— Мне так и хочется съесть тебя, Даниэла, — произнес он. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался?

— Спокойной ночи, Рафаэль.

— Спокойной ночи. — С почтительным поклоном он тихо закрыл за собой дверь.

Даниэла уютно устроилась в постели, отмахнувшись от внутреннего голоса, хотя прекрасно понимала, что очень рискует. «Ты девчонка с мальчишескими замашками, плохо приспособленная к окружающим условиям, — внушал ей внутренний голос, пытаясь вернуть ее к реальности. — Ты никогда не сможешь удержать такого человека». Но все было напрасно: она полюбила и знала, что это навсегда.

Наконец она заснула, и ей снился Рафаэль и… небеса.

Когда королевский золотой мальчик не побоялся скандала, объявив во всеуслышание о своем намерении жениться на Всаднице в маске, Орландо подумал, что это просто злая шутка, но сегодня принц, казалось, нарочно сделал все для того, чтобы нажить себе новых врагов. Однако Орландо даже представить себе не мог, что замышляет его кузен, и этот факт весьма тревожил его, так как он никогда не воспринимал Рэйфа всерьез.

Сегодня принц объявил очередную войну двору, усадив очаровательную Даниэлу к себе на колено и держа ее там на протяжении всего совещания по финансам, выставляя напоказ свою любовь к невесте, выбранной им вопреки воле отца.

Разумеется, министры пришли в ярость от такого пренебрежения к этикету, и тогда Рэйф предложил им покинуть зал заседаний, если это их не устраивает.

Оскорбленный в лучших чувствах, епископ Юстиниан, единственный из всех, решился уйти с совещания, громогласно, заявив, что он отказывается совершать свадебный обряд, пока не будет уверен, что король одобрит этот брак.

Синьорита Даниэла вздрогнула, услышав гневные слова епископа, так как по своей наивности не понимала, что принц использует ее в своих целях. Она испытывала неловкость, оказавшись в столь двусмысленной ситуации, но Рэйф крепко и вместе с тем нежно удерживал ее на колене и что-то шептал ей на ухо.

Она растерянно оглядывалась на советников короля, но Орландо заметил, что чем язвительнее пилили и упрекали Рэйфа за его неуважение к министрам, тем больше менялось выражение лица Даниэлы. Если сначала на нем была написана девичья застенчивость, то после очередного выпада в адрес Рэйфа она сердито нахмурила брови и, поудобнее устроившись у него на колене, всем своим видом дала понять, что она целиком на его стороне и будет защищать интересы принца, чего бы это ей ни стоило.

Казалось, только нежные поглаживания Рэйфа удерживали Даниэлу от того, чтобы не наброситься на любого, кто осмелится отнестись к будущему королю Асенсьона без должного уважения, соответствующего его рангу. Рэйф и Даниэла выступили единым фронтом против совета министров.

Более молодые члены кабинета, такие как Адриано и Ник, незаметно обменялись с Орландо многозначительными взглядами. Орландо улыбнулся: он знал слабое звено в окружении Рэйфа. Адриано был ревнив, непоседлив и эмоционально неустойчив. Для Орландо не было секретом, почему ближайший друг Рэйфа столь враждебно настроен против невесты принца.

Даниэла оказалась в этой компании под предлогом, что будет вести протокол совещания, чтобы Рэйф не отвлекался на пустяки, но принца, похоже, мало волновали государственные дела — он только и делал, что гладил Даниэлу. Лениво развалившись, словно император на троне, он одной рукой вершил судьбы сотен тысяч подданных, а другой гладил невесту по спине, играл с ее волосами, целовал в щечку.

Синьора Даниэла внимательно следила за происходящим в зале заседаний, и ее умный и пытливый взгляд произвел впечатление на Орландо. Время от времени она склонялась к уху Рэйфа и что-то шептала ему. Орландо догадался, что она комментирует выступления министров. Все видели, что принц внимательно прислушивается к ее словам, но были довольны, что она не осмеливается высказываться вслух перед членами кабинета.

Совещание тянулось, аргумент следовал за аргументом. Дон Артуро утомил всех, оспаривая каждое замечание Рэйфа, который, оставаясь внешне спокойным, не желал отказаться от своего вето, наложенного на закон о налогообложении.

Рэйф продолжал поглаживать Даниэлу, словно она была хорошенькой рыженькой кошечкой, свернувшейся клубочком у него на коленях.

Орландо бесили эти бесконечные поглаживания. Он представил, как эта пара занимается любовью. Такая женщина, как Даниэла, думал он, может полностью отдать себя только очень удачливому человеку, и он мысленно представил себя на месте Рэйфа.

Казалось, что между парочкой пролетают искры, от которых присутствующих бросало в жар. Советники чувствовали себя неловко, понимая, что Рэйф их просто терпит, а в действительности вообще в них не нуждается.

Все, что ему было нужно, так это Даниэла и, конечно, постель.

Когда в половине одиннадцатого был объявлен короткий перерыв, советники собрались в конце коридора, чтобы поделиться своим мнением о поведении принца, называя его самонадеянным развратником, но Орландо был уверен, что не только физическое влечение заставляло Рэйфа с такой настойчивостью удерживать около себя девушку.

Здесь все было гораздо сложнее.

После того как члены кабинета ушли из зала заседаний, Даниэла и Рэйф продолжали о чем-то тихо переговариваться. Орландо украдкой наблюдал за ними и заметил, что Даниэла поцеловала Рэйфа в щеку, после чего хмурые морщины на его лице разгладились и он улыбнулся.

Орландо подумал, что, судя по всему, только он один заметил, как изменился Рэйф под влиянием Даниэлы. Одно не вызывало у него сомнения: ему абсолютно не нравилось то, что он увидел. Плохо, что общественное мнение уже начало склоняться на сторону Рэйфа, после того как принц подружился с бесстрашным Всадником в маске. Девица уже готова с мечом в руках защищать своего спасителя.

Принц перестал зевать, скуку его как рукой сняло, с несвойственным ему добродушием Рэйф сказал всего несколько слов, но эти слова он произнес спокойно, уверенно и с достоинством.

Испытывая отвращение от одного вида этой страстно влюбленной друг в друга парочки, Орландо присоединился к остальным членам кабинета, не переставая думать, что теперь, черт возьми, станет с его планом, особенно если будущая жена Рэйфа в скором времени забеременеет?

Одного взгляда на них было достаточно, чтобы усомниться, что он сможет добиться отстранения Рэйфа от престола. Везучий принц счастливым образом обошел все расставленные Орландо смертельные ловушки. Если Даниэла произведет на свет сына, трон перейдет к их ребенку, а не к его младшему брату Лео. Орландо не мог позволить, чтобы такое случилось.

Он оглянулся и увидел, что они целуются, уверенные, что за ними никто не наблюдает. Сердце его затопила зависть и ненависть. Его красота, богатство, титул и принадлежность к королевской семье позволяли ему иметь самых красивых женщин, но ни одна из них не целовала его так, как Даниэла целовала Рэйфа.

Орландо никогда не был нежен с женщинами. Он всегда оставлял на их нежной коже следы поцелуев. Ему тщательно подбирали любовниц, и он равнодушно откупался от них, платя за их крики, которые доставляли ему удовольствие.