— Следующего надо брать Якова. — проговорил стоявший чуть в отдалении Роман, со спокойным выражением лица глядя на то, как меня избивают.

— Нет, он может впасть в истерику, а вот Влас, несмотря на крикливость — куда спокойнее остальных. Как там с Долгоруким? — спросил я, дожидаясь пока меня намажут кровью. Рубашку, конечно, жалко, но что поделать.

— Когда ему сообщили, что все сказанное раньше — лишь ложь во благо, и сказал это лично его дед, парню стало плохо. Как бы он за все это тебя на дуэль не вызвал. — ответил Роман. — Но сейчас не до сантиментов. Готов страдать дальше?

— Да, только в этот раз несите нормально. — вздохнул я, поднимаясь.

— В сторону! — приказал охранник в доспехе, и дождавшись, когда подростки отойдут от двери, внутрь кинули изуродованное тело Александра. — Ты, идем!

— Вы не посмеете. — побледнев проговорил Влас, в которого ткнулся стальной палец. У него даже вылетело из головы что он должен возмущаться и кричать, изображая саму невинность и подростковый характер. Но охранник не стал спорить. Окровавленной стальной перчаткой он схватил его за шкирку и вытащил наружу. Оставив ошарашенных учеников вместе с покалеченным парнем.

— Он хоть живой? — нашла в себе силы поинтересоваться Дамира. — Яков, ты что там стоишь? Посмотри, как он.

— Нет. — бросив взгляд на окровавленное тело пискляво ответил княжич Верхотурский, и отступил еще на шаг.

— Крови слишком много. — проговорила Инга, присев рядом с парнем. Она положила два пальца на шею пострадавшего, но нащупать пульс смогла только через несколько секунд. — Губы, брови — разбиты, нос сломан, может сломаны и ребра. Пульс едва чувствуется, если его не доставить к медикам, он и умереть может.

— Туда ему и дорога. Выкормыш. — проговорил Яков, отворачиваясь.

— Даня, помоги мне. — попросила Инга. — Надо положить его на кровать.

— Мы не сделаем хуже? — настороженно поинтересовалась Дамира, крови не боявшаяся, но все равно не желавшая подходить ближе.

— Надо хоть попробовать. — пожала плечами Инга, и схватив Александра подмышки приподняла на удивление тяжелое тело. Вместе с подругой детства они уложили парня на кушетку, а через несколько минут из коридора вновь донеслись душераздирающие крики. А затем — топот ног.

— Что там? — спросила Инга, сидящая у тела покалеченного парня. Незаметно от остальных она попробовала кровь на вкус. Была у нее надежда что все это постановка, но, к сожалению, кровь была самая настоящая.

— Влас! Власа несут… — ошарашенно проговорила Дамира, когда мимо камеры протащили окровавленное тело знакомого с детства парня. При этом его тащили не как раненного, а как мусор, волоча ногами по полу. А после там остался длинный кровавый след, размазанный ботинками. Не прошло и минуты, как дверь камеры вновь отворилась.

— Яков Плещов, за мной. — скомандовал охранник.

— Нет… нет! Я с вами никуда не пойду! — взвизгнув закричал парень, и охранника оттолкнуло прессом. Только без камня удар вышел слабенький, едва заметный, и в следующее мгновение стража уже скрутила Якова и вытащила верещащего и обмочившего штаны семнадцатилетнего княжича наружу.

Дверца со скрежетом захлопнулась и девушки многозначительно переглянулись. Черт с ним, с предательством родины и императора. У каждого рода было достаточно секретов, которые нужно было скрывать. Или для выживания, или для благополучия. И даже если детям никто не открывал их сознательно, они все равно крутились рядом со взрослыми и могли видеть и слышать то, что не должны были.

— Надо уходить. — побледнев проговорила Инга. — Лучше смерть сейчас, чем смерть после пыток и бесчестия.

Дамира нехотя кивнула, но в этот момент тело на койке выгнулось, закашляв, и согнувшегося Александра стошнило кровью.

Дамира, вскрикнув, отскочила от кровавых брызг. В то время как Инга, наоборот, наклонилась ко мне, помогая подняться.

— Что они хотят? — требовательно спросила княжна. — Что их интересует? О чем они спрашивают?

— Что? — тяжело дыша, с хрипами, проговорил я. — Какая разница? Они все равно выбьют из вас все ответы. Там ментал и палач.

— Значит сопротивляться бесполезно. — резко поднявшись сказала Дамира, и подойдя к дверям закричала: — Мой род верен империи! Я готова говорить!

Через минуту дверь вновь распахнулась, и стражники уволокли обеих девушек в допросные, где заранее разлили кровь и чуть приглушили свет. Я же хорошенько прополоскал рот, избавляясь от вкуса крови, которой пришлось выпить почти литр, чтобы создать нужный эффект. Умываться я не стал, дождавшись пока пройдет дознание.

К счастью, снова общаться с подростками мне не пришлось и через полчаса, в которые я просто валялся на койке, залечивая и без того не слишком значительные повреждения. Получится или нет? Спектакль должен был удастся на славу, но судя по поведению девушек я мог и переборщить.

Особенно отличилась Инга, не ожидал я от хрупкой девушки такой решительности. Она же готова была себя убить, лишь бы не выдать секреты рода. Впрочем, СИБовцы не идиоты, половину плана придумали они, да и исполнили на все сто.

— В лазарет его. — раздался голос из коридора, и за мной зашло двое с носилками. Ого, значит продолжаем спектакль? Ну хорошо, доставят с комфортом. Я не сопротивлялся, и даже попробовал получить от происходящего удовольствие, представляя, что я падишах которого несут в путешествии личные телохранители.

В медчасти правда все чуть не сорвалось. Доктор, который в начале подбежал ко мне с выпученными глазами быстро понял что я вполне жив, и чуть не выставил меня за дверь, но после короткого разговора с графом Романом, и его фирменного: «слово и дело государевы» мне позволили помыться и даже забинтовали.

— Этот маскарад никого особенно не обманет. — поджав губы сказал врач. — Но ваша тайна останется с вами, можете отдыхать сколько угодно.

— Благодарю, доктор. — кивнул Роман, дожидаясь пока мы окажемся в палате одни. — На камерах мои люди, но веди себя тише. Медики нам не подчиняются.

— Понял. — кивнул я. — Наш спектакль хоть стоил того?

— Более чем. Твоя идея с телом Кондинского дала свои плоды. Три признания, это в три раза больше, чем было у нас сегодня вечером. Род горд тобой, Александр… и твоих людей никто не тронет. Разберешься с ними сам. — сказал Роман, поднимаясь. — Да… и еще кое-что, все документы поданы еще до нового года. Ты официально Александр Брониславович Суворов, хочешь ты того или нет. Пес государя.

— Предпочту называться цербером Империи.

Глава 14

Первые полдня я просто наслаждался отдыхом. Отоспался за горячую ночку и не самое спокойное утро. К обеду организм восстановил свои силы и потребовал