Раша продолжала внимательно разглядывать Инос.

– Впрочем, вместо себя он может прислать прислужника. Но если он окажется мужчиной, ты непременно произведешь на него впечатление – особенно в этом великолепном имперском наряде – В ее голосе появился легкий оттенок сарказма.

Инос вновь присела.

Раша усмехнулась:

– Думаешь, ты способна произвести впечатление на волшебника?

Да, именно так Инос и считала. Она гораздо больше походила на королеву, чем выскочка, стоящая перед ней. Она долго училась носить нарядные платья и вежливо беседовать с благородными господами.

– Повторяю, ваше величество: рядом с вами он меня даже не заметит.

– Смотря в каком случае: если он материализуется полностью, то заметит наверняка. Вот почему я распорядилась насчет этого платья – твоя красота неподдельна, а моя – всего лишь волшебство. Вряд ли Олибино появится здесь лично. Вероятно, он пришлет лишь свое отражение, и в таком случае его способность проникнуть под мой блистательный облик будет весьма ограничена. И он сам не пострадает. – Раша пожала плечами идеальной формы. – Разумеется, это палка о двух концах. Едва ли он откроет свою истинную внешность Что толку в волшебстве, если оно не удовлетворяет тщеславие? Идем, – продолжала она и направилась к двум диванам с шелковой обивкой цвета слоновой кости, поставленным под углом друг к другу. – Незачем так гордиться, детка. Волшебники привыкли удовлетворять свои прихоти. Если ты чересчур постараешься, производя на него впечатление, ты можешь… скажем, неожиданно воспылать желанием угодить ему. – Она негромко рассмеялась, но ее глаза издевательски следили за потрясенной Инос. – Садись же. Нам придется немного подождать. Вина?

– Благодарю вас. – Присев, Инос аккуратно расправила шлейф, но в конце концов заставила себя поднять подбородок и встретиться с пренебрежительным взглядом султанши.

– Ваше величество, в прошлый раз, будучи в этой комнате, я вела себя отвратительно. Я даже не поблагодарила вас за то, что вы спасли меня от импов. Я очень признательна вам и приношу извинения за свою неучтивость.

Легкое движение губ Раши сказало больше, чем сделало бы пожатие плеч.

– Тебя обманул мужчина, вскружив голову. Девушки подвержены таким вспышкам безрассудства. Надеюсь, ты уже оправилась?

– Я никогда не забуду Рэпа и того, что он сделал…

– Твоя тетушка рассказала мне. Что бы он ни совершил, причина у него была одна. Мужчины способны на все, лишь бы обладать женщинами!

В Зарке это заявление казалось более верным, чем прежде считала Инос. Не желая спорить, она улыбнулась.

– Ты мне не веришь? – Колдунья протянула руку и взяла хрустальный кубок, стоящий на столе рядом с ней. Еще один кубок стоял рядом с Инос на столе, которого она прежде не замечала, – Ты должна еще многому научиться, детка, – произнесла Раша, – а теперь мне придется предупредить тебя. – Она указала пальцем с острым, как стилет, ногтем на небольшой прямоугольный коврик. – Наш сегодняшний гость появится вот там.

Инос могла бы догадаться об этом: коврик лежал так, что стоящий на нем человек оказался бы обращен лицом к обеим женщинам, а все втроем образовали бы треугольник. Она удивилась, почему для волшебника не приготовили кресло – подобная встреча казалась ей негостеприимной.

Коврик покрывал узор из золотых, серебряных и медных нитей, но при этом он выглядел тонким, словно бумага. Под ним просматривались даже острые стыки гладкого мозаичного пола, но Инос почему-то была уверена, что необычный ковер вовсе не лежит на полу, а парит над ним, и сияющие спирали на его отливающей металлическим блеском поверхности описывают круг за кругом, пока далекий, чистый, похожий на скрипичный звук… А!

Она подскочила.

Раша щелкнула пальцами.

– Не стоит слишком пристально смотреть на этот коврик, Иносолан. Для простых людей его сила слишком велика.

– О да… Спасибо вам. – Инос глотнула вина, чувствуя, как у нее по-прежнему звенит в ушах. Узоры роились перед ее глазами, плясали в воздухе, заслоняя все, на что она смотрела.

– Торговцы называют такие вещи «приемными ковриками», – заметила Раша. – Их сила склонна искать выход. Как я говорила, наш гость материализуется здесь. И это может представлять опасность.

– Опасность?

– Вот именно. И не только для твоей драгоценной чести!

Зачем же ей понадобилось рисковать? Разумеется, в старых сказках говорится о войнах колдунов и битвах, где сталкивались волшебные силы, но Инос никогда не придавала им большого значения.

– Волшебники редко доверяют друг другу. – Раша опустила длинные темные ресницы и на мгновение стала настолько недостойна доверия, как только можно вообразить. – Олибино может попытаться нанести мне удар.

– Вот как? – Инос мрачно задумалась, за какую из сторон следует болеть ей.

– Возможно, он попытается наложить на меня заклятие преданности. Хранители особенно предпочитают эту мерзость – полагаю, ею пользуются все они. Конечно, я могу доказать свою силу, и тогда он подчинится мне. – Раша задумчиво улыбнулась и отпила вина.

Инос терялась в сомнениях, какой из вопросов задать первым. Очевидно, она должна что-то спросить.

– Есть ли способ… Можно ли судить заранее, кто…

– Кто сильнее? Обычно – нет. Это потребовало бы напряженной умственной работы, и, разумеется, волшебники чаще призывают на помощь своих слуг. Битвы между волшебниками могут перерасти в магические войны, в которые будет вовлечено по десятку волшебников с каждой стороны. Так был уничтожен Шинг Пол и Лютант. Говорят, в Лютанте закипела даже вода в заливе… Уверена, Олибино занимает свой пост уже достаточно долго, чтобы собрать целый штат помощников.

– Волшебников-рабов?

Раша расплылась в кошачьей улыбке.

– Но ему не хватило бы времени привести кого-нибудь из них в Араккаран простыми средствами, а никаких других вторжений я не заметила. Возможно, я их пропустила. – Она не казалась особенно обеспокоенной, напротив – не могла дождаться того, что должно было произойти. – Как я уже говорила, он слишком осторожен, чтобы явиться самому. И даже если он отважится на такой шаг, вероятно, он материализуется едва заметно, в виде бесплотного духа. В таком случае у нас завяжется вполне пристойная беседа, а затем он вновь удалится. Если же мы будем мериться силами, тогда ему понадобится возникнуть здесь полностью, а если он сойдет с приемного коврика, мы будем уверены в его враждебных намерениях – это значит, что он вызывает подмогу. Сомневаюсь, что даже волшебнику под силу призывать своих сторонников и одновременно сдерживать меня, но если такое случится, тебе будет лучше спрятаться.

– Спрятаться? Но где, ваше величество?

– Внизу. Беги сломя голову. – Раша фыркнула – это было первым серьезным упущением в ее аристократических манерах. Раша в точности копировала акцент знатной дамы из Хаба, но при таком тоне ее слова было невозможно принять за шутку.