Лишь неожиданное событие заставило Веру встряхнуться, посмотреть на происходящее с иной стороны.

Это случилось в первых числах июня. Она, как всегда, наводила порядок в номере. И как раз – в номере Льва. Перестелила постель – когда делала это, не смогла сдержаться и уткнулась лицом в подушку, еще хранившую его запах… Сегодня у них не получилось встретиться. И это плохо. Даже ужасно. Потому что каждую минуту, каждую секунду Вере хотелось быть рядом со Львом. Этот человек – как кислород для нее, без него невозможно дышать. Без Льва, без его прикосновений, ласк – тяжело.

Ко всему прочему, он уедет скоро отсюда. Потом – да, опять обещал вернуться в Электрозаводск, но как прожить без Льва те несколько дней, что он проведет в Москве? Это же с ума сойти можно…

Кусая губы, Вера застелила кровать покрывалом, протерла стол. В этот момент послышался твердый, уверенный стук каблуков по паркету… Вера обернулась – в номере стояла женщина в черном маленьком платьице, держа за ручку изящный, пестрый чемодан на колесиках. Именно забавный чемодан в первый момент почему-то запомнила Вера.

– Ой! – вырвалось у нее. – Вы кто? Номер уже занят, вы ошиблись!

– Я не ошиблась, – с веселой вежливостью, но непреклонно произнесла хозяйка чемодана. – Мне именно сюда и нужно. Можете позвонить администратору, она меня пустила.

– Почему? – растерянно спросила Вера.

– Я невеста Льва. Приехала его повидать.

– Кто? Чья? – пробормотала Вера. Только сейчас она как следует разглядела гостью. Это была невысокая, худощавая женщина, но с круглым широким лицом и пухлыми щеками. Наверное, на контрасте со щеками, глаза казались узкими щелочками, словно женщина постоянно щурилась. Но она не щурилась, нет… И этой своей физиогномической особенностью, не отталкивающей, а скорее забавной, вдруг напомнила Вере актрису Рене Зеллвегер блаженных и безмятежных времен «Бриджит Джонс». Правда, волосы у незнакомки напоминали шлем из черно-белых, явно мелированных кудрей.

И красива, и чудновата на вид, что ли, приезжая. И мила, с одной стороны, но с другой – эта «милота» – московская какая-то, инфантильная… Имиджевая. Сделанная. Улыбается, приветливо, а потом запросто может зубы показать… Но что эта женщина такое говорит?

– Я невеста мужчины, который живет в этом номере, – Льва Столярова. Приехала его повидать. Господи, мне уже надоело это в сотый раз объяснять… – Гостья нетерпеливо притопнула каблучком. – Сюрприз решила сделать. Хотя, кажется, надо было мне отдельный номер снять.

– Вы невеста? Ах, ну да. Я поняла. Простите. Если Раиса Викторовна в курсе, то… я не буду вам мешать! – не слыша собственного голоса, скороговоркой пробормотала Вера и выскочила из номера.

Сознание ее отказывалось принимать происходящее. Но это же невозможно! У Льва нет никакой невесты, у Льва есть она, Вера…

«Господи, какая я дура. Какая я глупая, доверчивая дура. С чего я взяла, что он меня любит? Он же соврал… Ничего у него «там» – не кончено. Он обычный московский прохиндей, завел себе в командировке любовницу на время – меня. А у него есть невеста, и давно, и ничего он с ней не ссорился, и не думал расставаться с ней!»

Веру буквально трясло. Она побежала в прачечную, пустую в тот момент – лишь непрерывно, с монотонным гулом, крутились барабаны стиральных машин, внутри которых полоскалось гостиничное белье.

– Вера? Ты что здесь делаешь? – как всегда, неожиданно подкралась Раиса Викторовна.

– Мне нехорошо, – севшим голосом прошептала молодая женщина.

– Да… Ты чего-то бледная. Даже зеленая вся. Что случилось? Ты не в положении, часом?

– Нет, – дернувшись, с отвращением произнесла Вера. – Никогда.

– Так уж и никогда…

– Раиса Викторовна, я таблетки пью. Не должно ничего быть.

– Ну, стопроцентных средств не существует…

– Да я знаю. Только мои таблетки меня никогда не подводили. Тут другое. Я… я, наверное, простыла. Может быть, грипп?.. – мрачно пробормотала Вера.

Администратор молчала, пристально глядя на нее. Потом сказала неожиданно смягчившимся голосом:

– Ладно уж. Иди домой. Пару деньков можешь отлежаться. Но если что серьезное – врача вызови и больничный возьми. А как станет лучше – выходи на работу. Словом, по состоянию своему смотри.

– Спасибо, Раиса Викторовна.

Вера помчалась домой. Час дня, Кирилла, конечно, не было.

Она легла на постель, сжалась. Ее колотил озноб, несмотря на летний, теплый день. А вдруг и правда грипп? Сама себе накаркала.

Через пару часов зазвонил мобильный. Лев. Вера, закусив губу, выключила телефон. «Какая я дура… Зачем все это, зачем?!»

Сколько еще прошло после того времени, она не знала. Только вдруг услышала, как в окно стучат.

Поднялась с кровати и, пошатываясь от озноба, бросилась смотреть – кто там. За окном стоял Лев. Он знал, где живет Вера, где ее окно, но никогда не появлялся в ее доме.

Вера махнула рукой – уходи. Лев отрицательно покачал головой. Она снова махнула. «Нет».

Тогда Вера выскочила на улицу. Схватила его за руку, потащила в сторону:

– Ты чего сюда приперся? А вдруг тебя соседи увидят? А если Кирилл вернется?

– Почему ты на мои звонки не отвечала?

– Почему-почему…

– Вера, да что с тобой? – Он схватил ее за плечи, встряхнул.

– Я тебя ненавижу.

– Дай мне все объяснить!

– А что тут еще можно объяснить? – шепотом сказала она. – Ты скотина! Ты скотина, а я дура!

– Очень убедительные характеристики… Ты убиралась в номере, когда ко мне зашла гостья? Но давай без эмоций, давай серьезно…

Они забрались в чей-то палисадник – пустой и тихий в этот час. Всюду кусты с отцветшей уже сиренью, в лучах вечернего солнца медленно плыла золотая пыль… Сели рядом на деревянную скамью.

– Что, ну что ты хочешь мне сказать? – с отчаянием спросила Вера.

– Вот это… – Он потянулся к ней с поцелуем.

– О, нет… – вздрогнула Вера. – Перестань. Ты можешь быть серьезным?

– Я очень серьезен, – яростно возразил Лев. Попытался опять обнять Веру, но она вновь яростно оттолкнула его руки. – Ты ревнуешь? Не надо. Наташа уже уехала.

– А, ее зовут Наташей… Ты ее выгнал?

– Н‑не совсем… Но я и не звал ее сюда. Она решила сделать мне сюрприз, приехала без предупреждения. Я сегодня сказал ей, что у меня нет времени, я днюю и ночую на заводе. Ну она, очень рациональная и мудрая женщина, сразу же собралась обратно. Я уже и на поезд ее посадил. Она на пути в Москву…

– Ты хитрый, – с ненавистью усмехнулась Вера. – Так и не признался ей.

– Мне ее жалко стало. Ну сама подумай, в каком она состоянии будет ехать? А я вернусь за ней следом и уже тогда, в Москве, окончательно объявлю, что мы с ней расстаемся. Там, дома, и стены лечат. Хотя, не уверен, что она сильно расстроится.