Вера вышла из кабинета начальницы с ощущением, что наступил конец света. Она, Вера, наворотила таких дел, что от нее все отвернутся скоро. Коллеги, муж, мать… Кирилл и мать ничего пока еще не знают, но скоро и до них дойдут слухи, можно не сомневаться. С работы Веру тоже уволят, и что тогда? Попробуй, найди приличное дело в их глуши… Хотя скоро откроется новый корпус электрозавода, можно туда пойти. Но опять же это не по специальности… Хотя какая, к черту, специальность, какие требования, когда совсем не до жиру… быть бы живу…

Мимо, по коридору, прошла Валя, покосилась испуганно и с любопытством.

– Привет, Валь, – спокойно сказала Вера.

– Приве-ет… – буркнула приятельница и быстро скрылась за углом. Скорее всего, Валя тоже каким-то образом замешана в этом скандале. Валя – болтушка, не умеющая хранить тайн. Ну и что, теперь обижаться на нее?

А смысл? Она, Вера, натворила дел и теперь будет обижаться на свою приятельницу? Нет, нет… Не стоит сваливать вину за свои ошибки на других.

«Итак, что мы имеем. Раиса сейчас отправляется к Полуэктову, хозяину гостиницы, самому главному начальнику, и вопрос моего увольнения – лишь вопрос времени. Тем более если реорганизация в гостинице происходит. Затем, после увольнения, что будет? Наступят времена безденежья и поиска работы…»

На черный день ничего не отложено, ведь вся Верина зарплата каждый месяц уходила на нужды их с Кириллом семьи. Кирилл, как только узнает о похождениях жены, безработную Веру содержать не станет. Они последние несколько недель почти не общаются… Известие о том, что Вера изменила мужу, окончательно поставит точку в их отношениях. Он уйдет. И Вера – останется одна. Да еще без работы.

Мать? Мать Веру возненавидит после всего этого. Мать обожает Кирилла… Она не станет помогать дочери. Да это и нагло, и неприлично – взрослой, здоровой, молодой женщине – надеяться на помощь пожилой матери.

По всему выходило, что Вера сглупила, когда потеряла голову, почти открыто, на виду у всего города, встречалась со Львом.

Но что получается? Получается, она, Вера, – совсем ноль без палочки. Никакой самостоятельности. Она зависима от работы, от мужчины рядом, от людского мнения. Она не имеет права поступать как хочет!

Она несвободна. Она рабыня обстоятельств.

Вера, стоя в небольшом тупичке, прижалась лбом к оконному стеклу, невесело рассмеялась своим мыслям.

– Верк… ты чего тут стоишь? – раздался сзади голос. Опять Валя Колтунова.

– Так. Жду приказа о моем увольнении. Ну, ты в курсе.

– Я?! – Валя вытаращила глаза.

– Да ладно, проехали. Я тебе никаких претензий не предъявляю.

– Слушай, ты это… ну да, я раскололась. Но Раиска тогда в меня прямо вцепилась! Рассказывай действительно говорит, Никитина с постояльцем из двести десятого встречается?.. А она хуже фашиста пытать может.

– Сейчас-то чего тебе от меня надо, Валя?

– Ох. Ну, короче, тебя сам вызывает. Это ужас. У нас еще никого к Полуэктову не вызывали.

– Что? Полуэктов меня к себе вызывает? – похолодела Вера. – Ты ничего не путаешь?

– Раиска тебя велела отыскать. Я сказала, что видела тебя. Короче, иди на последний этаж, там его кабинет. Срочно только.

Зачем ее может вызывать к себе Полуэктов, Вера даже не представляла. Если бы он хотел ее уволить, то уволил, но все прошло бы через Раису. Зачем Вера понадобилась начальству? Наверное, она еще не достигла дна в своем падении.

