— В лесах Гибралтара ты ел и кое-что похуже. Помню, ты вожделенным взглядом смотрел даже на змей.

— Черт побери!.. Тогда мы помирали с голоду, капитан.

— Вот и радуйся, что здесь нам это не грозит. Ну, поторопитесь. А тем временем Яра разведет огонь.

— Ладно, прочешем этот лесок, — сказал Кармо. — Может, найдем хотя бы тапира!

В то время как африканец и Корсар пошли по берегу, чтобы выбрать подходящие для плота деревья, Кармо и гамбуржец углубились в чащу, в поисках чего-нибудь на завтрак.

Островок оказался больше, чем они думали, и гораздо лесистее. На этой жирной почве, состоящей из перегнивших листьев, росло много пальм и густых кустов, среди которых вполне могла водиться хорошая дичь.

Прислушившись внимательно и не уловив ничего, кроме крика обезьян, Кармо и Ван Штиллер решительно углубились в кустарник, двигаясь, однако же, с осторожностью.

Уже взошло солнце, и множество пернатых летало над высокими вершинами деревьев, а из прибрежных зарослей поднимались стаи диких уток и чирков. Среди больших листьев пальм прыгали, вопя во все горло, обезьяны, те самые обезьяны-ревуны, что ночью так напугали Кармо.

Они были темного цвета, с красноватым отблеском, самки же желтоватые. Ростом не выше шестидесяти сантиметров, но зато какое горло! Вопли этих созданий были слышны за несколько километров.

— Прежде чем приниматься за обезьян, поищем себе жаркое получше, — предложил Кармо Ван Штиллеру. — На этом островке обязательно должна быть какая-то дичь.

— И потом, здесь немало птиц, — ответил гамбуржец.

— О!.. Постой-ка!

— Что с тобой, Кармо?

— Я видел зверя, бегущего в траве.

— Большого?

— Как кролик.

— Может, и в самом деле кролик!.. Недурное блюдо, Кармо.

— Кому ты это говоришь!.. У меня на родине их полно!.. Но тише, а то мы их всех распугаем.

И два флибустьера, уже почуявших вкус жаркого, кинулись в траву, где что-то шевелилось.

Зверек, которого они все еще не могли как следует разглядеть, бежал впереди них, не слишком торопясь однако. Добежав до старого дерева, он юркнул в дупло в стволе, оставив снаружи только хвост, длинный и жесткий.

— Ага!.. Мошенник! Попался! — закричал Кармо, быстро хватаясь за этот хвост.

Он попытался вытащить зверька, но, к его великому изумлению, тот не поддавался.

— Гром и молния! — воскликнул Кармо. — Возможно ли, что бы он был сильнее меня!.. Он ведь не больше кролика.

— Посмотрим, в чем тут дело, — Ван Штиллер заглянул в дупло.

Присмотревшись, он увидел, спину зверька, покрытую чем-то вроде костяных щитков, которые, упираясь в стенки дупла, помогали ему держаться.

— Понятия не имею, что это за зверь, — сказал гамбуржец. — Но по виду он не очень большой и должен легко поддаться.

— Неужели я потерял силу? — удивлялся Кармо. — Но мне так не кажется.

— Дай-ка я попробую.

Гамбуржец схватил хвост двумя руками, уперся ногой в дерево и начал тянуть изо всех сил. Напрасный труд: зверек упорно не поддавался, словно прирос к дереву.

— Ну и дела! — поразился Ван Штиллер. — Невероятно! Кармо ответил громким смехом.

— Чего ты смеешься? — воскликнул Ван Штиллер разгневанно.

— Тяни!.. Тяни!.. — ответил Кармо, хохоча еще больше.

— Черт возьми! Этот проклятый зверь точно привинчен шурупами!

— Нет, Ван Штиллер, он держится когтями.

— Ты знаешь, что это за зверь?

— Это тату.

— Что-что?

— Иначе говоря, броненосец.

— Никогда о таком не слышал.

— Я его тебе сейчас покажу, — сказал Кармо.

— У тебя есть способ вытащить его?

— Да, Ван Штиллер.

— Будем тянуть вместе?

— Только хвост оторвем, а он все равно не выйдет. У него такие когти, что могут сравняться со сталью.

— Тогда он, наверное, опасный.

— Ничего подобного, друг.

— Но он по крайней мере съедобен?

— Нежный, как молочный поросенок.

— Тогда давай его вытаскивать.

— Это дело простое: смотри!

Одной рукой он схватил броненосца за хвост, а другой достал свой нож и стал тыкать им в дупло, яростно коля зверька.

Тот сначала попытался свернуться клубком, но потом выскочил из убежища и кинулся на землю. Ван Штиллер, уже зная, что он не опасен, наклонился и принялся с любопытством разглядывать.

Странный зверек был немного побольше кролика, с очень короткими лапами и покрытой настоящим щитом из желтоватых костяных пластинок спиной. Этот щит казался очень прочным и спускался у него до боков. Его крохотная голова с заостренной мордочкой была защищена чем-то вроде козырька из таких же шипов, а ноги, очень короткие и сильные, были с крепкими и длинными когтями.

Едва упав на землю, зверек тут же свернулся клубком, топорщась своими пластинами и убрав хвост. Таким образом он представлял собой шар, совершенно защищенный этой колючей броней.

— Вот как! — воскликнул гамбуржец. — Он скрылся внутри своей брони.

— Которая не устоит против нас, — сказал Кармо, нанося удар по зверьку прикладом ружья.

Бедный броненосец издал слабый крик и распростерся у его ног бездыханный.

— Вот и жаркое! — воскликнул Кармо, взяв его за хвост.

— Но что это за звери? — спросил Ван Штиллер. — Чем они питаются?

— Они хищники, но, поскольку им нелегко добывать себе пропитание, не имея ни крепких зубов, ни ловкости, они питаются в основном падалью. Рассказывают даже, что когда броненосцы находят труп какого-нибудь крупного животного, они влезают в него и пожирают изнутри, оставляя совершенно нетронутой шкуру.

— И ты считаешь, что они годятся для еды?

— Как черепахи, дорогой. Но продолжим охоту.

— Что ты надеешься еще найти?

— Поохотимся на цапель.

Убежденные, что другой дичи им на островке не найти, они отправились на берег, откуда доносился немолчный гомон, точно там собрался птичий базар. И в самом деле, над зарослями мангров кружили стаи уток и длинноногих цапель. Подстрелив двумя выстрелами парочку этих птиц, охотники направились в лагерь, чтобы не заставлять своего капитана ждать.

Моко за это время уже срубил несколько молодых деревьев и приготовил множество лиан, которые должны были послужить веревками. Пока Яра ощипывала цапель, флибустьеры, удостоверившись предварительно, что на берегу нет кайманов, тут же принялись за постройку плота.