За спиной стояли двое солдат, и сопротивляться было бесполезно. К тому же, он ведь у своих! Как они могут так поступать?!

Инквизитор, не удостоив мальчишку ответом, жестом указал стражникам на место, предназначенное для допрашиваемого. Оковы щёлкнули на запястьях и щиколотках Чезаре.

— Итак, — Марко хрустнул суставами пальцев. — Где ты был прошлой ночью?

Мальчишка молчал, презрительно уставившись куда-то в сторону.

— Молчишь… Надолго ли тебя хватит? — в интонациях сквозило нескрываемое злорадство.

— Я не обязан тебе отвечать. Меня, кажется, пока не судили, чтобы ты имел право применить пытку.

— В крайних, не терпящих отлагательства случаях приговора суда не требуется, — улыбка на лице Марко стала шире. — Я считаю, что двенадцать мёртвых тел в центре Ватикана — достаточное основание для ускоренного разбирательства.

— А я-то при чём? Я, что ли, их убивал?

— Хе-хе, этот вопрос мы и пытаемся выяснить, мальчик мой. Кстати, вижу, что для тебя это не новость. Хоть бы удивился для правдоподобия.

— Мне уже рассказали. Поэтому и не удивляюсь.

— Так каким образом ты оказался в Ватикане?

— Пришёл, — Чезаре нагло взглянул прямо в глаза инквизитору. — Летать пока не научился.

Размашистая пощёчина разбила мальчишке губы. В ответ в лицо Марко полетел кровавый плевок. Инквизитор брезгливо вытер щёку платочком.

— Значит, не желаешь по-хорошему, — угрожающе протянул он. — Зови палача, — бросил через плечо писарю.

— Отец с тебя шкуру сдерёт, когда узнает.

Очередной удар по лицу был сильнее, и голова Чезаре поникла.

— Не смей упоминать о своём родстве с его высокопреосвященством! Монсеньор Гаэтано сам отречётся от сына, который вступил в сговор с еретиками.

В пыточную вальяжной походкой вступил заплечных дел мастер. Мальчишка вздрогнул, руки сжались в кулаки.

— Скажи, Чезаре, — продолжал издеваться Марко. — Что для лучника важнее? Глаза или пальцы?

— Пальцы. Стрелять можно на слух. — Чезаре словно не понимал, что его ожидает в ближайшие минуты. Сознание стремилось отгородиться от окружающей действительности, чтобы защитить разум от безумия.

Палач неторопливо перебрал свои принадлежности, погромыхивая металлом, лязгая какими-то ужасающего вида щипцами, свёрлышками, ножичками и прочими атрибутами ремесла.

— Я расскажу, — тихо промолвил Чезаре, не сводивший глаз с этих приготовлений.

Марко довольно усмехнулся, кивнул писарю, который тут же макнул перо в чернильницу.

— Я знал, что ты недолго будешь ломаться.

— Расскажу, — повторил мальчишка, — но только лично его высокопреосвященству.

Инквизитор задохнулся от возмущения.

— Ублюдок, неужели ты думаешь, что ради тебя мы будем ждать возвращения кардинала из похода?

— Я напишу письмо. Это моё последнее слово, Марко. Твоя воля, пытай, если хочешь. А вдруг я невиновен? Представь, что с тобой тогда будет. У тебя же великолепное воображение. Хочется оказаться на моём месте? — С каждой следующей фразой голос Чезаре звучал звонче и уверенней. В изгибе губ вновь сквозило презрение и высокомерие.

Тяжёлый вздох вырвался из груди инквизитора. Он прошёлся из угла в угол, что-то прикидывая в уме. Палач, заметив, что дело застопорилось, опёрся о стену и увлечённо ковырял в зубах, будто хотел там клад найти. Наконец Марко остановился, выглянув за дверь, позвал стражника:

— Снимите с него цепи.

