— Рафаэль, Рафаэль…

— Дэни, не хочешь ли посмотреть? — прошептал он, поднимая ее юбки еще выше.

— Нет! Я не могу! — закричала она, шокированная его предложением.

— Смотри!

— Нет! Не заставляй меня!

Улыбка сатира заиграла на его губах — он услышал согласие в ее голосе. Сейчас самое время отправить Всадника в маске в новое приключение.

— Почему нет? Разве это грех? Тебе не нравится, что я тебя ласкаю? Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Рафаэль, — простонала она.

— Смотри, как я тебя ласкаю. Здесь нет ничего позорного, моя дорогая. Ты можешь делать то же самое и со мной, Я только удовлетворяю твои желания. Ты прекрасна. У тебя такое нежное тело. Мне нравится ласкать тебя. Ты похожа на богиню, Дэни, на Артемиду, богиню луны, покровительницу животных и охоты. Ты такая же целомудренная, как она, моя меняющаяся луна, моя дикая, девственная любовь!

— О Рафаэль!

Тронутый ее застенчивостью, он покрыл поцелуями ее шею и с улыбкой наблюдал, как она, покраснев, следит за движениями его рук,

Его отвердевшая плоть упиралась ей в спину, и он чувствовал, что еще немного — и он не выдержит. Сейчас было так легко уложить ее на доски палубы, еще хранившие солнечное тепло, но Рэйф пересилил себя из уважения к ней — она заслуживала того, чтобы остаться невинной до первой брачной ночи.

— Тебе нравится? — спросил он, продолжая ее ласкать.

— Очень, — выдохнула она, извиваясь в его руках.

Уткнувшись ей в шею, он улыбался. Чувство одержанной победы захлестнуло его. Он наслаждался стонами блаженства, слетавшими с ее губ. Он держал ее в объятиях, словно дикарь свою добычу. Обхватив его руками за шею, она всем телом прильнула к нему.

— О Рафаэль, — прошептала Даниэла и нежно поцеловала его в щеку. — Я думаю… я думаю, что мне надо было пройти через это.

— Глупая маленькая девчонка! — фыркнул он и, откинув голову, расхохотался.

— Я действительно нуждалась в этом, — заявила она очень серьезно.

— Я знаю. — Он спрятал лицо в ее волосах. «Вот чего мне всегда не хватало», — подумал он. Полноты. Удовлетворенности. Насколько он помнил впервые за многие годы он по-настоящему доверился женщине, и теперь ему не надо было притворяться, что он получает от этого удовольствие. Ему показалось, что Даниэла вернула ему все, что отняла Джулия, и главное — его невинность.

Дэни положила голову ему на грудь и закрыла глаза. Крепко прижав ее к себе, он смотрел на черное звездное небо, и покой снизошел на его измученную душу.

Возвращаясь в королевский дворец, Дэни словно летела по воздуху, крепко сжимая руку Рафаэля. Наверное, они проходили мимо лакеев, кавалеров и дам, но она никого не замечала вокруг. Она не спускала глаз с Рафаэля, любуясь его прекрасным лицом.

Они вошли в ее апартаменты, и он попрощался с ней в маленькой гостиной, заваленной цветами. Их аромат пьянил ее сильнее, любого вина.

— Мне не хочется прощаться с тобой, — прошептала она, обнимая его за шею.

— Ты хочешь, чтобы я остался с тобой на ночь? — улыбнулся он, пробежав руками по ее бедрам. Даниэла быстро подавила искушение.

— Лучше не надо, — ответила она.

— Но мне хочется, — капризно протянул Рафаэль.

— Не надо дуться, милый. Ты увидишь меня завтра.

— Завтра уже наступило: сейчас половина третьего утра.

— Значит, ты увидишь меня сегодня, но немного позже.

— Ну хорошо. — Он прижался к ней и потерся носом о нос. — Ты когда-нибудь продемонстрируешь мне свою способность ездить верхом, стоя на лошади?

— Возможно, когда узнаю тебя получше.

— Согласен. Какой бы подарок мне прислать тебе сегодня? Что бы ты хотела?

Она мечтательно улыбнулась, закрыла глаза и положила голову ему на плечо.

— Мне не нужны подарки. Я и без них счастлива.

— В таком случае позволь мне сделать тебя еще счастливее. Чего ты желаешь всем сердцем, Даниэла?

— Уж если ты заговорил об этом, то больше всего на свете мне хочется починить крышу моего дома.

Он застонал.

— Мария позаботится о дедушке, а вот крестьяне уже давно просят починить их дома.

— Не могла бы ты придумать что-нибудь для себя, женщина? Ты должна просить бриллианты или что-нибудь в этом роде. Я непременно займусь ремонтом жилищ твоих крестьян, но мне хотелось бы побаловать тебя лично.

— Ты слишком хорош, чтобы быть правдой, Рафаэль.

— Я сама реальность.

— Этого для меня вполне достаточно, и большего мне не нужно.

— В самом деле? — Он улыбнулся в темноте своей загадочной полуулыбкой и стал поднимать ее юбки. — Мне кажется, что это не совсем так.

Она вырывалась из его объятий, смеясь и краснея от его интимных прикосновений, которые будили в ней желание.

— Я совершенно точно знаю, чего ты хочешь, моя дорогая.

— Убирайся отсюда, неисправимый развратник! Я валюсь с ног от усталости.

— Хорошо, — неожиданно согласился он, — но сначала я уложу тебя в постель.

Он взял ее на руки и понес в спальню, нежно целуя на ходу.

Уложив ее в постель, он склонился к ней, опершись на руки и продолжая ее целовать. Его широкие плечи лишь угадывались в темноте, длинные волосы закрывали лицо, глаза горели страстным огнем. Он был похож на Люцифера, явившегося к ней во сне, чтобы ее соблазнить.

Она, затаив дыхание, следила, как его голодный взгляд пробегал по изгибам ее тела. Когда он снова посмотрел ей в глаза, в его взгляде не было и следа улыбки, а только горячее мужское желание, которое напугало ее.

— Я сгораю от нетерпения заняться с тобой любовью, — прошептал он, удерживая ее взгляд. — С первой минуты, как я увидел тебя, мне этого хотелось. Но, — продолжал он с нежной улыбкой, заметив испуг в ее широко раскрытых глазах, — я могу подождать. Одну ночь я выдержу, но не больше. А затем… для нас распахнутся небеса.

Дэни судорожно сглотнула. Они стали так близки за этот вечер, что ей захотелось рассказать ему о своем страхе, о том, что она может умереть во время родов, но, увидев его восхищенный взгляд, не решилась поведать ему о своей слабости.

Прекрасный принц Рафаэль считал ее бесстрашной и храброй. Она не обладала несравненной красотой Хлои Синклер, но у нее был характер, который позволял ей скрывать от людей, что на самом деле она жуткая трусиха.

Наклонившись, он поцеловал ее грудь, затем выпрямился и направился к выходу. Опершись на локоть, она любовалась его гордой походкой. Около двери он остановился и через плечо оглянулся. В полумраке комнаты блеснула белозубая улыбка.