Кошмар начался.

Когда я по приказу Лингэла выбежал на крышу, чтобы выяснить, что же случилось с Лежко, по крыше разбрызгало то, что совсем недавно было пропавшими бойцами. Сразу же после этой «бомбардировки» таинственный враг атаковал нашу башню.

Это была бойня. Не самая большая и не самая кровавая из тех, что я наблюдал в своей жизни, но первая из них.

Существа, напавшие на нас, не отличались ни огромным ростом, ни внушительным телосложением, нет. Сперва я увидел лишь синие контуры человекоподобных фигур, мерцающих и двигающихся с какой-то удивительной грацией. Они казались совершенно неосязаемыми, к тому же успели продемонстрировать способность к проникновению сквозь твердые предметы, проскользнув прямо сквозь теплицу. Да и выстрелы излучателей не приносили им никакого вреда. Но мое предположение об их призрачной природе, увы, оказалось совершенно необоснованным.

Первым погиб эттин. Одно из существ набросилось на него. Гигант попытался отмахнуться от тени ударом кулака, но его удар, способный выворотить добротную дубовую дверь вместе с косяком, прошел насквозь и не произвел никакого эффекта. В следующее мгновение фигура эттина закрыла от меня существо. Я моргнул, и оно вырвалось прямо через его спину, проделав своим броском сквозную дыру в теле великана. Кто-то когда-то обвинял эттинов в том, что они слишком глупы, чтобы умирать, даже если многократно ранить их в жизненно важные органы. Не знаю, так ли это, но без позвоночника, сердец и легких наш философ не протянул и двух секунд. Существо, убившее его, продолжило свое движение, только теперь мерцание его стало кроваво-красным.

Лишь после этого заработали оба тяжелых излучателя. Увы, я не видел, кто успел к ним первым. Тьму разрезали оранжевые лучи света такой мощности, что могли резать металл и камни. Пришельцы тускнели, когда луч проходил сквозь них. Появилась надежда, что хоть это оружие поможет против них, но увы, у них тоже было что-то такое… странное, отчего мир вокруг потускнел на один миг, будто рука невидимого художника стерла все краски, оставив лишь черные штрихи на белом фоне…

Излучатели взорвались двумя огромными огненными шарами, спалив тех храбрецов, у которых, казалось, были шансы хоть что-то сделать. У всех остальных, судя по крикам, таких шансов не было. Капитан, судя по грохоту, сопротивлялся дольше других. Как именно — я уже не видел, потому что занял удобную позицию рядом с лестницей. Настолько удобную, что лишь каким-то чудом умудрился увернуться от призрачной руки.

Не давая опомниться, враг бросился на меня, широко раскинув лапы. Я отпрыгнул назад и в сторону, зацепился ногой за какой-то провод и рухнул на пол. Не поднимаясь на ноги, тут же откатился в сторону так далеко, как смог, быстро вскакивая — и понимая, что теперь до барьера, огораживавшего верхнюю площадку башни, уже рукой подать. Может, я бы и выбрал позицию лучше, но мой противник не позволил мне этого сделать, совершив еще один прыжок. И теперь мне было некуда уворачиваться.

Я не знаю, каким чудом умудрился уцепиться за верхние конечности нападавшего, но мы вместе рухнули вниз. По непонятной причине он не смог снова стать бестелесным, и мне удалось приземлиться на противника.

От удара о землю, пусть и смягченного телом врага, я очнулся далеко не сразу — живой и весь заляпанный кровавыми ошметками, в которые превратился нападавший. Судя по всему, мне крупно повезло: позвоночник выдержал, а сломанные кости уже начали срастаться. Сама башня казалась разрушенной практически до основания и теперь представляла собой странную решетчатую конструкцию.

Я был достаточно голоден, чтобы восполнить потерю сил за счет своего несостоявшегося убийцы, а затем и за счет бывших товарищей по гарнизону, для которых уже ничего нельзя было сделать. Так я начал понимать, что же за бардак вокруг меня творился.

Кроме меня, хоть как-то преуспел в убийстве чужаков лишь капитан. Каким-то образом он смог устранить аж троих «невидимок». Этого я не видел. Когда я нашел Лингэла, он был все еще жив. Возможно, у него оставался небольшой шанс все-таки оклематься и еще много чего наворотить, но только не в близком соседстве с израненным и потому весьма голодным и не желающим умирать д'эссайном.

Я уже выжил. И хотел пережить эту маленькую катастрофу. По этой причине мне нужен был весь боевой опыт, до которого я мог добраться. И поэтому я съел капитана. И из уважения к его заслугам и стилю командования — сначала его добил, потратив на это драгоценные силы.

То, что произошло дальше, окончательно и бесповоротно изменило мою жизнь. Со свежеполученными силами, умениями и знаниями я смог одолеть этих «призраков». Я узнал, что на самом деле это были люди, защищенные специальными доспехами и тайными чарами, хранившие секрет о своем затерянном во времени Братстве Перечеркнутых часов Судного Дня, — но все-таки люди. Хитрые, долго ждавшие своего часа и совершения пророчества, а дождавшиеся меня.

После этого мне пришлось убить их «хозяина», появлением которого в нашем мире и была вызвана эта катавасия. И пока остатки башни не вернулись в реальный мир, мне оставалось лишь имитировать собственную смерть вместе с гибелью всего гарнизона. На память я себе оставил лишь серебряную маску. Правда, потерял я ее довольно быстро…

На вопрос, зачем я оставил себе этот сомнительный «артефакт», могу ответить лишь одно. Это была не маска Горелого.

Это была моя собственная маска.

Чем дальше в лес — тем больше твари.

Наблюдения выживших приключенцев

Алессьер

Не знаю, чем занимался Джерайн ту пару часов, что Дрейк выделил нам до высадки, но я себе места не находила. И дело вовсе не в том, что все вещи у меня были давным-давно уже собраны. По правде говоря, больше всего мне хотелось схватить одного излишне самоуверенного д'эссайна за воротник и как следует встряхнуть. Можно несколько раз, при этом не забывая приговаривать: «Это тебе не увеселительная прогулка!», — но боюсь, должного эффекта я все равно бы не добилась. Джер почему-то вбил себе в голову, что сидхийская Столица — это всего лишь некое интересное местечко, где расставлена куча забавных механизмов и бродит энное количество народу, который существует лишь для того, чтобы д'эссайну было чем разнообразить унылое блуждание по подземным коридорам.

«Ага, а также внести приятное дополнение к походной жратве», — уныло пробормотал браслет, который после стычки с полупрозрачными летающими желудками как-то притих и даже лишний раз не комментировал происходящее, что меня немало удивляло.

Фэй, ты часом не заболел? А то тихий ты какой-то, а я уже успела привыкнуть к твоей непрекращающейся трескотне.

«К счастью, заболеть я не могу, хотя мое нынешнее состояние может классифицироваться как когнитивный диссонанс, вызванный противоречием поступающей информации, а также несоответствием…» — а далее, как говорится, шамана понесло. Право слово, я перестала понимать, о чем идет речь, уже секунд через десять после того, как Фэй начал объяснять причины своей редкой молчаливости, и теперь заткнуть его не представлялось возможным.