– А твоя подпись – «предупредить ее»?

Дымчатый щелкнул меня по носу.

– «Ее» – то есть тебя. Довольна?

– Вполне.

Наступило молчание.

– А кто конкретно отвечал за эту информацию, готовил документы?

Муж поморщился.

– В том-то и дело, что получается какая-то чехарда. Отвечала за нее Юхнева. Но Ольга была суперпрофессионалом и порядочным человеком, она никогда бы не пошла на обман. Ольга не могла быть рейдером. За Ольгу я ручаюсь головой.

– А за остальных? – тихо спросила я.

– За кого – остальных? – переспросил муж, чуть отодвигаясь от меня.

– За своих сотрудников, которые были в курсе этой сделки. Кто они? Ты можешь назвать их поименно?

Дымчатый замолчал. Он поставил чашку с кофе на пол и провел рукой по волосам.

– Ты соображаешь, что говоришь? – наконец выдавил он хриплым голосом.

– А тебе самому эта мысль не приходила раньше в голову? Рейдер – он же из своих, из самых ближних и проверенных. Так ведь?

– Так, – неохотно признал он. – Я думал об этом, но гнал все мысли от себя. Хотя уже сотни раз провертел все в голове. Кто? Лешка Колокольцев? Вадим Петрович? Марк? Но это смешно.

– А Кира Андреевна? – подсказала я.

– Ну да, Кира – знатный рейдер. Бессменная Кира, которая мне, как мать родная. Кто еще? – в голосе мужа звучала явная издевка.

– А… Марина?

– Марина? – нахмурился он.

– Включать, так включать всех. Без поблажек и снисхождения.

– Так оно и есть. Тогда первым номером иду я.

– Принято, – кивнула я. – Но вторым следую я. И пожалуйста, не вычеркивай меня из списка.

– Инка? – Дымчатый как-то странно дернул головой. – Ты сошла с ума! Какой ты рейдер?

– У меня было желание тебе отомстить? Было, – ответила я сама на свой собственный вопрос. – Я – обиженная жена, муж которой завел роман на стороне. И не возражай. Я просто рассуждаю. – Я увидела, как брови мужа сдвинулись к переносице, и успокаивающе погладила его по руке. – Прости, Дымчатый. Но так надо, – сказала я, – надо, чтобы показать все, как есть. Картинку без прикрас, без спасительной ретуши. Значит, у меня есть мотив. А мотив в любом преступлении – главное. Разве не так? Предположим, я украла эти документы и вышла на нового покупателя. Я хотела, чтобы ты взглянул на это дело беспристрастно. Не думая о тех людях, с которыми тебя связывают чувства, дружеские отношения.

– Ты думаешь, это возможно? – в голосе мужа послышалась непривычная робость.

– Так нужно. Иначе ты не разберешься в этом деле.

– Я понимаю. Но это так ужасно. Мне даже не хочется разбираться во всем этом, – закончил он шепотом.

Какое-то время мы молчали. Наконец, он со стуком поставил чашку на пол и развернул меня к себе.

– Мне страшно, Инка! – прошептал он и крепко стиснул меня в своих объятиях. Просто чуть не задушил.

Я прекрасно понимала его: узнавать о предательстве близких людей всегда мучительно. Ты связан с этими людьми разными крупными и мелкими делами: рабочими авралами, праздниками, шутками-подколами, совместными чаепитиями, рассказами о женах-любовницах, детях и личных проблемах – «ну понимаешь, эта стерва меня достала» или «старик, я вроде влип по-серьезному». И вдруг оказывается, что все это неважно, второстепенно и незначительно. А ты-то думал, что прошел со своей командой огонь, воду и медные трубы.

– Я думал, что мы – одна команда, – cловно прочитал мои мысли муж. – А получилось, что была команда и сплыла. Сдулась как воздушный шарик. Но, честное слово, так не хочется копаться во всем этом дерьме.

– Ты не один, – тихо сказала я. – Мы вместе. Я вернусь в Москву и узнаю все.

– Одна?

– Ты же не можешь выехать отсюда.

– Не могу, – покачал головой муж.

– Тогда о чем говорить. Мы будем на связи. Все время. И я помогу тебе.

– Инка! – выдохнул муж. – Что бы я без тебя делал?

– А вот ответ на этот вопрос знаешь только ты.

Дымчатый тревожно взглянул на меня.

– У меня странное чувство, что отсюда надо сваливать. Типа меня уже здесь засекли.

– Дымчатый! – сказала я испуганным шепотом. – Неужели все так серьезно?

– А ты как думала? – усмехнулся он. – Серьезней не бывает.

– Но сейчас ночь… – Я поднесла руку с часами к глазам. – Три часа ночи. Куда ты пойдешь?

– Не пойду, а поеду. Я взял здесь машину в аренду.

– И что?

– Мне надо уезжать, – в его голосе появилось беспокойство.

Я знала своего мужа. Интуиция у него была сверхъестественная. Как у зверя. И если он говорит, что надо сваливать, так скорее всего и есть.

– Прямо сейчас?

– Я же сказал…

Я подавила вздох. Мне хотелось посидеть с ним еще. Просто сидеть и смотреть на исхудавшего Дымчатого: такого трогательного и беззащитного. Он как будто бы прочитал мои мысли.

– Похоже, я вызываю у тебя приступ несанкционированной жалости. Я не прав?

– Ох, Дымчатый, – покачала я головой. – Давненько я тебя таким не видела.

Он вздернул подбородок вверх.

– Но это все временно.

– Я и не сомневаюсь в этом, – успокоила я его. – Что ж! Ехать, так ехать! Мы чай еще попить успеем?

Он покачал головой.

– Лучше не надо. Давай – выходим по одному.

– Может, лучше вместе?

– Нет. Я знаю, что говорю.

Я встала с постели и посмотрела на него исподлобья.

– Нет, Дымчатый! Так не годится. Мы уезжаем отсюда вместе. Я не покину тебя, пока не увижу, что ты в полном порядке. Слышишь? Не увижу собственными глазами. Поэтому мы поедем вместе, и я сама отвезу тебя.

– Да какой из тебя водитель, Инка?

– Не хуже тебя, – отрезала я. Но взглянув на него, поняла, что он просто смеется.

– Горе ты мое луковое, – муж шагнул ко мне и прижал меня к груди. – Липучка ненаглядная. Ну, тогда поехали!

Мы вышли из дома поочередно, с интервалом в пять минут. Дымчатый объяснил мне, где стоит его машина; я крадучись вышла из дома и быстрым шагом направилась за угол.

Белый джип я увидела сразу. Дымчатый сидел в нем, не зажигая света. Я нырнула в машину и выдохнула:

– Все в порядке?

– Не знаю, – бросил он и рванул рычаг коробки передач на себя. Джип заурчал и тронулся с места.

– Классная машина, а?

– Моя не хуже.