не стоит даже пробовать. Поверь.

– Что же делать? – девушка жалобно всхлипнула. – Я не могу… не смогу… мы одно целое – умрет он, не выживу и я… – она вдруг вцепилась мне ногтями в плечо и протяжно и тягостно завыла. – Он всегда был со мно-о-ой… в приюте, в тюрьме, в психиатрической лечебнице… всегда-а-а… а я с ним… помоги-и-и…

– Успокойся! – я оторвал девушку от себя и ухватив за плечи, несколько раз сильно встряхнул. – Немедленно успокойся! Как хочешь, а я иду за врачом. Ищи ближайшие адреса в телефонной книге. Живо.

– Нет! – некрасиво кривя рот, взвизгнула Лили, и с неожиданной силой вырывалась у меня из рук. – Ни один доктор никогда не прикоснется к нему!

– Не дури…

Признаюсь, вот тут, я опешил. Из растерянной девчонки, Лили превратилась в разъярённую фурию. В ее глазах сверкала дикая ярость, а на лицо легла печать настоящего безумия.

– Это сделаешь ты! – с дикой злобой прошипела девушка, потом выхватила из кармана халата свой «браунинг» и прицелилась в меня. – Ты! Иди и вылечи моего брата. Иначе умрешь!

– Ты соображаешь, что делаешь?

– Дерьмо, ты настоящее дерьмо! – Лили презрительно ощерилась. – Считаю до трех. Раз…

Сомневаться в том, что она посмеет выстрелить, не приходилось. Еще как посмеет. А если выстрелит, то попадет. Расстояние-то мизерное. Долбанная психопатка! И как назло, при себе нет оружия…

– Два…

– Хорошо. Но мне надо взять инструменты.

Не переставая в меня целиться, Лили быстро отступила на несколько шагов.

– Бери все что надо. Но помни, один неверный шаг, и я пущу пулю тебе в голову.

Я огляделся и начал складывать в тазик разную кухонную утварь, а попутно, попытался разговорить девушку, в надежде вывести ее из психоза.

– Ты же понимаешь, после этого мы не сможем быть вместе…

– Плевать, ты не стоишь даже его пальца!.. – убежденно ответила Лили. – Не стоишь…

– Ладно, ладно. Не стою, так не стою. Но почему ты так боишься врачей?

– Заткнись!!! – истерично завопила девушка. – Заткнись кусок дерьма!

– Все молчу. Боишься, так боишься.

– Они… они… – вдруг всхлипнула Лили. – Они не люди. Они монстры…

– Воробышек, девочка моя… – успокаивающе шепча, я шагнул к француженке. – Успокойся, все еще можно уладить…

– На месте! – взвизгнула девушка, отскакивая назад. – Ты все уже собрал? Тогда иди к Сержу. Быстро!

– Иду, иду, – войдя в комнату к Умнику, я поставил таз на прикроватную тумбочку и повернувшись спиной к Лили, стал перебирать в нем инструменты. – Мне нужна будет твоя помощь.

– Какая?

– Держи… – я подал ей левой рукой топорик для рубки мяса.

Лили шагнула ко мне и протянула руку.

Я все правильно рассчитал, Воробышек отвлеклась и машинально опустила пистолет. Но, обезоружить ее все равно было довольно проблематично, так как между нами стояла кровать с Умником. Поэтому, я просто ткнул Лили в шею длинным кухонным тесаком. Другого выхода у меня просто не было.

Раздался глухой хруст и сразу же бабахнул выстрел.

Лили захрипела и стала медленно оседать на пол.

Я отбросил ногой «браунинг» и присел рядом с ней.

– Зачем? Зачем ты это сделала, дурочка?

Даже не знаю, с какой стати я задал этот вопрос, все равно Лили уже не могла на него ответить. К тому же, я сам знал на него ответ.

Умник и Воробышек в разное время лежали в психиатрических клиниках. Не берусь судить, насколько был реален их диагноз, но, вне сомнения, передовые методы лечения этого времени, очень сильно сказались на психике сестры и брата. Помимо того, они дико возненавидели врачей. Вплоть до жесточайшей паранойи в их отношении.

Да, в повседневной жизни, Серж и Лили почти ничем не отличались от обыкновенных людей, но сумасшествие никуда не делось, оно постоянно было с ними и ждало своего момента.

И вот, этот момент настал…

Я поднял с пола «браунинг» и повернулся к Сержу, чтобы помочь уйти ему из этого мира. Прицелился, но тут же опустил оружие.

Лили успела выстрелить, но не попала в меня. Она попала в своего брата. На левом виске Сержа зияла небольшая дырочка, набухшая каплями очень темной, почти черной крови. Умник широко улыбался своей обычной, слегка глуповатой улыбкой, но был уже мертв.

– Черт… – я сел на табуретку рядом с постелью и нашарил в кармане пачку сигарет. – Простите ребятки, но…

Но так и не смог договорить.

Как ни крути, а они были единственными близкими мне людьми в этом времени. И от этого, меня просто раздирало отчаяние.

Но недолго. Всему есть свое время.

Остаток вечера, я провел, выдалбливая киркой яму в тоннеле под домом. Признаюсь, сначала хотел просто сбросить брата и сестру в канализацию, но… не смог. Как бы там ни было, боевых товарищей не скармливают крысам.

После того, как похоронил Умника с Воробышком, я стал тщательно уничтожать все следы их пребывания в доме.

И в комнате Лили, наткнулся на несколько ее альбомов для рисования. А когда открыл один из них, у меня встали дыбом волосы.

Дыба, батоги, «испанский сапог», четвертование, пытка огнем, еще какие-то жуткие средневековые способы пытки и казни – Воробышек гениально передавала в своих картинах боль и страдание. Вот только персонажем каждого рисунка была она сама.

– Черт!.. – я быстро подошел к камину и выбросил в огонь все альбомы.

Собирая вещи Умника, я побаивался, что и у него найду нечто подобное, но случилось ровно наоборот. Как выяснилось, Серж писал стихи. Слегка неловкие, простоватые, но удивительно добрые и лиричные.