…Веру встретила возле лифта секретарша хозяина, безликая и индифферентная дама средних лет, повела за собой, старательно чеканя шаги:

– Прошу, Артур Рэмович ждет вас…

Полуэктов сидел в кресле на открытой веранде, что располагалась на крыше, среди вазонов с цветами и пальмами. Здесь, как говорят, собирались делать солярий.

Вера несколько раз, издалека, видела Полуэктова – молодой еще, полный мужчина, с тоскливым и, в общем-то, добродушным выражением лица. Вот и сейчас хозяин гостиницы усмехнулся уныло, махнул рукой, указав на стул.

Вера послушно села напротив.

– Никитина, значит? А я вот твое личное дело сейчас листал.

Сердце у Веры екнуло и опустилось куда-то в район желудка. «А чего я боюсь, собственно? – вдруг холодно одернула она себя. – Не убьет же он меня, в самом деле. И я не его крепостная…»

– Вот тут, в личном деле, написано, что у тебя есть высшее образование. Это правда? Это не шутка?

– Да, у меня есть высшее образование, – прошелестела Вера.

– Ничего себе. Получается, у тебя, у единственной из горничных, есть высшее образование. Хотя, конечно, институт культуры – это вам не институт гостиничного бизнеса… Но даже Раиса таким образованием похвастаться не может. Слушай. А ты языки знаешь? – спросил он и тут же обратился к Вере по-английски. Какой-то простейший вопрос из школьной программы.

Вера, не задумываясь, ответила, тоже на английском.

– Молодца… – вздохнул Полуэтов. – Встань-ка. Походи.

– Как?!

– Ну, туда-сюда походи, я на тебя посмотрю.

Вера уже и не знала, что думать. Но, находясь в состоянии крайнего отчаяния, нервно продефилировала перед Полуэктовым взад и вперед.

– Фигура есть. Ну-ка, косынку сними… Блин. Шикарные волосы. Это твой цвет?

– Мой, – кивнула Вера, все еще не понимая, чего от нее хочет Полуэктов. Может, он собирается, э‑э… сделать ее свой любовницей? Только этого не хватало…

– Ни одного серьезного проступка за все годы работы. Ни одной серьезной жалобы. Садись. Как же ты докатилась до жизни такой, что романы с постояльцами крутишь? – с отчаянием спросил Полуэктов.

– Не с постояльцами, а с постояльцем, – пожала плечами Вера. – Влюбилась. Но… Мне кажется, мы не сможем быть с ним вместе.

– Почему?

– У него невеста в Москве. У меня муж тут. И это нехорошо, вот так… Наваждение какое-то. Послушайте… Если меня надо уволить, то увольняйте, в чем проблема! – не выдержала опять, как и в разговоре с Раисой, взмолилась она.

– Ничего не украла, ни одного полотенца домой не утащила… – словно не слыша ее слов, задумчиво продолжил Полуэктов. – В Райкиных махинациях никогда не участвовала… А это для меня – самое главное. Я как раз личные дела сотрудников просматривал, думал, какая интересная сотрудница, может, ей стоит пойти на повышение! А ты… Эх, Никитина…

Вера вспыхнула.

– Ты, Никитина, в курсе, что новый корпус электрозавода осенью открывают?

– Да, Артур Рэмович.

– Народу сюда приедет… А у нас не гостиница, а до сих пор совок какой-то. Ремонт сделал, а толку… Короче, я хочу Раису уволить, а на ее место посадить кого-нибудь попрезентабельнее. Думал тебя попробовать. Ты не скандальная, образованная, честная. Но роман этот с постояльцем… Как некстати! Но, с другой стороны, где я безгрешных-то найду?! – Полуэктов опять словно сам с собой спорил. – И что такого ужасного в том, что молодая красивая женщина в кого-то влюбилась? Это нормально. Да она еще и честной оказалась, раскаялась. Ты ведь раскаялась в своей любовной связи? – повернулся он. – И опять же в Райкиных делах не участвовала, с этими двойными чеками…