вспылить могу, но на этом все.

— Когда ты уехал, хлопнув дверью, мне стало очень одиноко, — отвечает она и поднимает голову от моей груди.

Знаю, что тут виноват.

— Прости. Я привык к правде, так меня воспитали. Поэтому воспринял все крайне остро. Знаю, что это не оправдание.

Наклоняюсь и аккуратно веду губами по ее губам, имитируя поцелуй. Она не отворачивается, а только ластится в ответ.

— И я соскучилась, — говорит Эс через время отстраняясь. И в этот момент я понимаю, что мир между нами окончательно восстановлен. Внутри меня все еще ворочается чувство вины и злость на Нильсона, но радость от примирения на данный момент перекрывает все.

В эту минуту дверь палаты распахивается и внутрь влетает Себ и Тобиас.

— О, ну надо же. В себя пришла, а про меня и не вспомнила. Я волновался, между прочим, — брат моей амазонки подходит с другой стороны кровати и крепко ее обнимает, поверх моих рук.

— Спасибо, — говорит откуда-то изнутри Эстер, обращаясь, видимо, ко всем сразу.

— Пожалуйста. Теперь буду провожать тебя везде, — отвечает Себ. Хмурюсь, слыша это заявление. У нее есть я, хочется возразить, но я молчу. Ладно, с братом решим позже.

— Оставлю вас, — смотрю Себу в глаза. Думаю, они хотят немного побыть вдвоем.

Он кивает и продолжает обнимать сестру.

— Эстер, рад был повидаться. Поправляйся скорее, — говорит от двери Тобиас.

Целую еще раз амазонку и выхожу с другом из палаты.

Глава 29

Йен

Сегодня Эс выписывают. Будет на домашнем лечении. Врач обещал к обеду отправить домой, сейчас одиннадцать утра. Я ездил за ее вещами и возвращаюсь как раз ко времени выписки. Чуть позже надо будет еще заказать продукты.

Захожу в палату и вижу, что тут еще и брат Эстер. Мы так и не поговорили, поэтому я получаю очередной хмурый взгляд Себа. Когда Эстер пришла в себя и напряжение спало, он только так на меня и смотрит. Я ему не нравлюсь. Удивительно, что еще сам не вызвал на разговор.

Игнорирую недовольного родственника и иду прямиком к кровати. Эстер улыбается и в груди от этого становится тепло и совершенно все равно на всех угрюмых братьев в помещении.

— Привет, готова? — наклоняюсь и целую Эс, ставя на кровать пакет.

— Да, врач должен скоро прийти. Спасибо, что привез одежду. Сейчас переоденусь.

Она начинает неуклюже вставать с кровати. Нога и рука все еще забинтованы.

— Давай помогу, — одновременно произносим мы с Себастьяном.

— Не надо, — как обычно отнекивается она, — я сама. Дайте мне минут пять.

Скептически смотрю на ее попытки сесть на кровати и начать одеваться.

— Ладно, дайте двадцать. Но я хочу сама.

Она только в первый день разрешила с собой понянчиться, а дальше все пыталась делать самостоятельно. С одной стороны, хочется настоять и помочь, а с другой — очень ее понимаю. Окажись я на ее месте, тоже бы старался сам справляться.

— Зови, если что, — первым сдается Себ и выходит из палаты.

Вздыхаю, смиряюсь молча и тоже выхожу.

Себ опирается на стену напротив двери, скрещивает руки на груди. Я встаю аккурат около двери. Эстер, скорее всего, не позовет, но если вдруг, то я рядом. Так мне спокойнее. Повисает невнятное молчание. Вспоминаю про доставку и утыкаюсь в приложение. Мясо, овощи, фрукты — листаю каталог, прикидывая примерно, чтобы понравилось Эстер. Подтверждаю покупку и оплачиваю заказ.

— Итак, вы снова вместе, — говорит Себ, привлекая внимание.

Поднимаю голову и встречаю прямой взгляд. Ну наконец-то. Блокирую телефон и убираю в карман.

— Вместе, — подтверждаю очевидное.

— Надолго?

Молчу, взгляд не отвожу. Жду, что продолжит язвить. Пусть уж разом все высказывает. Но Себ молчит.

— Надолго, Себ. Мы поговорили, и все выяснили.

— Ты неделю ее игнорировал.

Опускаю голову.

— Это правда, признаю. Был не прав, но мы с Эс выяснили и этот момент. Твои претензии я понимаю, я бы также себя вел, — если не хуже, добавляю про себя, — но, поверь, это лишнее. Сейчас я могу еще много чего наобещать, но не буду. Она мне очень нравится, Себ. Очень. В противном случае меня бы здесь не было.

Он смотрит еще пару секунд, а потом отворачивается.

— Эстер какая-то спокойная, что ли, рядом с тобой. Смеется и выглядит довольной. Если бы не это, ты бы давно пошел нахер.

Молча киваю. Знаю, что пошел бы. Добавить нечего. Греет мысль, что не я один вижу, как Эстер меняется рядом со мной.

— Я скоро съеду. Предложили интересную работу, жилье тоже нашел. Еще когда вы были в ссоре.

Удивленно поднимаю бровь. Шустрый парень.

— Что за работа? Я многих знаю в городе, могу замолвить словечко за тебя, — предлагаю. Я действительно могу помочь, ему так будет проще.

— Я сам.

Звучит точно таким же тоном, как и Эстер несколько минут назад. Семейное, видимо. Но для мужика похвально. Поднимаю вверх ладони, капитулируя.

Расслабляюсь и тихо радуюсь, что этот вопрос решен и он хотя бы выговорился. Уже хорошо. Вряд ли стал тут же доверять, но, по крайней мере, о хмурых взглядах можно забыть.

Снова замолкаем на пару минут, но потом он начинает говорить то, от чего в груди сводит.

— Береги ее, Йен. Вряд ли ей попадется еще один Кристиан, но дерьма в этой жизни и без него хватает.

Это не прощение и не принятие. Он согласен смириться с тем, что я есть ради сестры. Я понимаю это и благодарен. Не знаю, что ответить, поэтому просто киваю.

— По Нильсону уже есть решение? На сколько сядет? — Продолжает Себ, удовлетворившись моим скупым ответом.

При упоминании этого имени уже рефлекторно вспыхиваю. Брат Эстер сегодня в ударе. Устроил мне эмоциональную карусель.

— Будет известно в конце месяца. Сядет надолго, я контролирую.

Теперь Себ кивает. Здесь мы с ним сходимся: была бы возможность устроить самосуд без последствий, мы бы и секунды не сомневались.

— Об Эс я позабочусь. Будет нужна любая помощь — обращайся.

Себ, наконец, расцепляет руки и проходится пятерней по волосам. Ничего не отвечает и вряд ли обратится, это я тоже понимаю. Но я предложил, он услышал. Дальше пусть решает.

Смотрю на часы. Двадцать минут прошло. Приоткрываю дверь и заглядываю внутрь.

— Эстер,