– Что такое? – спросил Максим.

– Где то здесь должен быть «секрет»… – неуверенно сказал пограничник. – Место такое…

– Понятно… – Оболенский подхватил «Винторез» и легонько хлопнул по плечу Скопцова, кивнув на дорогу. Артем притормозил, и пара наемников на ходу покинула машину с двух сторон.

– Куда они?! – заерзал Шовкат.

– Посмотрят, чтобы все там нормально было, – ответил Артем, полностью останавливая «УАЗ». – Ни к чему спиной пули собирать…

– Вот только убивать… – несколько напряженно начал было Сабиров, однако Рождественский перебил его:

– Не волнуйся! Если не будут играть в героев, все останутся живы.

Пара Скопцов – Оболенский появилась минут через десять. Василий волок два довольно потрепанных автомата, а Максим не особенно учтиво подталкивал стволом винтовки двух таджикских пограничников. Судя по недовольным физиономиям, такое обращение им не особенно нравилось. Однако и протестовать они не пытались, признавая право сильного.

– Спали, дятлы! – осклабился Василий, приближаясь к машине. – Только храп стоял!

– Так что будем с вами делать, спящие красавцы? – лениво поинтересовался Рождественский.

– Я предлагаю сделать так, – спокойно сказал Оболенский, обращаясь к пленникам. – Сейчас мы заберем ваше оружие и поедем «за речку». На том берегу ваши автоматы оставим. Я думаю, вам не составит особого труда их потом забрать. Вы согласны?..

– А у нас что, есть выбор? – на хорошем русском языке спросил один из «погранцов».

– Выбор всегда есть, – пожал плечами Максим. – Главное, не ошибиться…

– По машинам! – решительно распорядился Артем и запустил двигатель.

Скопцов небрежно бросил трофейные автоматы в грузовой отсек машины, они с Максимом заняли свои места. Через минуту «УАЗ», натужно гудя двигателем, рассекал мутную речную воду.

После того как машина преодолела водную преграду, Артем притормозил. А Василий, помахав рукой грустно наблюдающим с противоположного берега пограничникам, швырнул их оружие на песок.

– Забирайте свою приблуду!

«УАЗ» тронулся, и уже через несколько секунд ничего не напоминало о том, что только что здесь была машина. Ну, разве что откуда-то издалека доносился гул двигателя. Но через несколько минут и его не стало слышно.

Что-то недовольно бормоча себе под нос и переругиваясь, пограничники начали торопливо раздеваться. Буквально со следующего дня их служба заканчивалась – границу должны были закрыть русские, введенные в Таджикистан согласно обновленным договорам о сотрудничестве и взаимопомощи. И попасть под суд за утрату боевого оружия в последний день своей службы им никак не хотелось…

Блэр, после долгих сомнений и раздумий, решил все же не обращаться с просьбами к полевому командиру афганских моджахедов, а вывезти Бобошерова – этот нежданный подарок судьбы – тайно. В течение двух-трех часов он сумеет добраться до ближайшего патруля союзных войск – расстановка и направление движения ему были прекрасно известны. Ну а там уже все. Под прикрытием патруля он вернется в Кундуз.

Собрав свои записи, Блэр прошел в дом, который занимал Абдул Карим. По дороге, перехватив ищущий, жалобный взгляд Бобошерова, одними только глазами указал ему на джип – дескать, спрячься там. И все то время, пока в цветистых, самых изысканных восточных выражениях благодарил полевого командира за гостеприимство и оказанную помощь, напряженно думал о том, успеет ли агент русской разведки укрыться в машине.

Сопровождаемый гостеприимным хозяином и двумя его личными телохранителями, Джошуа подошел к машине. Устроившись на водительском сиденье, вставил ключ в замок зажигания. Бросив мимолетный взгляд в грузовой отсек автомобиля, отметил, что лежащий там брезентовый тент сложен немного не так, как был сложен ранее. Значит, Бобошеров успел под ним спрятаться.

Вполне довольный собой, Блэр взмахнул рукой, прощаясь с хозяевами, и повернул ключ зажигания. Ничего. Тишина. Двигатель молчал.

Еще не успев осознать, что же произошло, Джошуа несколько раз качнул педаль газа и опять повторил попытку. Двигатель не запускался…

– Мне кажется, уважаемый, ваша машина сломалась… – спокойным, ровным голосом сказал стоящий рядом с джипом Абдул Карим. – Но это и к лучшему – вы сможете погостить у нас еще пару дней. Пока мои люди займутся ремонтом вашей машины…

– Но… – Блэр хотел было сказать, что машина не могла вот так, ни с того ни с сего, сломаться. Что перед тем, как он покидал базу, джип обслуживали самые лучшие механики, тщательнейшим образом готовили его к дальней поездке, стремясь исключить даже самые малейшие сбои в технике.

Однако, заглянув в лицо полевого командира, ничего говорить не стал. Абдул Карим, наблюдая за действиями резидента, ехидно ухмылялся в бороду. И не было никаких сомнений в том, что поломка машины – дело рук кого-то из приближенных полевого командира. Таким образом, замыслы Блэра в отношении Бобошерова раскрыты, и сам он из гостя превратился в пленника, который будет находиться в лагере моджахедов столько, сколько сочтет нужным «гостеприимный хозяин».

– Хорошо, уважаемый, – ничем не показывая своей растерянности и даже в какой-то степени испуга, полностью контролируя свои эмоции, произнес Блэр. – Я согласен быть вашим гостем еще какое-то время…

Разведчик специально выделил интонацией слово «гость» – знал, что законы гостеприимства у мусульман священны. Однако в то же время он не строил по этому поводу иллюзий. Война – а большую часть своей жизни Абдул Карим провел именно в условиях войны – серьезно меняет мировоззрение людей. И то, что еще недавно казалось серьезным и незыблемым, легко теряет свое значение. Бобошеров тоже прибыл в лагерь на положении гостя… Тем не менее хозяин готов использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах. И древние обычаи не являются для него преградой.

– Вот и хорошо. – Полевой командир продолжал улыбаться. – И другой наш гость тоже может покинуть свое убежище – ему ничего не грозит.

С этими словами Абдул Карим слегка похлопал по сложенному в грузовом отсеке джипа брезенту.

Все было более чем ясно. Видимо, Блэру все же не показалось ночью – их разговор с российским агентом подслушали. И столь далеко идущие планы резидента прекрасно известны полевому командиру.

– Ну, если так… – Блэр сделал еще одну, последнюю отчаянную попытку вырваться из ловушки, в которой оказался. – Может, вы все же позволите нам уехать? Поверьте мне, администрация Соединенных Штатов не останется у вас в долгу.

– Вы, американцы, глупые люди. – Улыбка исчезла с лица Абдула Карима. Теперь в его голосе слышалось высокомерие. – Вы думаете, что вам принадлежит весь мир. Вы постоянно лезете в чужие дела, туда, куда вас никто никогда не звал. И считаете, что вам все должны быть благодарны. Вы ошибаетесь. Везде, где пролетали ваши самолеты, проезжали танки или проходили солдаты, вас ненавидят. Это… – афганец медленно обвел рукой вокруг, – моя земля. Я здесь хозяин. И ты не будешь мне указывать, что и как я должен делать.