Тина присела рядом с Лайлой и, сдерживая себя от прикосновений, прошептала:

– Он больше ничего тебе не сделает. Ничего. Он никогда тебя не обидит и не заставит.

Девушка обернулась. Ее взгляд вызывал опасение: со стеклянными глазами, разодранным в кровь от ногтей лицом.

– Я… заслужила. Он… – она виновато посмотрела на брата и неожиданно схватилась за волосы, начиная крутить головой, – ничего… ничего плохого не делал. Я заслужила.

– Но как же? Почему ты защищаешь его? Твой ад может закончиться в эту секунду, – Тина не понимала, она не желала слушать подобную чушь. Да как такое возможно? Разве кому-то нравится, когда ее насилуют? Стокгольмский синдром?

– Он хороший! Он смотрит за мной! Он заботится обо мне… – причитала как молитву девушка, что не могла спокойно слушать Тина.

– Ты…

Подул ледяной ветер. Кожа покрылась мурашками. Тина обернулась, сдерживая эмоции. Перед ней стоял призрак. Мужчина с обожженным лицом.

Захар Сорный.

Да, это он. Призрак остался здесь. Он не нашел покоя, как она считала. Не место захоронения его держало.

В тот раз она не успела разглядеть. При первой встрече через мгновение его тело стало набухать и по коже пошли черные пятна от лица до ног.

Сейчас она могла сравнить с фотографией. Сомнений не было.

Мужчина смотрел, а глаза пылали болью и отчаянием. Он поднял руки и провел по лицу, моментально превращая его в ожоговую рану. В первые секунды появились большие, склонные к слиянию пузыри, в следующую – она увидела белесо-сероватый ожоговый струп. Влажный и мягкий, как при ошпаривании.

Тина сглотнула и, закрыв на секунду глаза, понимая, что рискует, прошептала:

– Лицо в ожогах. Места живого нет… – сделала паузу и громко воскликнула: – Как жестоко! Перед тем как убить, ты обливал отца кипятком.

– Нет! – закричала девушка, реагируя на эмоции следователя, будто очнулась от сна. – Нет!

– Вы о чем? Я ничего не делал! – прохрипел парень, пытаясь понять, куда смотрит девушка. Он ничего не видел.

Призрак переместился, он встал в угол вагончика. На его руках появились железные браслеты. Он встретился взглядом с Девер и широко открыл рот. Закричал. В следующую секунду кожа и тело в некоторых участках начала исчезать. Пропадала точками, частичками, будто ее вырывали или обгладывали.

Красные муравьи.

Тина медленно подошла к углу и присела на корточки. Цепи до сих пор лежали на грязном полу.

– Он… – она облизнула губы, – просил, просил его пощадить, а ты жестоко издевался, заковав в кандалы. А потом… ты потащил его к муравейнику и там… бросил на расправу разъяренным муравьям.

– Нет! – взревела Лайла, поднимаясь на ноги и бросаясь к брату, хватая за волосы, обращаясь к нему: – Ты сказал… что он утонул, когда пытался топить тебя. Ты сказал именно так. Почему они говорят другое?!

– Да, он утонул! – взревел парень.

– Ты лжешь! Лжешь! Подлец! Ты убил его! – кричала девушка, продолжая дергать брата за волосы.

– Он ни за что меня избивал, ты же знаешь. А тогда… – Сорный выплюнул кровь со рта, – он озверел.

Следар повел челюстью и лениво протянул:

– Озверел? А разве не ты? Это ведь ты бил мать, а думали на отца. Я поднял все медицинские карточки вашей семьи. Она защищала тебя…

– Нет! Она обвиняла меня! Она! Я только защищался.

– Это ты? Ты и ее убил? Как ты мог? Это наша мама! Мама!

– Нет! Не я. Она сама полезла в озеро! Меня там не было. Все скажут.

– Она была беременна… – Магоров соединил руки и прокрутил в стороны, – беременна твоим ребенком.

– Это ложь! Ложь! – Анатолий вышел из себя. Он за мгновение скинул сестру со своего тела и начал яростно вырываться.

– В протоколе указан срок – семь недель, – безжалостно продолжал Магоров.

– Но…

– Я проверил отчеты совета собраний председателей, Захар был в командировке несколько месяцев.

– Это бред…

– Ты? Это ты? Как и меня? – с ужасом хрипела сестра, обхватывая себя за талию, начиная отползать к стене.

– Перестань нести чушь!

– Ты насиловал мать, как и меня? – громко воскликнула Лайла. – Как ты мог? Это ты… ты лишил меня родителей! Всех! Ты…

– Только я… для тебя все делаю, только я…

– Убил столько мужчин на этом острове… – заметил Магоров.

– Нет, вы ошибаетесь! Он только грабил. Вероятно, тот больной мужчина… – подавленно проговорила сестра. На нее было жалко смотреть.

– Нет, именно твой брат. Мы… уже получили отпечатки по последнему телу. Осталось – проверить его.

– Это не я! Не я! – закричал парень. – Они были живыми. Все. Я никогда не убивал. Ничего не сделал. Муравьи. Это они… Нам нужны были только деньги, чтобы жить. Чтобы жить! Я не убивал!

– Об этом поговорим отдельно… – следар сделал паузу, – в Клетке.

* * *

Тина смотрела, как медработники в темно-синей форме уводят девушку. Брата допрашивали следары, сестру отправили в больницу. В какой-то момент их взгляды встретились, и Девер увидела в ее глазах страх и панику. Лайла была в отчаянии, что естественно.

Радовало одно – темной тени над ее головой не нависало. Это успокаивало следователя.

Подул ледяной ветер. Тина повернула голову, встречаясь с призраком. Сейчас он выглядел нормально, как на фото. Злость и боль ушли. Появилось облегчение. Он благодарно кивнул, а в следующую секунду исчез.

На душе стало тепло. Тина улыбнулась и прошептала:

– Теперь можно поспать…

– Только после обеда, – услышала голос следара. Он подошел незаметно.

Глянув на часы, Тина устало проговорила:

– Если я усну в тарелке с супом…

– Я не позволю. Но рекомендую заказать второе, чтобы мягче было, если все же есть желание, – бодро предложил Магоров.

– А в гостинице?

– Там отвратительно готовят.

– Вы просто никогда не питались кашами с комочками, – шутливо заметила Тина и направилась вперед, точно зная, что оборотень следует за ней. Пусть не слышала, но чувствовала.

Через десять минут машина мчалась по щебню с песком, оставляя за собой столб пыли. Гостиница осталась давно позади. Тина облизнула губы и повернулась к мужчине.

– И куда мы?

– Скоро узнаешь, – расслабленно с толикой ироничной ленцы произнес следар.

– Вы… – девушка прищурилась.

– Ты – поправил мужчина.

– Ты как альфа следаров, вероятно, занят…