Чезаре старался не показать, с каким облегчением он отошёл от стены и взялся за перо. Несколько строчек торопливым летящим почерком. Протянул бумагу инквизитору. Тот скользнул взглядом по тексту, но в письме не было никакой интересной информации. Короткие фразы: жив, в Ватикане, под подозрением в предательстве, хочу всё объяснить, с Марко разговаривать не буду.

— Отправьте с гонцом монсеньору Гаэтано, сейчас же. А мальчишку — под замок.

Глава 2.10

Его потрясли за плечо, и Влад подскочил, автоматически выбросив кулак в сторону предполагаемого врага. Однако руку легко перехватили и отвели в сторону. К этому времени парень всё-таки раскрыл глаза, но это не помогло — в окружающей темноте зрение было бесполезно.

— Здоров же ты спать. Даже меня переплюнул, — раздался знакомый голос. И Влад вспомнил, что отключился в секретном ходе под Ватиканом, после того, как они ускользнули от погони. Точнее, после того, как от них отвлекли погоню.

Парень потёр всё ещё слипающиеся глаза.

— Добрый вечер, Конрад. Восстановил силы? А то утром у тебя видок был — краше в гроб кладут.

— Отоспался. Ну что, отправляемся во второй заход на территорию противника?

— Эх, поесть бы неплохо, — мечтательно произнёс Влад. И вспомнил наконец важную новость, которую собирался выложить магу сразу же, когда проснётся.

— Конрад, мне кажется, я знаю, где искать Лионеллу. Помнишь, двое поваров там, в доме, говорили про пленницу в подвале?

— Да пойдём уже! — в голосе мага звучало нескрываемое нетерпение.

— Чёрт, я не вижу ничего. А факела нету. — Влад поднялся на ноги, придерживаясь за стену.

— Ничего, до выхода можно и без света пройти.

Мужчины потопали к «комнате для плетения заговоров», осторожно прошли вдоль стены, стараясь не наткнуться на каменные скамьи, и завернули в ответвление, ведущее к дому главы Святой Инквизиции. На выходе Конрад долго возился с отмычками, проклиная ржавый несмазанный замок. Но в конце концов они со вздохом облегчения оказались в давешнем винном погребе. Влад зажёг свечу, позаимствовав её в заначке рядом с дверью в тоннель. Запутанные переходы между стеллажами заставили их поблуждать, но в итоге впереди показалась лестница, а маг удовлетворённо кивнул:

— Вроде понял, как идти кратчайшим путём. Давай проверим на всякий случай, а то, чует моё сердце, удирать в темпе придётся. Лучше заранее отходной маршрут проработать.

Они преодолели лабиринт ещё раз, теперь гораздо быстрее и увереннее.

Чезаре не спалось. Сидя на своём любимом широком подоконнике, он наблюдал за заходящим солнцем, любуясь багрово-красными всполохами последних лучей в окружении сизоватых облаков, а потом рассматривал потемневшее небо, разыскивая знакомые созвездия. И непрерывно думал, как можно объяснить своё внезапное появление в подземном ходе и не упомянуть при этом о плене и своём участии (пусть косвенном) в убийствах охраны резиденции. Мысли путались, не стыковалось то одно, то другое. Фантазии не хватало.

«Ответ от отца, возможно, уже доставили. Ясно, что он захочет выслушать. А вот как я ему расскажу, что сам лично провёл врагов в святая святых Инквизиционной Палаты? Нет, не смогу. Значит, надо что-то придумывать…»

Досадная морщинка залегла на лбу, а сон окончательно бежал прочь.

Прежде чем подниматься из погреба, Влад и Конрад обсудили план действий. По дороге до винохранилища другой лестницы не было, поэтому они решили двинуться дальше вглубь здания, в поисках второго спуска, который должен вести к камерам заключения.

Дом уже заснул, в коридоре первого этажа царила тишина. Повернув налево, они ступили в огромную пиршественную залу: