— Так, может, и тебя — того? Вырубить? — предложил Костя.

— Практически все, что способно оглушить трутня и заставить его потерять контроль над личиной, человека убьет, — процедил подозреваемый. — Вы этого хотите?

Если вдруг он ожидал услышать дружное «нет», то просчитался — с ответом никто не поспешил.

— Пятьдесят на пятьдесят, — задумчиво повторил свою выкладку Костя.

— И шанс покончить со всем этим раз и навсегда, — вроде как вторил ему Тимур.

— Да, спастись самим — и спасти всех остальных людей на Земле, — продолжил Костя.

— Или убить невиновного, — сам же бросил гирьку на другую чашу весов Тагаев.

— Пятьдесят на пятьдесят.

Круг замкнулся.

— Ну, тогда стреляйте! — взорвался Артем. — Чего ждете-то? Пока цел, хвост у меня не вырастет! Только сами-то жить потом с этим сможете? Мало вам того солдата?!

— Его звали Патрик О'Нил, — проговорил Тимур. — Не думаю, что когда-нибудь забуду это имя. Но там я защищал своих. И защищу снова.

— Но я тоже свой!

— В этом и проблема.

— Пятьдесят на пятьдесят, — уже в четвертый раз сказал Костя.

— А будь девяносто девять против одного — что-то бы принципиально поменялось? — мрачно спросил кавказец.

— Смотря на чьей стороне девяносто девять, — заявил его друг. — Тим, нужно что-то решать! Нас и в самом деле сносит, потом не выгребем!

— Знаю, — бросил Тагаев.

— Мы не можем одновременно и плотом управлять, и его контролировать!

— Знаю.

— Тогда, по-моему, решение очевидно. Я был не прав, на самом деле тут уже никакие не пятьдесят на пятьдесят, тут пять против одного. Пожертвовать одним, или подставить под смертельную угрозу пятерых. Черт, если тебе не с руки, давай я его застрелю!

— Нет, — мотнул головой Тимур, медленно, словно нехотя, поднимая к плечу карабин. — Я сам.

— Стойте! — вскочила на ноги Настя. — Вы это что, серьезно?!

— Серьезнее не бывает, — бросил Костя.

— С линии огня уйди, — не своим голосом потребовал от девушки Тимур.

Послушаться Настя и не подумала.

— Плавать умеешь? — обернулась она к Артему.

Тот хотел что-то ответить, но, похоже, слова застряли у него в горле, и юноша сподобился лишь на невнятный короткий кивок.

— Тогда прыгай, — велела она.

— Что? — разом спросили с противоположных сторон плота и Артем, и Костя.

— Прыгай в море! — яростно выкрикнула она. — Прыгай и плыви! Ну?!

Поняв, наконец, что от него хотят, Артем суетливо затоптался на краю плота, затравленно оглянулся на Костю с Тимуром и, решившись, не столько даже прыгнул, сколько шагнул за борт, мгновенно скрывшись в воде с головой. Через несколько секунд его русоволосая макушка показалась среди волн уже метрах в семи от «Надежды».

Марина запоздало ахнула.

— Хочешь что-то сказать? — злобно зыркнула на нее Настя.

Брюнетка лишь отчаянно замотала головой.

— Ну вот и все тогда!

Парни подошли к Насте.

— Что?! — с вызовом обернулась к ним она.

— А если это все же был трутень? — спросил ее Костя. — Монстр, убивший Олю и Криса, и многих других?

— Может быть… — глухо произнесла Настя. — Может быть, уплыл монстр. Но зато те, кто остался — еще могут надеяться сохранить право называться людьми. Иначе какая разница?

Таиланд, Сиамский залив, сорок четыре дня до подведения черты

— Земля… — прошептала Марина. — Нет, правда же: земля! — вскочив на ноги, она указала рукой на горизонт справа по борту. — Земля!

Теперь берег увидела и Настя — зеленая полоска показалась на востоке, а вовсе не на севере, где они все это время ее высматривали и куда безуспешно пытались грести на протяжении последних трех часов (впрочем, когда солнце стоит уже почти в зените, трудно понять, где у вас север, а где восток). За это время одно «весло» у них успело сломаться пополам, еще одно волна выбила из Костиных рук и унесла, а оставшегося третьего, несмотря на все усилия Тимура, было катастрофически недостаточно. Чувствуя свою вину за потерю, Костя разделся до трусов, спрыгнул в воду и попытался толкать плот сзади, но по прошествии минуты, как ошпаренный, влетел обратно на палубу. Ниже колена вся его левая нога была в тонких бордовых разводах — словно кто-то, нетерпеливый и дерганый, пытался расписать на коже юноши кроваво-красную авторучку, ну и увлекся.

— Медуза, — констатировал Тимур.

— Я в первый момент подумал, акула цапнула! — стуча зубами, выговорил Костя. — Аж дыхание перехватило… Уффф, только сейчас начало отпускать…

— Нужно это срочно промыть! — Марина потянулась к канистре, но ее остановила Джулия:

— Seawater! Not fresh![14]

Настя подумала, что американка просто жалеет для юноши пресную воду, и уже начала приподниматься, чтобы вмешаться, но та, как видно догадавшись, что ее могут неправильно понять, добавила:

— Jellyfish stings should be washed with seawater![15]

— Да, я тоже что-то такое слышал… — простонал, нервно тряся ногой, Костя. — Морской водой медузий яд вымывается, а от пресной только усиливается.

— Мог тогда и не вылезать, — пожал плечами Тимур. — Сидел бы в море!

— Ага, чтобы она меня там добила? Я ее видел мельком: это не медуза, это просто кракен какой-то!

— Ладно, Джек Воробей, давай сюда ногу, — хмыкнула Марина, зачерпывая горстями воду за бортом. — Спасем тебя от кракена.

— Капитан Джек Воробей! — мгновенно поправил пострадавший юноша, чем немного успокоил Настю: раз на шуточки силы есть, значит, не так все плохо.

— Даже удивительно, — проговорила брюнетка, щедро поливая соленой водой Костин ожог. — Обычно такие вещи со мной случаются. А тут — мимо и мимо. Вот гадаю: то ли моя злодейка-судьба совсем окосела после катастрофы и теперь все время мажет, то ли готовит для меня какую-то особую, изысканную пакость.

— То есть подвернутая нога — не в счет? — спросила Настя.

— Ну да, там я, в общем-то, сама виновата была…

— Вся наша жизнь последние дни — одна большая изысканная пакость, — кривясь, заметил Костя. — Так что не переживай — свое ты получила.

…— Земля!

Берег довольно быстро приближался, и скоро уже можно было разглядеть врезающийся в воды залива серый пирс, формой напоминающий разлапистый якорь, черную полосу пожарища вдоль линии прибоя (как видно, раньше там стояли какие-то постройки, сгоревшие в ходе катаклизма), высокие пальмы за ней. Слева начинались поля, также частично выгоревшие, а справа, за одетым в зелень мысом, продолжалось бескрайнее синее море. В какой-то момент Насте показалось, что «Надежду» уносит именно туда, мимо мыса, но тут плот подхватило каким-то новым течением, и резко завернуло к берегу.