Это не мое дело. Пока они не стреляют друг в друга.

– Трумэн, взгляните-ка, – Мерси пододвинула к нему блокнот и постучала пальцем по странице.

Дейли взял его и прочел заголовок: «Из дома Сандерсов пропали вещи».

Коробка недорогих украшений. Две винтовки и пистолет.

550 долларов наличными.

Затаив дыхание, Трумэн перелистал дело Гвен Варгас.

Пропавшие вещи: драгоценности, деньги, фотоальбом, два пистолета. Трумэн поднял голову и встретился взглядом с Мерси.

– Оружие пропало?

– Не так много, как в недавних убийствах, но это уже зацепка.

– Преступники или преступник просто брали то, что легче всего сбыть подороже, – возразил полицейский.

– Знаю.

– При убийстве Варгас унесли и фотоальбом.

Брови Килпатрик сошлись на переносице.

– Это странно. В других случаях личные вещи не пропадали.

– Мы не знаем, что еще могло пропасть в домах тех, кто убит недавно. Некого расспросить.

– Все эти люди жили в одиночестве, подальше от других. Легкая добыча.

– Мой дядя – не легкая добыча, – поправил ее Трумэн.

– Вы правы. И, судя по увиденному в доме Неда Фейхи, тот максимально усложнил жизнь нападавшим.

– Не уверен, что новые и старые убийства связаны между собой, – медленно произнес Трумэн. – Мотивы кажутся совершенно разными.

– Преступления разделяет пятнадцать лет, – отозвалась Мерси. – Мотивы могут меняться. Я пробью по базе данных ФБР и выясню, не случалось ли чего-нибудь подобного на тихоокеанском северо-западе. Возможно, преступник все это время не бездействовал.

Трумэн кивнул.

Или же ждал своего часа в Иглс-Нест?

Мерси тащила чемодан по деревянным ступеням отеля «Сэнди». Никакого пандуса в поле зрения не было. Для Мерси это место навсегда останется домом старого Норвуда – домом, к которому в юном возрасте она старалась не приближаться, потому что старик Норвуд и его жена были реально жуткими. Огромный дом словно пришел прямиком из фильма ужасов – трехэтажный, с башенками и осыпающейся штукатуркой. Теперь он сиял жизнерадостными красками в стиле дамы викторианской эпохи, а все архитектурные детали бережно восстановлены реставраторами.

Кто-то вложил в него кучу средств и сил.

Эдди распахнул дверь с овальным стеклом. Слегка раздраженная, Мерси последовала за ним.

Гостиницы с включенными завтраками ей не по нутру. Слишком много контактов с людьми. Она предпочла бы безымянный отель с голыми стенами, где персонал не знает ее имени и ей не придется сидеть по утрам за столом с незнакомцами.

– Чувствуешь запах? – шепнул Эдди. – Теперь я снова проголодался.

Она вдохнула, и в нос ей ударил аромат свежеиспеченного печенья. В животе заурчало.

Черт.

– О, здравствуйте! Я так рада, что вы к нам пришли!

Высокая стройная женщина с длинными рыжими волосами вошла через вращающуюся дверь, расположенную за маленькой стойкой администратора. Она вытерла руки о белый фартук и искренне улыбнулась. Ее футболка перепачкалась в муке. Женщина напоминала ведущую кулинарного телешоу.

– Рада снова видеть вас, агент Петерсон. – Она кивнула Эдди. – Я приготовила вам комнаты. – Она протянула руку Мерси.

Та пожала ее:

– Мерси.

Вокруг женщины витал запах выпечки. Килпатрик невольно улыбнулась в ответ.

– Вы не представляете, как мы рады, что наконец попали сюда, – сказал Эдди. – Что это за запах – печенья? – с надеждой спросил он.

– Всегда рада сотрудникам правоохранительных органов, – ответила Сэнди. – С ними чувствуешь себя безопаснее. А печенье будет готово через несколько минут. Пока вы устроитесь в своих номерах, тарелка с ним уже окажется прямо на этом столе. И печенье будет появляться там каждый день после обеда. А еще у нас всегда свежий кофе.

– Я попал в рай, – пробормотал Эдди. – Вы не замужем?

– Нет, – твердо ответила Сэнди, заиграв ямочками на щеках. – А вы годитесь мне в сыновья.

– Я не прочь, чтобы меня усыновили.

– Вы – ходячая проблема, не так ли?

– Нет, мэм.

Килпатрик, с трудом сдерживая желание закатить глаза, вмешалась:

– Запах чудесный. А как нам попасть в номера?

Сэнди повела ее наверх, в уютную комнату, к которой примыкала ванная. Мерси заглянула туда. Эдди оказался прав: там была выложенная новой плиткой душевая. Пока Сэнди провожала Эдди в его номер, Мерси бегом спустилась вниз и вышла за дверь – достать воду и еду из багажника «Тахо». Когда она захлопнула заднюю дверцу, ее внимание привлек припаркованный у почтового отделения на другой стороне улицы белый пикап. Из него вышел мужчина и обогнул машину сзади, повернувшись к Мерси в профиль.

У нее перехватило дыхание.

Она знала эту походку и наклон головы. Даже фасон кепки знакомый.

Потертые просторные джинсы. Тяжелые рабочие ботинки.

Папа.

Он скрылся за дверью почты. Мерси не могла пошевелиться, зажав сумку в руке.

Он в курсе, что я в городе?

Несомненно, в курсе. Слухи распространяются быстро, а агент Килпатрик уже повстречала слишком много знакомых лиц.

Отец выглядел старше, чем в ее памяти. Волосы уже не с проседью, а седые. Плечи еще больше ссутулились. Но по-прежнему худощав, никакого пивного брюшка, типичного для мужчин в годах. Он слишком серьезно относился к своему здоровью.

Мерси сделала пару шагов к древнему фордовскому грузовичку. Ее не удивило, что отец до сих пор им пользуется. Он не покупал новые машины, пользуясь старыми до тех пор, пока они поддавались ремонту.

Что я ему скажу?

Она замерла, не в силах шагнуть дальше: в животе клубочком свернулся страх.

Привет, папа. Помнишь меня?

Что, если он не захочет ее узнавать, как Леви?

Я не могу сделать это сейчас.

Она повернулась и, не глядя на ступеньки, стала подниматься к Сэнди, еле волоча ноги, борясь с желанием воссоединиться с родными.

Перл.

Перл не откажется поговорить с ней. И Мерси может расспросить ее насчет Дженнифер Сандерс. Чисто официальный допрос.

Да. Ничего более.

Эдди вызвался пойти с ней, однако Мерси отклонила предложение. Когда напарник понял, что она хочет встретиться с сестрой, с которой не разговаривала пятнадцать лет, в его глазах вспыхнуло беспокойство.