– Что-то около полутора сотен… В разное время – по-разному… – неохотно сообщил Шовкат.

– Вот! – назидательно поднял Артем вверх указательный палец. – Полторы сотни моджахедов. Не бандитов, как у Бобошерова, а опытных бойцов! Которые будут действовать у себя дома, на своей территории, где им каждый камешек знаком! А мы там как слепые котята тыкаться будем!

– Если я буду с вами… – начал было Шовкат, но Артем его перебил:

– Слушай, душка! Это тебе не в штабе схемы рисовать. Это – рейд! Причем на территорию, где у нас изначально друзей нет и быть не может.

– А я, между прочим, не в штабе сидел! – Было заметно, что последние слова Рождественского всерьез задели таджика. – У меня, между прочим, больше десяти боевых выходов «за речку»! И орден я, кстати, не за красивые схемы получил! А сколько раз я там за последние три года, после увольнения, был – и не сосчитать! Так что зря ты меня обузой считаешь. И насчет друзей… Ты тоже ошибаешься. Есть там друзья. Если, конечно, я буду с вами…

Спор продолжался. Артем стоял на своем, Шовкат пытался его переубедить, Максим ненавязчиво поддерживал таджика…

– А вы что молчите? – Исчерпав все аргументы, Артем развернулся к Василию и Багрову. – Вы что, тоже считаете, что мы должны влезать в эту авантюру?

– Ну-у… – закатил глаза Василий. Но тут же прекратил дурачиться: – Слушай, Шовкат, сколько мы будем добираться до базы этого Саида?..

– Абдула Карима, – поправил Скопцова Сабиров.

– Да какая, хрен, разница? – удивился Василий. – Сколько?..

– Дня в три управимся… Пешком, – сказал Шовкат. И тут же, покосившись в сторону Рождественского, добавил: – Если, конечно, вы сможете выдержать нужный темп.

– Три дня туда, день там, три оттуда… – вслух считал Василий. – Неделя. Всего-то неделя. А я всегда мечтал побывать за границей…

– А сейчас ты где? – усмехаясь, спросил Максим.

– Ну, СНГ – это несерьезно, – так же, с усмешкой, ответил Василий. – Это все равно что из собственного кармана воровать. А вот Афганистан… Самая настоящая заграница! У нас майор был, он еще рядовым в Афгане тянул. Так он говорил, джинсы там фирменные…

– Федор! – Артем, махнув рукой, развернулся к Багрову.

Тот отвернулся.

– Федор! – Рождественский растерялся. – И ты туда же?!

– Нет, ну а чего сразу Федор! – возмутился Багров. – Давай попробуем! Чем черт не шутит – может, повезет?..

– Да нет везения, нет! – Рождественский уже не сдерживался. – Есть профессионализм! И здравый смысл!

– А если отбросить? – тихо спросил Максим.

– Что отбросить? – не понял Артем.

– Здравый смысл отбросить, – уточнил Оболенский. – Один американский фантаст в свое время сказал: «Всегда прислушивайтесь к специалистам. Они объяснят вам, чего нельзя сделать и почему. После этого сделайте задуманное».

– Да пошли вы!.. – Рождественский набычился и отвернулся. – Самоубийцы хреновы!.. – Помолчав немного, развернулся к Шовкату и, почти ткнув его в грудь указательным пальцем, сказал: – Только сразу учти, капитан, ты идешь в роли проводника!

– Я согласен! – торопливо сказал Сабиров. И широко улыбнулся…

– …Давай, Дед, открывай свой схрон! – легонечко хлопнул бывшего пограничника по плечу Василий.

«Дед» – такое прозвище получил в команде Сабиров. Его, можно сказать, «крестным» стал Скопцов. Уже после того как разговор закончился и члены команды перебрались из дома во двор, в тень деревьев, Шовкат заметил, что Василий постоянно оглядывается по сторонам.

– Что-то потерял? – спросил пограничник у нового товарища.

– Слушай… – Скопцов еще раз огляделся. – Тут вчера был такой старикашка… Трудный. Где он?

– А-а-а! – улыбнулся Шовкат. Неожиданно он свел глаза к переносице, чуть выдвинул вперед нижнюю челюсть, слегка приоткрыл рот, в результате чего его физиономия приобрела совершенно идиотское выражение. Склонив голову к правому плечу, он немного гнусавым голосом произнес: – Э?..

– Твою мать! – восхищенно выругался Василий. – Так это ты и был?! Дед – на хрен надет… Молодец!

– В этих местах я много кому не нравился еще в то время, когда служил, – объяснил Шовкат. – Вот и пришлось маскироваться…

– Кто тут дед? – заинтересовался Оболенский.

– Да вот! – Скопцов указал на Сабирова. – Прикинь, это он нам мозги вкручивал!

– Ну, что же… – Максим пожал плечами. – Не мы находим имена, а они – нас. Быть по сему. Дед – так Дед.

…Максим не ошибся. И вход в схрон оказался там, где он указал, и бетонный бункер, залегающий на глубине двух метров, был именно тех самых размеров. А вот содержимое бункера членов команды одновременно порадовало и огорчило. Порадовало своим изобилием. А огорчило тем, что им не повезло добраться до жилища Сабирова на пару дней раньше.

Новенькое, в смазке, оружие. Причем не только «АКМы» и «АКСы». Здесь нашлась даже «ВСС», знаменитый «Винторез», очень хорошо зарекомендовавший себя во время войны в Чечне.

– Какая прелесть! – восхищенно проговорил Максим, хватая винтовку.

– Патронов маловато… – извиняющимся тоном сказал Шовкат. – Всего полторы сотни…

– Слушай, а вообще для чего делалась эта «закладка»? – поинтересовался Артем, оглядывая ящики с боеприпасами к стрелковому оружию, гранатами, одноразовыми противотанковыми гранатометами, кипы снаряжения, коробки индивидуальных аптечек и сухих пайков. – Ведь ушли же…

– Надеялись, что не навсегда, – просто ответил Шовкат. – Думали вернуться. Да и вообще… Вдруг кому пригодится. Из наших…

– Из каких это «ваших»? – не совсем к месту влез в разговор Скопцов.

– Я, вообще-то, служил в российских пограничных войсках, – криво улыбнулся Сабиров. – И заканчивал Московское пограничное… Так что думай сам.

– Слушай, – обратился к пограничнику Максим. – У тебя такое оружие было в руках! Неужели ты не мог этого Бобошерова просто завалить?

– Мог, – мрачно согласился таджик.

– И чего не сделал?

– Ты не понимаешь… – Шовкат на мгновение задумался. – Мне ведь не просто труп его нужен. Я хочу сделать так, чтобы в последнюю минуту своей жизни он точно знал, кто его убивает и за что.

– Как, однако, все сурово! – громко хмыкнул Василий.

Но на этот раз его шутки никто не оценил. Сабиров просто отвернулся. А Максим, стоя чуть в стороне, сделал большие глаза и укоризненно покачал головой.

– Ладно, Дед, не злись. – Скопцов легонько хлопнул Шовката по плечу. – Достанем мы твоего Бобошерова! Гадом буду, достанем!

Джошуа Блэр, в распоряжение которого была выделена отдельная мазанка, готовил отчет. В лагере Абдула Карима он находился уже третий день, и пришла пора собираться домой, на базу.